— Из тебя выйдет отличный второй пилот, Кейт, —
сказал Джо, помогая ей отстегнуть ремни. — Когда у меня будет свободное
время, я обязательно научу тебя водить самолет. Это очень просто.
И Кейт кивнула. Сейчас ей казалось, что это действительно
очень легко и просто, — особенно если он рядом. Джо был не только
талантливым летчиком; самые сложные вещи он умел объяснить так, что они сразу
становились понятными и легко запоминались.
— Жаль, что мы не можем провести здесь весь
день, — сказала Кейт, когда Джо помог ей спуститься на землю по короткой
металлической лесенке.
— Мне тоже жаль. Но твоя мать снимет с меня скальп,
если только заподозрит, что мы с тобой тут делали. На самом деле летать гораздо
безопаснее, чем ездить в автомобиле, но, боюсь, миссис Джемисон со мной не согласится.
Потом они вернулись в город, и Джо повел ее обедать в «Юнион
Ойстерхауз». Даже за столом Кейт продолжала говорить только о полете, о своих
переживаниях и о том, как красив его самолет. Она понимала, что летать с Джо —
это лучший способ узнать его как следует, тем более что, оказавшись внизу, он
снова замкнулся, стал неразговорчивым и неловким, в очередной раз напомнив Кейт
птицу, которой привычнее парить в небе, чем ходить по земле. Вне кабины своего
самолета Джо был совсем другим человеком, но Кейт уже однажды увидела его
настоящего, и теперь ей было легче разглядеть в нем то, что прежде она только
угадывала.
Впрочем, вскоре Джо успокоился и расслабился. Кейт удалось
разговорить его, и Джо снова стал похож на самого себя. Он искренне рассмеялся,
когда она рассказывала ему всякие забавные случаи из своей жизни в колледже, и
Кейт подумала, что теперь они будут лучше понимать друг друга. В самом деле,
все, что прежде казалось ей необычным и странным, получило теперь свое
объяснение. Хотя Джо вовсе не сделался от этого менее загадочным.
Этот последний день, который они провели вместе, пролетел,
промелькнул как одно мгновение. После обеда они вернулись домой к Кейт и
некоторое время сидели в библиотеке. Кейт достала карты, и Джо научил ее играть
в «Поймай десятку». Сначала у Кейт ничего не получалось, но под конец ей дважды
удалось обыграть его, и каждый раз она хлопала в ладоши и радовалась, как
ребенок.
Вечером Джо, почтительно испросив разрешение у Кларка и
Элизабет, повел Кейт ужинать в дорогой ресторан. Это было достойное завершение
праздничного уик-энда, и она чувствовала себя совершенно счастливой. Но всему
на свете приходит конец. Поздно вечером Джо снова привез ее домой, и они долго
стояли на крыльце, не в силах расстаться. Ни Джо, ни Кейт не знали, когда они
увидятся в следующий раз. Джо планировал вернуться в Нью-Йорк к Рождеству, но
сказать наверняка не мог: у них с Чарльзом было еще много работы по испытаниям
нового авиационного двигателя. Никто пока не мог предвидеть, как поведет себя
новый мотор, и Джо знал, что ему вряд ли удастся вырваться хотя бы на пару
дней. Просить же Кейт навестить его в Калифорнии он не осмеливался: родители
вряд ли бы ее отпустили.
— Береги себя, — сказал Джо.
Им снова овладела уже знакомая Кейт скованность; даже в эти
последние минуты вдвоем он смотрел не на нее, а на свои ботинки. Ей даже
захотелось взять его за подбородок и заставить поднять голову, но она знала,
что, если подождать немного, он преодолеет себя и снова поглядит ей в глаза.
Так и случилось.
— Береги себя, Кейт, — повторил Джо громко и
внятно и посмотрел на нее. — Я не знаю, когда мы увидимся, но мы увидимся
обязательно. Я приеду, как только смогу.
— До свидания, — ответила она тихо. — И…
спасибо, что взял меня полетать. — Это была их тайна, которая объединяла
их, словно двух заговорщиков. — Счастливого полета, Джо. Кстати, сколько
часов лететь до Калифорнии?
— Часов восемнадцать-двадцать, — ответил
он. — Все будет зависеть от погоды. Над Средним Западом висит циклон, так
что мне, скорее всего, придется отклониться далеко на юг, чтобы обогнуть его.
Хочешь, я позвоню, когда доберусь до места?
— Очень хочу, — прошептала Кейт.
Она заглянула ему в глаза, пытаясь прочесть в них, чувствует
ли он к ней что-нибудь, кроме дружеской привязанности. Ей по-прежнему было
непонятно, что заставило Джо приехать к ней в Бостон: он ничем не выдал себя.
Порой Джо держался с ней покровительственно, почти по-отечески, и все же Кейт
ощущала в нем что-то еще — что-то могучее и слишком таинственное, чтобы в этом
можно было разобраться. Она даже не была уверена, действительно ли оно
существует, это загадочное и влекущее нечто, или же просто воображение сыграло
с ней злую шутку.
— Я буду тебе писать, — пообещала она, и Джо
кивнул.
Ему нравилось получать ее письма — он читал их как
захватывающий роман с продолжением, над которым и грустил. и смеялся.
— Я постараюсь приехать после Рождества, но у нас с
Чарльзом очень много дел, — проговорил Джо, сокрушенно качая головой, и
Кейт вдруг захотелось сказать ему, что она приедет к нему сама, но ей не
хватило смелости. Она знала, что отец и мать будут возражать, — Элизабет и
так уже беспокоилась из-за того, что Кейт провела с Джо практически все
праздники. Они оба это заметили, и никому из них не хотелось лишний раз
испытывать ее терпение.
— Будь осторожен, Джо, летай аккуратно, —
озабоченно сказала Кейт.
Джо почувствовал себя тронутым.
— И ты будь осторожна и смотри, чтобы тебя не выгнали
из колледжа, — шутливо ответил он, и Кейт рассмеялась. А еще через минуту
Джо неловко похлопал ее по плечу и, круто повернувшись, почти побежал к
калитке. Он как будто старался поскорее оказаться подальше от нее, чтобы
ненароком не сказать или не сделать что-то, что могло бы оскорбить или
оттолкнуть ее. Лишь на улице Джо остановился и махнул ей рукой уже из-за
калитки, а потом быстро пошел вдоль тротуара.
Кейт тоже помахала ему на прощание и, не переставая
улыбаться, вошла в дом. Не спеша поднимаясь к себе на второй этаж, она думала о
том, какими удивительными были три прошедших дня. За это время они с Джо
научились делиться друг с другом душевным теплом, которое должно было помочь
обоим легче перенести предстоящую разлуку. И — главное — Джо подарил ей самое
настоящее чудо, когда взял с собой в небо. Одного этого было достаточно, чтобы
сделать Кейт счастливой, и ей даже стало казаться, что встреча с Джо была самой
большой удачей в ее жизни. «Когда-нибудь, — решила она, — я расскажу
о нем своим детям, чтобы и они знали, какой это удивительный человек».
При этом Кейт даже не пришло в голову, что ее дети могут
оказаться и его детьми. Она была не глупа и видела, что жизнь Джо уже заполнена
до краев — заполнена самолетами, испытаниями, небом. Вряд ли в ней нашлось бы
место для женщины, не говоря уже о жене и детях. Все это Джо довольно
недвусмысленно дал ей понять, еще когда они встретились на барбекю на мысе Код,
а за прошедшие дни Кейт снова в этом убедилась. Порой ей казалось, что все
окружающие Джо люди — не только женщины — являются добровольной жертвой,
которую он готов принести на алтарь своей любви к самолетам и авиации. На все
остальное у него просто не было времени — он сам не раз повторял это, и Кейт
видела, что Джо нисколько не преувеличивает. И в то же время в глубине души она
не могла этого принять. «Как можно отказаться от семьи и детей ради
самолетов?! — недоумевала она. — Как можно променять одно на другое?»
Впрочем, спорить с ним она не собиралась. В конце концов, ее это никоим образом
не затрагивало, и Кейт оставалось только соглашаться с тем, что говорил Джо.
Она давно решила, что какие бы чувства она ни испытывала к нему — или только
воображала, что испытывает, — все это только иллюзия, самообман, красивая
мечта и :не более того.
