Прошло не меньше часа, прежде чем Джо решился спросить Кейт,
не хочет ли она подняться с ним в воздух хотя бы на несколько минут. Он был
уверен, что Кейт понравится ощущение, которое испытывает каждый человек — даже
пассажир, — когда самолет отрывается от земли и начинает набирать высоту.
И действительно, Кейт ни секунды не колебалась.
— Сейчас? — только и спросила она.
В ее глазах не было никаких признаков тревоги или страха —
только любопытство, возбуждение и восторг. Она понимала, что с его стороны это
самый дорогой дар, на какой он только способен. Кроме того, Кейт уловила
происшедшую с ним перемену. Стоило Джо оказаться возле своего аэроплана, как он
начал держаться увереннее. Кейт вдруг снова показалось, что он похож на готовую
взлететь птицу, и удерживать его на земле с ее стороны было бы просто жестоко.
— Мне бы очень хотелось, Джо, — сказала
она, — но… разве это можно?
— Почему нет?
Джо пожал плечами, и глаза его вспыхнули таким счастьем, что
Кейт невольно зажмурилась. Все запреты и предупреждения Элизабет были ею тут же
забыты — сейчас для нее существовало только одно…
— Тогда — летим, — твердо сказала она, и Джо тут
же отправился на контрольную вышку, чтобы получить разрешение на вылет. Через
несколько минут он вернулся и улыбнулся Кейт такой широкой улыбкой, какой она у
него никогда прежде не видела.
— Летим! — крикнул он, широко разводя руки в
стороны, словно хотел обнять и ангар, и самолет, и ее самое.
Самолет Джо был всего-навсего двухместным, в его кабине
могли поместиться только пилот и штурман — или пассажир. Однако по своим
техническим характеристикам он превосходил многие стандартные модели того же
класса, к тому же его дальность полета была весьма внушительной. Всего этого
Кейт, конечно, не знала, однако ей было достаточно общего впечатления, которое
произвел на нее самолет. Он выглядел очень гармоничным и пропорциональным, Кейт
даже подумала, что в Джо погиб талантливый художник. На ее взгляд, только
Леонардо мог бы создать столь совершенную конструкцию.
Кейт совсем не испугалась, когда Джо легко запустил
двигатель и медленно выехал из просторного ангара на рулежную дорожку. Он так
подробно объяснял ей, что и зачем делает, что у Кейт даже появилось ощущение,
будто она управляет самолетом вместе с ним.
Джо собирался подняться в воздух всего на несколько минут,
чтобы Кейт успела испытать ощущение полета, но когда шасси оторвалось от земли,
Джо внезапно подумал о том, что прежде не приходило ему в голову.
— Послушай, Кейт, ты случайно не подвержена «морской
болезни»? — спросил он.
Кейт рассмеялась в ответ, и у Джо сразу отлегло от сердца.
Он с самого начала знал, что такая замечательная девушка не должна бояться ни
морской качки, ни воздушных ям. И иначе просто не могло быть, потому что, если
бы она боялась летать, это бы все испортило.
— Нет, Джо, меня никогда не тошнит, — сказала
она. — А что, ты собираешься совершить несколько фигур высшего пилотажа?
В ее голосе ему почудилось радостное предвкушение и восторг,
и Джо рассмеялся. Еще никогда их душевная близость не представала перед ним с
такой очевидной ясностью.
— Вообще-то, нет. Думаю, мы попробуем «бочку» и
«иммельман» в следующий раз, — ответил он, пока самолет набирал высоту.
В первые несколько минут полета Кейт и Джо беспечно болтали,
но вскоре оба погрузились в молчание. Прислушиваясь к негромкому рокоту
двигателя, Кейт во все глаза смотрела по сторонам, но время от времени
поглядывала на Джо. В эти минуты он выглядел именно таким, каким Кейт всегда
его представляла, — спокойным, уверенным, гордым, сильным и властным. Он
повелевал машиной, которую сам построил, и казался настоящим хозяином
бескрайних голубых пространств, в которые они поднялись. Еще никогда Кейт не
встречала человека, который бы казался ей столь могущественным; Джо был
волшебником, почти богом, властвующим над небесами вокруг. Он был рожден, чтобы
повелевать облаками, ветрами и воздушными течениями, и Кейт не сомневалась, что
никакой другой человек — даже сам Чарльз Линдберг — не может делать это лучше,
чем он. Если раньше ее просто влекло к Джо, то теперь — с той самой минуты,
когда самолет оторвался от твердой земли, — он стал для нее неотразимым. И
иначе, наверное, просто не могло быть. В Джо воплотилось все, о чем она мечтала
и чем восхищалась. Сила, свобода, радость — наверное, все это было в нем
всегда, но только теперь Кейт сумела ясно увидеть это. Если прежде Джо
напоминал ей большую неуклюжую птицу, вынужденную ходить по земле, то теперь он
расправил крылья и взлетел над заснеженными полями и перелесками, словно
могучий орел — полновластный владыка воздушного океана. Ощущение было
непередаваемым, и единственное, чего хотелось Кейт, когда они наконец
приземлились в искристом облаке взметенных пропеллерами снежинок, это снова
взмыть с Джо в морозную голубизну. Еще никогда Кейт не чувствовала себя такой
счастливой, а невидимая связь между ней и Джо стала еще крепче, чем прежде.
— Боже мой, Джо, это было… великолепно. Спасибо! —
воскликнула она, когда Джо загнал самолет в ангар и выключил двигатель.
Кейт понимала, что он поделился с ней самым дорогим, и
совместный полет стал для обоих чем-то вроде языческого ритуала братания. А
может, и чего-то большего, чем братания?.. Кейт не раз слышала выражение «браки
заключаются на небесах», но ей и в голову не приходило воспринимать его так
буквально.
Джо повернулся к ней, и лицо его выражало странную
умиротворенность.
— Я очень рад, что тебе понравилось.
Он вдруг подумал, что, если б было иначе, его постигло бы
глубокое разочарование. Но, к счастью, Кейт оправдала все его надежды. Больше,
чем оправдала! И теперь Джо казалось, что последние разделявшие их барьеры
исчезли, унесенные в небытие потоками воздуха от винтов его машины.
— Мне не просто понравилось, Джо. Мне… я… — Кейт на
мгновение задумалась, подыскивая подходящие слова, чтобы выразить все, что творилось
в ее душе. — Я в восторге. В самом настоящем восторге, — закончила
она торжественно.
— Хочешь, я научу тебя водить самолет? — негромко
спросил Джо.
— Конечно, хочу! — воскликнула Кейт, и в ее ясных
голубых глазах заплясали озорные искры. — Спасибо… Только ничего не говори
маме: она меня убьет. Или тебя. А скорее всего — нас обоих. Я обещала ей, что
не буду летать.
Но ей уже было ясно, что сдержать свое обещание она не
сможет. Кейт уже не в силах была отказаться от того, что только что пережила. И
дело было не только в новом и прекрасном ощущении полета. Главное, она увидела
Джо в его «естественной среде» и поняла, что он действительно самый
удивительный человек, каких она когда-либо встречала. Удивительный, уникальный,
единственный в своем роде. Во всем мире не было другого такого. Ее восхищало
его мастерство, его неповторимый стиль, его уверенность, его… Кейт было трудно
сформулировать. И, уж конечно, она не знала, что именно это качество так
поразило Чарльза Линдберга, когда он впервые увидел Джо за штурвалом. У него
была душа летчика. Или, вернее, душа птицы, потому что летчиками все-таки
становятся, а птицами — рождаются. И не какой-нибудь птицы, а орла — самой
могучей, самой быстрой, самой красивой птицы, какую только создала природа.
