– Так что, – Стас прервал затянувшееся молчание, – мы считаем, что земляне с серой меткой – альвионцы. И поэтому убиваем без сожалений. Если тебе доведется с ними сражаться, помни – это не люди. Это монстры из параллельного мира.
Оперативник мощным глотком допил пиво и отбросил банку. Он стал нервным и раздражительным. Я догадался, что ему уже пришлось через это пройти – убивать землян с серой меткой. Однако про монстров… Здесь он явно цитировал какую-нибудь инструкцию или речь. Сказать ему, что ли, что альвионцы от нас почти не отличаются? Нет. Не надо. Пусть лучше он считает их монстрами и убивает со спокойной душой.
– Стас, – сказал я, – ты же говорил, что не видишь меток.
Он взял со стола новую банку пива и открыл ее.
– Не вижу, – согласился он, – да и большая часть оперативников их не видит. Для этого надо больше чувствительности. Мы же не маги, просто люди. Есть, конечно, оперативники с даром, но они редки. Почему-то получается, что крепкие, хорошо обученные работе ребята – фиговые маги. А настоящие сильные маги выглядят задохликами. Наверное, природа таким образом стремится компенсировать недостаток сил, уравнять шансы на выживание. Одним она дает мышцы, другим – магию. К сожалению, на Земле это не принципиально, мы почти не пользуемся магией. И сила мышц правит Землей, и в личностных отношениях, и в отношениях государств. Вот если бы магия у нас действовала на все сто процентов, тогда у нас была бы другая цивилизация…
Стас говорил увлеченно, видимо, он об этом много думал и был рад поделиться своими соображениями.
Это действительно было интересно, мне это в голову раньше не приходило.
– И шансы должны быть равны, – уверенно продолжал Стас, – если здоровяк может защитить себя с помощью мышц, то задохлик – с помощью магии.
– Ну ты прямо философ, – не удержался я, – классную идею двинул! Я об этом и не думал раньше. Давай-ка выпьем!
Стас довольно улыбнулся, было видно, что он рад моей оценке. Вряд ли ему часто говорили о том, что он философ.
– Давай-давай, наливай, – громко процитировал он и широко улыбнулся. – И еще это. Закури свой табачок. Тот, из черной пачки, кубиками порезанный.
Я кивнул и полез в сумку за кисетом «Эпохи» Петерсена. Запах у него, конечно, приятный, хоть и абсолютно неестественный. Не бывает таких запахов в природе. Впрочем, сам табак был очень хорош.
– Знаешь, – сказал Стас, наблюдая за тем, как я набивал трубку, – я не курю и вообще табачного дыма не переношу. Но твой табак – это нечто. Сигаретный – это ужасно, жуть просто, когда в комнате накурят – дышать невозможно. А трубочный, как у тебя, – высший класс. Никаких неприятных ощущений, и запах хороший.
Ободренный такими словами хозяина квартиры, я смело закурил трубочку, и мы продолжили разговор. Дальше говорили о музыке. Когда запас пива уменьшился наполовину, попытались, кое-что спеть, но потом притихли. Музыкального слуха не было ни у одного из нас.
Мы разговаривали полночи. Травили анекдоты, жаловались на недостаток внимания со стороны женского пола, обсуждали последние фильмы – в общем, вели себя так, словно ничего не случилось.
Стас оказался хорошим парнем. Сначала он мне показался немного самовлюбленным и очень правильным таким, как комсомольский вожак. Но это был обычный парень, который вел себя так потому, что мы не были близко знакомы. Сейчас же выпили на брудершафт и уверили друг друга в том, что мы люди уважаемые.
Стас был классическим одиночкой. Родители его жили где-то за Уралом. Семью не завел, работа у него была специфическая, не располагавшая к широкому кругу знакомств.
Стас вообще был в ударе – юморил, чего я за ним не замечал раньше, рассказывал смешные истории из жизни, громогласно сокрушался, что так и не сделал татуировку.
Разошлись мы поздно, около трех. Я был уже тепленький, Стас тоже. Пиво мы почти все выпили, предусмотрительно оставив пару банок на утро.
Когда Стас скрылся в своей комнате, я просто плюхнулся на кровать, зарылся лицом в подушку, чувствуя, как весь мир качается вокруг меня на невидимых качелях. Потом я все же встал и соизволил раздеться. И тогда только забрался под одеяло и уснул. Астрал казался далеким сном, выдумкой, миражом.
IV
Всю ночь спал как убитый. Мне ничего не снилось, было просто сладкое забытье. Проснулся я от странного шума. Не разлепляя глаз, попытался сообразить, где я и что со мной. В общем-то это было несложно – я сбросил с себя остатки сна и понял, что лежу на диване, в гостиной Стаса, а странный шум – звук душа.
Голова кружилась. Нет, не болела, просто кружилась, но ощущение было не из приятных. Я поискал глазами настенные часы, но не нашел. Тогда подтянул к лицу левую руку – часы на ночь я так и не снял. Семь часов! Что за издевательство! Надо еще немного поспать. А Стас, наверное, железный. Феликс. Я закрыл глаза, поворочался, но уснуть так и не смог – внезапно понял, что срочно надо избавиться от излишков пива в организме. Я встал с жалобным стоном и пошлепал в туалет.
Когда я из него вышел, Стас уже гремел чашками на кухне.
– Утро доброе! – крикнул он мне. – Ты как?
– Нормально, – вяло отмахнулся я. – Ты чего в такую рань поднялся?
– Да пора уже. Сейчас поеду на ВДНХ, пошарюсь там. Ты кофе будешь?
– Буду, – буркнул я и ушел в ванную.
Я умылся, потом махнул на все рукой и тоже принял душ. Вернулся в комнату и стал рыться в своей сумке в поисках чистого белья. Сменив белье, я почувствовал себя намного лучше. Голова уже прошла и спать не хотелось.
Я отправился на кухню. Пока я копался, Стас уже позавтракал и мыл свою чашку.
– Я сейчас убегаю, – сказал он, – пора.
– Ага, – сказал я, садясь за стол, на котором исходила ароматным паром чашка кофе с молоком. Больше на столе ничего не было, но я не огорчился – по утрам я почти ничего не ел.
– Ну тогда развлекайся, как можешь, – улыбнулся Стас, вытирая руки полотенцем, – кстати, лазерные диски для компа в шкафу, в левом отделении.
– Класс! – оживился я, вспомнив вчерашний разговор про игры. – И ХММ есть?
– Есть, а как же.
Стас ушел в комнату, а я занялся кофе. Он был немного горячий, поэтому я просто обхватил ладонями чашку и сидел, глядя в стол.
– Эй, – крикнул Стас из коридора. – Я пошел!
– Пока! – отозвался я и глотнул кофе.
Стас загремел ключами, вышел, прикрыл за собой дверь. Мне было слышно, как он ее запирал. На двери было два замка, и оба просто запирались, а не захлопывались. Я такие замки любил – ключ дома не забудешь, даже если очень захочешь.
Я снова приложился к чашке, сделал большой глоток, размышляя о том, не изменить ли своим правилам и не порыться ли в холодильнике в поисках еды.
В этот момент в замке снова заворочался ключ. Я удивился и отставил чашку. За дверью раздались голоса, говорили быстро, взволнованно. Двое. Черт! Что происходит?
