– Нет, – коротко ответила она. – Я пройдусь
пешком. Целыми днями за столом сижу. Мне полезно пройти хотя бы несколько
кварталов. Хоть мозги прочищу.
Теперь Чарли был почти уверен, что какой-нибудь
тридцатипятилетний красавец лежит на диване в ее квартире и без конца щелкает
пультом телевизора, поджидая ее возвращения.
– Тогда до встречи. Половина восьмого устроит? Успеете
прийти в себя после работы?
– Отлично. Завтра у меня последняя группа в четыре
тридцать, так что к половине седьмого буду дома. Надо полагать, можно не
наряжаться? – Кэрол вдруг занервничала. Она почти никогда никуда не ходила
и уж точно никогда не наряжалась. Вдруг он ждет, что она явится в маленьком
черном платье и с ниткой жемчуга? Ни того ни другого у нее не было. И покупать
для этого случая она ничего не собиралась. Он, пожалуй, полагает, что она
бросится в магазин за новым нарядом. Но это же деловая встреча! Для него она
наряжаться не станет. И вообще, ради него она не собирается менять свой образ
жизни, сколько бы денег ей ни отвалил его фонд. От некоторых вещей Кэрол давно
и решительно отказалась и возвращаться к ним не собиралась. Выходная одежда
была из этого ряда.
– Нет, можно не наряжаться, – успокоил ее
Чарли. – Если хотите, можете хоть в джинсах прийти. – Но в душе он
надеялся, что до джинсов не дойдет. Он бы охотно полюбовался на нее в красивом
платье.
– Я так и поступлю. Наряжаться у меня просто времени не
будет. Я вообще никогда не наряжаюсь. У нас все по-честному.
Похоже на то. Джинсы и кроссовки. Что ж, ничего не попишешь.
С одеждой разобрались.
– Тогда я тоже, – поддакнул он без энтузиазма.
– Но там вы по крайней мере можете часы не
снимать, – пошутила Кэрол, и он рассмеялся.
– Вот жалость-то! Я их как раз вчера в ломбард снес.
– И много дали? – в тон ему спросила она. Да он
симпатичный парень. Она уже невольно предвкушала приятный вечер. Кэрол уже
четыре года не была в ресторане с мужчиной. Сегодня она сделает исключение ради
одного делового ужина. Одного, твердо решила она.
– Двадцать пять баксов, – ответил Чарли.
– Неплохо. Значит, до завтра? – попрощалась она и
положила трубку. И тут его словно пронзила молния. Уж не спятил ли он, в самом
деле? Что, если джинсы с кроссовками – это знак? И эта рослая женщина викингов
с сердцем Матери Терезы живет не с мужчиной, а с себе подобной? Может же она
оказаться лесбиянкой! А он-то, он-то! Надо же быть таким тупым! В ее случае все
возможно, она ведь женщина незаурядная.
«Этого мне только не хватало», – подумал он, убрал ее
карточку и позвонил в ресторан заказать столик. Завтра он все узнает. А пока
остается только гадать и ждать.
Глава 11
В ресторан Чарли явился первым. Он никому не сказал о
свидании, даже Грею с Сильвией. Да, собственно, пока и рассказывать было
нечего, это всего лишь неофициальная встреча за ужином по делам фонда,
поскольку для приглашения Чарли воспользовался именно этим предлогом. Это и не
свидание вовсе. В ресторан Чарли тоже отправился пешком. Ему, как и Кэрол, требовалось
подышать воздухом. Он весь день волновался из-за предстоящей встречи, в голове
крутились разные мысли, и теперь Чарли почти не сомневался, что Кэрол
лесбиянка. Поэтому она на него не отреагировала, обычно женщины не остаются
равнодушными к нему. На Кэрол же он не произвел никакого впечатления. Но тут
Чарли вспомнил, как тепло она говорила с Тайджи. Может, у нее все-таки есть
мужчина, и этот мужчина – Тайджи? Кэрол оставалась для него загадкой, и не
исключено, что сегодняшний ужин в этом смысле ничего не прояснит. Чарли отдавал
себе отчет в том, что она вряд ли захочет излить перед ним душу. Она была
закрыта, как раковина, но это лишь сильнее распаляло воображение Чарли.
В прошлом Чарли подобной женщины не было. Его прежние
приятельницы тщательно следили за собой, любили развлечения и рестораны, с
радостью сопровождали его повсюду, играли в теннис, ходили под парусом и в
конце концов по какой-то необъяснимой причине переставали его интересовать.
Именно поэтому он сегодня и пригласил на ужин Кэрол Паркер, которой не было до
него абсолютно никакого дела.
Кэрол появилась спустя пятнадцать минут и подсела к нему за
столик в углу зала. Она вошла улыбающаяся, посвежевшая, в белых джинсах и
белоснежной блузке. Волосы, еще влажные после душа, она заплела в косу. И на
этот раз никакой косметики. На плечи Кэрол был накинут тонкий голубой свитер, и
Чарли вдруг пришло в голову, что в таком виде она бы хорошо смотрелась на его
яхте. Она была похожа на яхтсменку или теннисистку, высокая, спортивная,
сильная. А глаза у нее были ярко-голубые. Она словно сошла с рекламного плаката
Ральфа Лорана, но такое сравнение наверняка вызвало бы у Кэрол раздражение. Она
сразу заметила Чарли и улыбнулась.
– Прошу прощения за опоздание, – проговорила она и
села. Чарли приветствовал ее стоя. До ее прихода он ничего не стал заказывать,
даже вина, рассудив, что сначала надо дождаться Кэрол и решить, что они будут
есть. Самое удивительное было то, что Чарли и Кэрол были одеты под стать друг
другу. Чарли был моложав и хорош в голубом пуловере и джинсах. Пожалуй, только
мокасины из крокодиловой кожи выдавали в нем человека состоятельного.
– Ничего страшного. Часов у меня больше нет, так что я
вашего опоздания, считайте, и не заметил. Я решил, что лучше потратить эти
деньги на ужин. Как прошел день?
Он улыбнулся, Кэрол рассмеялась. С чувством юмора у него
порядок. Она пришла налегке, даже без сумочки, а ключи сунула в карман. Пусть
не думает, что она хочет произвести на него впечатление.
– Суета, как всегда. А у вас? – спросила она с
искренним интересом.
Это было что-то новенькое. Чарли не помнил, чтобы женщина
когда-то интересовалась его делами, да еще не из вежливости, а искренне. А
Кэрол вот поинтересовалась.
– У меня день был сумасшедший. Торчал в фонде –
пытались решить, сколько мы можем выделить на зарубежные программы. Есть
несколько жизненно важных проектов для развивающихся стран, но у них возникают
ужасные сложности с распределением средств. Я сегодня вел телефонные переговоры
на эту тему с Джимми Картером. У них огромный опыт работы в Африке, он мне
подсказал, как преодолеть некоторые бюрократические препоны.
– Похвально, – улыбнулась она. – Когда слышу
о подобных проектах, лишний раз убеждаюсь, какие у нас скромные масштабы. Во
всяком случае, в нашем центре. Я работаю с детьми, живущими в пределах одного
района.
– Не скромничайте. Вы делаете большое дело.
Мы не раздаем миллионы долларов направо и налево, если дело
того не стоит.
– А сколько ваш фонд расходует за год? – Этот
вопрос волновал ее с момента их знакомства. Фонд Харрингтона пользуется в
благотворительных кругах весьма и весьма солидной репутацией – вот
единственное, что она о нем знала.
