Чарли вернулся домой около шести, прослушал автоответчик и
замер у телефона. Интересно, Кэрол сейчас у себя в кабинете? Или на занятиях? А
может, уже отправилась домой? Он вспомнил, что у него в бумажнике лежит ее
визитная карточка, достал ее и набрал номер, отчаянно волнуясь. Впервые в жизни
он звонил женщине, испытывая неловкость. В трубке раздался гудок, и Чарли
почувствовал себя оробевшим школьником. Поймал себя на том, что молится, чтобы
ее не оказалось на месте, и уже было собрался повесить трубку, когда она
ответила, слегка запыхавшись.
– Кэрол?
– Да, это я. – Она его не узнала.
– Это Чарли Харрингтон. Я вас отвлекаю?
– Нет, нет, – солгала она, потирая голень. Она
ударилась, когда бежала к телефону. – Я как раз закончила занятия.
Услышала звонок и побежала.
– Простите. Как там моя подружка?
Кэрол сразу поняла, что он спрашивает о Габи. Она ответила,
что все в порядке. Тогда Чарли полюбопытствовал, как идут дела в центре и какие
новости, и Кэрол подумала со страхом, что теперь он так и будет без конца ее
дергать. Нечасто случалось, чтобы спонсоры так пристально интересовались их
делами. Странно, зачем он все-таки звонит?
– Не хочу давать несбыточных обещаний, внушать пустые
надежды, но вы говорили, что у вас есть идеи насчет новых программ и вы охотно
примете под них гранты. Я тут подумал, может, нам обсудить это дело за ужином?
Или за обедом? – Чарли понимал, что трусит и прикрывается деловыми
причинами, но у него хотя бы достало смелости набрать ее номер.
Последовала долгая пауза.
– Если честно, на данный момент мы не готовы
представить заявку на новый грант. Есть у меня одна программа на перспективу,
но пока нет людей, чтобы ее выполнять. Собственно, даже заявку составить
некому, но в принципе я бы не прочь поделиться своими планами и выслушать ваше
мнение. – Она не хотела тратить силы и время на работу в тех направлениях,
которыми его фонд не занимается.
– Буду рад послушать и, в свою очередь, обрисовать
сферу наших интересов. – Было бы наглостью просить у совета директоров
фонда новых денег на детский центр, которому только что отвалили миллион. Но за
спрос денег не берут. – В этом году мы вряд ли сможем выделить вам что-то еще,
а вот на следующий год, возможно, что-нибудь получится. А вы тем временем
поразмыслите, в каком направлении действовать.
– Вы, собственно, чьи интересы представляете? –
рассмеялась Кэрол.
Чарли ответил предельно честно:
– Надо думать, ваши. Вы делаете важное дело. – Он
уже не мог отставить дела центра в сторону и понимал, что, если не
поостеречься, недолго и в саму девушку влюбиться. Впрочем, периоды его
влюбленности никогда не были долгими – неделю, максимум две. Для Чарли самым
сильным переживанием был страх, любовь шла следом.
– Спасибо. – Кэрол растрогалась. Ей показалось, он
говорит искренне. Настороженность постепенно уходила. К тому же Чарли был
весьма полезным человеком для воплощения ее планов.
– Когда вам было бы удобно встретиться? – стараясь
не выдать волнения, спросил Чарли. Он предложил на выбор обед или ужин, значит,
она не чувствует никакого нажима. Это лучший вариант для первого шага, правда,
в данном случае он может стать и последним. Ведь Кэрол ничем не выдала своего
интереса к нему. Возможно, этого интереса вообще не было, но в этом он
постарается разобраться сам при встрече. Если он ей совсем неинтересен, он не
станет навязываться и оставит ее в покое. «Но не будем опережать события, всему
свое время», – решил Чарли.
– Отлучиться на обед у меня, как правило, не
получается. Обычно перехвачу что-нибудь прямо в кабинете, ведь в середине дня у
меня занятия. А после обеда у нас индивидуальная работа.
Чарли понял, что, когда она водила его по центру, ей пришлось
оторваться от своих дел, но вводить это в привычку ради него она не собиралась.
– Тогда, значит, ужин? Может быть, завтра? – У
него был запланирован скучнейший званый ужин, который он был бы рад пропустить.
– Пожалуй, – неуверенно проговорила Кэрол. Голос у
нее был несколько смущенный. – Не уверена, что буду готова обсудить то, о
чем вы говорите. У меня намечено несколько новых программ, но все пока в самом
предварительном виде, где-то тут у меня лежат бумаги. Но рассказать я готова.
Большего ему и не требовалось.
– Значит, поговорим. Посмотрим, что у нас там
вырисовывается. Зачастую от неофициального разговора больше толку. Устроим
мозговой штурм за ужином. А кстати, вы где предпочитаете ужинать?
Кэрол рассмеялась. По ресторанам она почти не ходила. К вечеру
она бывала так измотана, что едва хватало сил добраться до дивана. Даже
спортзал она частенько пропускала, а ведь спорт был одним из ее любимых
занятий.
– Дайте подумать: куда же я обычно хожу? К Мо, на углу
168-й и Амстердам-авеню, за гамбургерами, к Сэлли за ребрышками на 125-ю, это
рядом с моей станцией метро, в кафетерий Иззи на углу Западной 99-й и Коламбус.
Как видите, я признаю только самые лучшие заведения. Уж и не помню, когда была
в приличном ресторане.
Чарли сразу решил, что эту традицию, как и многое в ее
жизни, придется ломать, но не за один присест. Ни к чему гнать лошадей, надо
сперва оглядеться.
– Боюсь, уровень Мо или Иззи я вам предложить не смогу.
А где вы, кстати, живете?
Она замялась, и у Чарли мелькнула мысль, что она живет не
одна. Кэрол как будто испугалась, что он за ней заедет.
– В Верхнем Истсайде, в районе 90-х улиц. Район вполне
респектабельный, наверное, при ее демократичности ей неловко в этом
признаваться, решил Чарли. Он вдруг подумал, что Грей, возможно, был прав,
когда предположил, что Кэрол вполне может происходить из консервативной семьи –
в отличие от ее воззрений. В том, что касалось ее убеждений, Кэрол не ведала
компромиссов. Чарли был готов услышать, что она обитает где-нибудь в Верхнем
Вестсайде, а не в Истсайде, но он не стал проявлять излишнее любопытство. Он
чувствовал, что она смутилась. Чарли неплохо разбирался в женщинах, он был куда
опытнее Кэрол, которая понятия не имела, что у него на уме и насколько он
искушен в любовных делах.
– Я знаю одно симпатичное итальянское заведение на 98-й
улице. Как вам такой вариант? – предложил он.
– Отлично. Как называется?
– «Стелла ди Нотте». Оно, правда, не настолько
романтично, как его название. Это переводится как «Ночная звезда», но вообще-то
это игра слов: Стеллой зовут хозяйку, она же и готовит, а весит она фунтов
триста, наверное. Необъятная особа, зато пасту готовит – пальчики оближешь! Все
сама делает.
– Очень заманчиво. Значит, там и встретимся. Чарли
опешил, он не ожидал такого поворота.
Он утвердился в подозрении, что у Кэрол есть друг или муж.
Это надо выяснить в первую очередь.
– Может, я лучше за вами заеду?
