– У меня детей нет. Так что я прощен. Чарли чувствовал
ее предубеждение и считал разве что не делом чести его перебороть. В конце
концов, независимо от количества дипломов Кэрол просто красивая женщина. А если
Чарли хотел очаровать женщину, перед ним редко кто мог устоять. Впрочем, он еще
и сам не понял, стоит ли Кэрол Паркер его усилий. Похоже, она крепкий орешек.
Истовая сторонница социального равенства, она мгновенно распознала в Чарли
противника. Она удивилась, что у него нет детей, но тут же вспомнила, – ей
говорили, что он не женат. Уж не голубой ли? Если бы Чарли прочел и эти ее
мысли, он был бы сражен наповал. А вообще-то, его сексуальная ориентация ее
нисколько не волновала. Ее интересовали деньги для приюта.
– Не хотите взглянуть на наш центр? – любезно
предложила Кэрол и поднялась.
На каблуках она будет точно одного с ним роста. В Чарли было
шесть футов четыре дюйма. И глаза у них одного цвета. И волосы – светлые.
Мелькнула мысль, что она очень похожа на его покойную сестру, но Чарли отбросил
сравнения. Зачем себя мучить воспоминаниями…
Кэрол уже направлялась к двери и не заметила его изучающего
взгляда. На протяжении следующего часа она водила его по центру, показала все
комнаты, провела по коридорам и игровым комнатам. Похвалилась садом, разбитым
детьми на крыше, познакомила со многими воспитанниками. Представила его девочке
по имени Габи с ее собакой-поводырем, купленной, как отметила Кэрол, как раз на
деньги фонда. Габи дала своему черному Лабрадору кличку Зорро. Чарли нагнулся и
потрепал пса по голове, чтобы спрятать от Кэрол навернувшиеся слезы. Когда
рядом никого из детей не было, Кэрол рассказывала ему такое, что разрывалось
сердце. Несколько минут посидели на занятиях группы, и Чарли был поражен.
Обычно занятия вела Кэрол, но сегодня она освободила себе вторую половину дня
специально для встречи с ним, что, вообще-то, считала потерей времени. Она была
убеждена, что приносит больше пользы, работая со своими подопечными.
Кэрол представила Чарли добровольным помощницам,
занимающимся трудотерапией с младшими детьми и грамотой с теми из старших, кто
еще не научился читать и писать. Чарли припомнил, что читал об этой программе в
материалах центра, где еще говорилось, что за свои достижения Кэрол была
удостоена национальной премии. После курса реабилитации в центре ее подопечные
в течение года могли посещать уроки грамоты, после которых все они без
исключения умели читать и писать. На эти уроки приглашались и желающие из числа
родителей. Еще здесь проводились консультации и психотерапевтические сеансы как
для детей, так и для взрослых.
Кэрол познакомила Чарли и со своим помощником Тайджи, тем
самым молодым человеком, что открыл Чарли дверь. Кэрол сообщила, что Тайджи –
аспирант Йельского университета. Ей удавалось привлекать к сотрудничеству
потрясающих людей – одних она знала по прошлым годам, с другими сталкивалась по
ходу дел. С Тайджи они вместе учились на факультете социального обеспечения.
Она после этого открыла этот центр, а он пошел в Йель учиться дальше. Он был
родом с Ямайки, Чарли с удовольствием вслушивался в его речь с приятным
акцентом. Они еще немного поговорили, после чего Кэрол пригласила Чарли к себе
в кабинет.
– Даже не знаю, что сказать, – признался
Чарли. – Это потрясающе! Вы проделали колоссальную работу. Как вам это
удалось? – Он был поражен увиденным и ничуть не меньше самой мисс Паркер.
Под маской сдержанной уверенности скрывалась поистине незаурядная личность.
Куда более незаурядная, чем он сам. В тридцать четыре года Кэрол уже создала
учреждение, которое давало надежду множеству людей – и молодых, и старых – и
возвращало их к жизни.
Чарли с таким вниманием слушал все, что она рассказывала на
протяжении этого часа, что совершенно забыл о своем намерении развеять
предубеждение мисс Паркер против себя. Вышло все наоборот: это она его
ошеломила, но не столько своим обаянием, сколько энтузиазмом и искренностью.
При всем внешне скромном виде центр оказался удивительным местом.
– Эта мечта была у меня с детства, – сказала ему
Кэрол. – С пятнадцати лет я копила деньги. В студенчестве подрабатывала
официанткой, косила газоны, торговала журналами, давала уроки плавания. Я
делала все, что можно, чтобы наконец создать такой центр. И вот, как видите,
получилось. Я накопила около трехсот тысяч, включая заработанное на акциях.
Уговорила дать деньги многих людей. Мы сумели выкупить здание – и дело
завертелось. Конечно, поначалу было непросто, были ошибки и неудачи. Теперь все
будет не так. – Внезапно ее голос потеплел. – И все благодаря вашему
фонду. Простите, что я вас холодно встретила. Терпеть не могу рекламировать
свою работу. Я знаю, мы делаем большое дело, но зачастую люди приходят и словно
не видят этого. Или не хотят понять, насколько это важно. Если бы вы знали, как
бывает горько, когда все усилия объяснить, увлечь ничем не заканчиваются. Я,
когда увидела вас, – смущенно призналась Кэрол, – сразу решила, вы из
таких. И ошиблась. Мне вообще иногда кажется, у меня предубеждение к тем, кто
учился в Принстоне, включая и меня. Мы все такие привилегированные, никого
вокруг и знать не хотим. А здесь у меня настоящее дело. Все остальное – мишура,
по крайней мере для меня.
Чарли понимающе кивнул. Он не мог подобрать нужных слов,
чтобы выразить Кэрол свое восхищение, поэтому решил обратить все в шутку. Он
виновато показал на свои часы.
– Обещаю выкинуть их по дороге, чтобы в следующий раз
вы были милостивы ко мне.
– Это лишнее. – Кэрол рассмеялась. – В этом
районе их могут запросто с вас снять. Я скажу Тайджи, чтобы проводил.
– Я не такой слабак, как вы думаете, – улыбнулся
Чарли.
Кэрол к нему заметно потеплела. К какому бы студенческому
братству Чарли ни принадлежал, он все-таки выделил центру почти миллион
долларов, и Кэрол испытывала к нему благодарность. Она поняла, что поначалу
была к нему несправедлива. Просто она на дух не выносит таких, кто отказывается
замечать что-либо вокруг себя. Но с чего она взяла, что он такой? Ведь его фонд
спонсирует массу полезных дел, и вряд ли он так уж бессердечен при всей его
избалованности. Если бы она узнала, что у него восьмидесятиметровая яхта, она
бы вряд ли изменила свое мнение о нем. Но, к счастью, на эту тему разговора не
было.
– Я тоже сильнее, чем кажусь на первый взгляд, –
сказала она. – Но в нашем районе все равно расслабляться нельзя. В другой
раз приезжайте в спортивном костюме и кроссовках. – Она обратила внимание
на его дорогие туфли от Джона Лобба, сшитые на заказ.
– Непременно, – пообещал Чарли. Он так и сделает
хотя бы для того, чтобы ее не раздражать. Чарли чувствовал себя намного
комфортнее, когда она смотрела на него с одобрением. А в первый момент Кэрол
просто обдала его холодом. Слава богу, теперь все встало на свои места. Чарли
поймал себя на мысли, что хочет приехать сюда еще раз. И он не стал скрывать
своего намерения от Кэрол. Прощаясь, он пообещал наведаться еще, и Тайджи повел
его к выходу.
– Приезжайте в любое время! – произнесла Кэрол с
дружелюбной улыбкой. В этот момент по лестнице, сопровождаемая Зорро,
спустилась Габи. Она крепко держала в руках поводок и по голосу узнала Кэрол и
Тайджи.
