— Ничего подобного! — взревел Джон. — Она не
женщина, она — чудовище! Змея!.. Нет, ваша честь, вы меня не поймаете. Быть
может, я пьян, но я еще не сошел с ума!
При этих его словах все рассмеялись, и Джон, с довольным
видом откинувшись на спинку стула, закурил сигару. Свободной рукой он обнял за
плечи Паскаль, которая выглядела замечательно. Эрик и Диана тоже разговаривали
вполне мирно, а Роберт и Гвен выглядели как самые настоящие влюбленные. Со
стороны все шестеро выглядели как одна команда — тесная, спаянная группа
близких друзей. И хотя Гвен была среди них новичком, за те две недели, что она
прожила с ними в Сен-Тропе, к ней привыкли и уже считали своей. И теперь
всерьез обсуждали вопрос о том, чтобы приехать сюда всем вместе и на будущий
год.
— Только в следующий раз я привезу с собой из Нью-Йорка
все необходимые трубы, прокладки и гайки, — решительно сказал Джон. Ему
так и не удалось привести в порядок унитаз, и их туалетная комната то и дело
превращалась в маленькое подобие озера Мичиган; Паскаль, во всяком случае,
утверждала, что и там, и там вода пахнет совершенно одинаково.
Однако, несмотря на эти и другие маленькие неудобства, все
шестеро сошлись во мнении, что прошедшие три недели были на редкость приятными.
В Сен-Тропе они приехали отягощенные серьезными проблемами, но теперь все они
были решены или почти решены. Роберт и Гвен окончательно убедились, что не
могут жить друг без друга; Эрик и Диана спасли свой готовый распасться брак;
Диана и Паскаль узнали как следует Гвен, которую вначале встретили в штыки. Что
же касалось Джона, то он счастливо избежал неминуемой смерти. Иными словами,
причин считать отдых неудавшимся у них не было, и они дружно подняли последний
бокал за то, чтобы и в будущем году ничто не помешало им встретиться в
Сен-Тропе.
До конца августа оставалась всего неделя, и она пролетела до
обидного быстро. Они купались, загорали, катались на яхте, ужинали в
ресторанах, вели разговоры далеко за полночь и отсыпались «впрок». Правда,
Паскаль все еще страдала от легких приступов тошноты и головокружений, однако
ей стало заметно лучше, и Джон совсем успокоился. Единственным, что омрачало их
спокойное и безмятежное существование, была мысль о том, что хочешь не хочешь, а
через несколько дней придется возвращаться домой, к привычной домашней рутине и
служебным обязанностям.
Последний вечер в Сен-Тропе решено было отметить как
следует. По этому случаю Джон купил целую корзину омаров и, оставив ее на
кухне, отправился искать Гвен, которая вызвалась приготовить их в сметане и
хересе. Пока он ходил, пара этих крупных ракообразных выбралась из корзины на
пол и атаковала вертевшихся тут же пуделей, вызвав страшный переполох. На визг
несчастных животных сбежались все обитатели виллы, за исключением Мариуса,
который по обыкновению крепко спал в своей комнате. Джон как раз собирался
поставить десятку на то, что омары одолеют пуделей в первом же раунде, когда в
схватку вмешались высшие силы в лице облаченной в коротенькие белые шорты Агаты.
Схватив своих любимцев в охапку, она поспешно ретировалась, а Роберт и Эрик,
вооружившись шумовкой, загнали омаров обратно в корзину.
Ужинать решено было в саду. Диана пожертвовала лучшей
скатертью, купленной для дома, чтобы накрыть ею железный стол на лужайке, а
Паскаль украсила его полевыми цветами. Наконец все было готово, и Эрик разлил
по бокалам шампанское.
— За Сен-Тропе! — провозгласил он первый
тост. — За Сен-Тропе и… за нас!
Приготовленный Гвен ужин был по-настоящему изысканным и
очень вкусным. Омар «Ньюберг» исчез в мгновение ока, так же быстро был» съеден
салат, и некоторое время все шестеро сидели неподвижно, любуясь заходящим
солнцем. Потом Джон закурил сигару, а Роберт разлил по бокалам «Шато д'Икем».
Джону вино очень понравилось, но когда он узнал, сколько оно стоит, то едва не
свалился со стула.
— Пить такое дорогое вино просто безумие! — заявил
он, смакуя каждый глоток. — Будто пьешь расплавленное золото, только
холодное.
— Но если разделить всю сумму на троих, получится не
так уж много! — поддразнил его Роберт. Он купил четыре бутылки «Шато
д'Икем» на свои деньги, чтобы как следует угостить друзей и побаловать Гвен,
которая, как он знал, предпочитала это вино всем другим сортам. Ему казалось —
она это вполне заслужила. Гвен не роптала, когда столкнулась с враждебным
отношением со стороны Гвен и Паскаль, к тому же в последнее время она регулярно
готовила завтраки, обеды и ужины для всей компании. Но самое главное, Гвен
сумела стать для них добрым товарищем, и Роберт был счастлив.
Ах, как же не хочется возвращаться! — вздохнула
Диана. — К счастью, мы пятеро будем видеться и в Нью-Йорке, но Гвен… Ведь
ты, кажется, отправляешься на съемки? — спросила она, и Гвен кивнула. К
началу сентября она действительно должна была вернуться в Голливуд, чтобы
сниматься в новом фильме. Съемки могли занять целых четыре месяца, но они с
Робертом уже договорились, что он будет приезжать к ней на выходные, а она
постарается использовать каждый перерыв в съемках, чтобы прилететь к нему в
Нью-Йорк.
— Ничего, я постараюсь приезжать почаще, —
пообещала она. — К Рождеству, я думаю, съемки закончатся, и я буду
свободна.
— Значит, решено: Рождество встречаем вместе, —
сказала Диана и снова вздохнула. — Конечно, мне приятно снова увидеть
детей, — добавила она с сомнением. — Но и с Сен-Тропе мне тоже жаль
расставаться. Здесь я многое узнала и многому научилась.
Она, несомненно, имела в виду свой разговор с Гвен, которая
помогла Диане разобраться в ее отношениях с Эриком. Она, правда, утверждала,
что еще ничего не решила окончательно, но друзья видели, что Диана почти
простила своего легкомысленного супруга.
— Кто бы знал, как приятно мне будет увидеть моих
детей, — заметила Паскаль, и все головы повернулись в ее сторону. Сначала
никто даже не понял, что она имеет в виду.
— Но у тебя нет детей, — сказал наконец
Эрик. — Впрочем, если хочешь, мы можем поделиться с тобой внуками. Мы
привезем их к тебе по первому требованию и оставим на любой, самый
продолжительный срок. Я только хотел предупредить, что они не всегда…
— Большое спасибо, — перебила Паскаль. — Но
теперь у меня будут собственные дети. А в перспективе и внуки тоже…
— По-моему, тебе напрасно не выписали
антибиотики, — рассмеялся Эрик, наливая ей еще бокал «Шато». — Твоя
болезнь перекинулась с желудка на голову. Ну ничего, выпей вот этого вина, и…
Он осекся. Паскаль смотрела на него и улыбалась загадочной
улыбкой Джоконды.
— Ч-что?! — У Эрика отвисла челюсть. Роберт
потрясение смотрел на Паскаль.
— У нас будет ребенок, — негромко сказала
Паскаль. — Я беременна. Это и есть моя «желудочная инфекция». Врач сказал
мне, что я в положении, когда я ездила к нему во второй раз, но мы с Джоном
решили ничего вам не говорить до сегодняшнего дня. Мы хотели перед отъездом
устроить вам сюрприз!
Все смотрели на них в немом изумлении. Джон весь раздулся от
гордости, Паскаль ослепительно улыбалась.
