— Слава богу, ты была здесь! — с признательностью
сказал Джон. — Кстати, почему ты осталась, а не ушла с остальными?
Он выглядел уже почти совсем нормально, хотя лицо его все
еще хранило следы пережитого потрясения. Едва не задохнуться, потерять сознание
и прийти в себя — такое не забудешь.
— Мне показалось, что Эрику и Роберту нужно поговорить
по душам, — честно призналась Гвен. — А на рынок Диана и Паскаль все
равно бы меня не взяли, вот я и соврала, что у меня болит голова.
Джон ухмыльнулся.
— Я знаю, женщины встретили тебя неприветливо, но рано
или поздно они опомнятся, — сказал он и потрепал Гвен по руке. — Ты
ведь знаешь — Энн была их лучшей подругой, и им нелегко видеть Роберта с кем-то
другим. Нам, впрочем, тоже, но со временем мы все привыкнем. Все образуется,
Гвен, вот увидишь, дай только срок! По-моему, Роберт счастлив с тобой, и в
конце концов они это поймут и оценят.
Когда полтора часа спустя Эрик и Роберт вернулись, Гвен и
Джон все еще сидели на кухне и разговаривали. К этому моменту Джон успел
принять душ и переменить рубашку и выглядел совершенно нормально, словно с ним
не произошло ничего страшного. Они с Гвен пили чай и беседовали о жизни, о
своих друзьях вообще и о Роберте в частности. Джон очень высоко его ценил и не
жалел добрых слов, описывая превосходные душевные качества друга.
— Ага, вот и наши прославленные мореходы! —
приветствовал он вошедших. — Да будет вам известно, джентльмены, вы
пропустили захватывающее шоу!
Он шутил, но Гвен видела, что ему все еще немного не по
себе, к тому же за прошедший час он так ни разу и не закурил, хотя коробка
тонких сигар по-прежнему лежала перед ним на столе.
— Интересно, какое? — осведомился Эрик, впрочем,
без особого энтузиазма. Утренний разговор с Дианой все еще был свеж в его
памяти.
— Я попытался покончить с собой при помощи свиной
сосиски. Мне кажется, у французов это своего рода национальный спорт, но, как и
все в этой стране, сосиска не сработала. Впрочем, если бы не Гвен, моя попытка
вполне могла удаться. Похоже, она спасла мне жизнь.
— Ничего не понимаю! — рассмеялся Роберт. —
Тебе попалась несвежая сосиска? Вольно же тебе было ее есть! Неужели ты не
почувствовал, что она тухлая, когда откусил первый кусочек? Кроме того, запах…
Ах да, ты курил!
Он понятия не имел, что имеет в виду Джон, но Эрик
насторожился. Во время прогулки на яхте они с Джоном говорили о том, что
произошло между ним и Дианой. Именно тогда ему пришло в голову, что Гвен
нарочно не поехала кататься, чтобы дать им возможность поговорить один на один,
без свидетелей, и теперь он подумал — как хорошо, что она осталась. С Джоном, похоже,
действительно стряслось что-то серьезное, и если бы Гвен не оказалось в этот
момент рядом, все могло закончиться гораздо хуже. В глубине души Эрик был
уверен, что у Джона был сердечный приступ, но он никак не мог понять, при чем
здесь французские сосиски.
— Нет, сосиски была свежими и даже довольно
вкусными, — серьезно ответил Джон, бросив благодарный взгляд на
Гвен. — Но, к сожалению, их размеры плохо приспособлены для американского
горла. Я подавился и едва не протянул ноги. К счастью, Гвен вовремя подоспела!..
Гвен рассказала, как она оказывала Джону первую помощь, и
Эрик с Робертом слегка побледнели. Обоим было понятно: если бы не Гвен, они
могли бы найти на кухне уже остывший труп друга.
— Я сохранила этот кусочек, чтобы показать вам, —
закончила Гвен и, развернув полотенце, показала сосиску Эрику. Увидев ее, он
пришел в ужас.
— Ты прав, — сказал он Джону. — Диаметр как
раз такой, чтобы намертво закупорить дыхательное горло взрослого мужчины. Этот
кусочек мяса мог убить тебя!
Потом он повернулся к Гвен со словами благодарности. В самом
деле, она продемонстрировала завидное присутствие духа и находчивость.
— В следующий раз кусай осторожнее, — сердито
сказал Эрик Джону. — Ругаешь все французское, а сам набрасываешься на еду,
словно тебя неделю не кормили! Ладно, сиди здесь. Я должен тебя послушать.
С этими словами Эрик отправился к себе и вскоре вернулся со
стетоскопом и тонометром, которые захватил с собой по своей многолетней
привычке. Он тщательно выслушал сердце Джона и измерил ему давление, но и то, и
другое оказалось в полном порядке. Джон и сам чувствовал себя нормально и,
чтобы доказать это, закурил сигару.
В этот момент вернулись с рынка обе женщины. Диана сразу
поднялась к себе, а Паскаль зашла на кухню, чтобы положить продукты в
холодильник. Увидев мужа с сигарой в зубах и резиновой манжетой тонометра на
руке, Паскаль озадаченно остановилась в дверях.
— Что это вы надумали? — подозрительно
осведомилась она. — Уж не пытаетесь ли вы доказать, что табачный дым
стабилизирует кровяное давление? А надымили-то как!.. Что, другого места не
нашли?
— Нет, мы ставили совсем другой эксперимент, —
ответил Джон, широко ухмыляясь. — Сигара ни при чем. Эрик собирался
проверить, насколько подскочит мое давление, если Гвен снимет лифчик.
— Но, Джон, все было совсем не так!.. — со смехом
возразила Гвен, и Паскаль с неодобрением покачала головой. Она сразу заметила,
что эта голливудская лиса называет ее мужа на «ты», да и он тоже чувствует себя
в ее обществе чересчур свободно. Похоже, они с Дианой вернулись вовремя, иначе
дело, того и гляди, действительно могло дойти до снятых лифчиков.
— Вот как? Очень мило, — сухо сказала она, ставя
на пол корзинки с продуктами, и тут ее словно ударило. Каким-то шестым чувством
Паскаль поняла, что здесь едва не произошло большое несчастье. — Что
случилось? — спросила она, переводя взгляде одного на другого.
— Джон подавился куском сосиски, — без обиняков
заявил Эрик. — Он едва не погиб. К счастью, Гвен оказалась знакома с
методикой Хеймлиха. Она спасла ему жизнь, и я нисколько не преувеличиваю. В
этих случаях необходимо действовать быстро и грамотно, а нас не было
рядом. — Он немного подумал и добавил: — Когда Гвен нашла его, он был уже
без сознания.
— Я лежал на полу совсем синий и холодный, —
пошутил Джон, но Паскаль не отреагировала.
— Mon Dieu! Боже мой! — воскликнула она, прижимая
к вискам кончики пальцев. Ее лицо побледнело от испуга, но в устремленном на
Гвен взгляде зажглись благодарные огоньки. — Как это случилось?!
Не дожидаясь ответа, она шагнула к Джону и обняла его за плечи.
— Как ты, дорогой? Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, чем когда бы то ни было, — ответил
он. — Я, видишь ли, решил попробовать себя в роли Юлия Цезаря и делал три
дела одновременно: разговаривал по телефону, курил и ел эти идиотские сосиски…
Хорошо, что Гвен была рядом. Если бы не она, я бы отправился вверх по ручью,
как говорят у нас в Техасе…
Он старался говорить небрежно, но Паскаль видела, что Джон
не на шутку испугался. Да и кто бы не испугался, пережив такое?..
