2. Посольство короля Юрия
Поют стрелы. Ржут кони. Кричат люди. И застилает разум горькое счастье мести. Ни один не ушел. Ни один не умер сразу. Но все-таки этого мало. Слишком мало.
– До Юрки добраться, – сжимаю кулаки в бессильном – пока! – бешенстве. – Все бы отдал… жизнь бы положил… только добраться!
– Ничего, – цедит Карел. – Он придет. Теперь – тем более придет.
Наскоро перевязанный, с трудом удерживаясь в седле, едет прочь единственный оставленный жить воин Тифания. Везет лихую весть своему королю.
Остывает ярость короткого боя. И наваливается – взамен – тяжелая, как могильный камень, пустота.
3. Анже, послушник монастыря Софии Предстоящей, что в Корварене
Пустота… никак, видно, ее не избыть. Сосущая, сиротская пустота в душе. Серега потерял побратима… лишь теперь понимаю я до конца, как впечатываются в душу чары братства. А я… что потерял я? Веру в совесть людскую? Так не сегодняшняя это потеря, старая. Уважение к тем, что учили меня видеть Свет Господень?
А может – безмятежность монастырского бытия?
Разве останешься ты теперь здесь, Анже-послушник? Разве сможешь – безропотным орудием Капитула? Ты все еще веришь, что им лучше знать? Столько увидев, столько узнав – веришь?!
– Серж…
– Что, друг Анже?
– Серж, я…
– Да что с тобой?! Опять себя довел… Давай-ка в сад выйдем. На воздух…
В сад? Да, пожалуй, так будет лучше. Под Свет Господень, под небо Его…
А небо хмурится, и вдруг я сознаю: каково Господу глядеть на дела, творимые именем Его? Одна власть стоит другой, сказал мне когда-то Серж. Да, наверное. Но не тогда, когда ради власти развязывают войну и зовут врага в родную страну. Не тогда, когда гибнут за чужую власть люди, уверенные, что идут в бой за Свет Господень.
– Я хочу сказать тебе, Серж. Ты стал мне братом, я люблю тебя. И мне горько, что я тебя подведу. Но я должен. Я уйду отсюда, Серж. Прости.
– Уйдешь? То есть – из монастыря уйдешь?! Что стряслось, Анже?
Я рассказываю Сержу о видении своем, об имперских хрониках и брате Провозвестнике… Я гляжу в хмурое лицо и гадаю – что скажет, дослушав? Что сделает? Сдаст? Так было бы правильно… так должен он, брат стражник… но уйти тайком от Сержа я бы не смог. Пусть… Куда Господь поведет, туда и пойду.
– Так тебя, значит, в орудия божественной справедливости… По мне, Анже, кто другой на радостях бы…
– Не хочу. Однажды Империя уже развязала Смутные Времена. Хватит и того раза. Кровь на душу брать… не по мне.
Серж долго молчит. А потом совсем не то говорит, чего жду я от него.
– Ладно. Иди к себе пока, друг Анже, и отдыхай. Мы выйдем перед рассветом. Постарайся выспаться.
Наверное, я слишком заметно удивляюсь.
– А что ты думал? – мрачно вопрошает Серж. – Далеко уйдешь один с такими глазами? Ты хоть понимаешь, что назад дороги не будет, что тебя и найти-то не должны, а иначе…
– А ты?
– А я, друг Анже, считаю, что ты прав. И всё. Хватит разговоров. Только вот что… есть у тебя, куда пойти?
– Мир велик…
– Да я разве про то! Верное место есть, где пересидеть можно?
Я молча пожимаю плечами.
– Ясно. Попомни мои слова, Анже, так просто о тебе не забудут. Землю рыть станут… а значит – драпать придется, что есть силы. Сможешь ли?
Разве ведомы нам пределы сил своих…
– Стараться буду, – бормочу я.
Серж качает головой. Повторяет:
– Отдохни. Я зайду за тобой.
И, резко развернувшись, уходит в сторону кухни.
А я возвращаюсь к себе… Полно, к себе ли? Решение принято. Снова нет у меня дома.
Я подхожу к столу. Вот они, все здесь: Юлия и Софи, Ожье и Васюра, Карел, Лека, Серега… Простите, что я бросаю вас. Дознание закончено. И всё, что не успел я узнать, так и останется там… в Смутных Временах, в позабытом людьми прошлом.
Но у меня есть еще немного времени. Эта ночь. Все равно не засну: до сна ли?! Серебряный волк, мой остроглазый приятель… в последний раз…
4. Отец Лаврентий, гость короля Карела
– Ох, Софьюшка, – Васюра качает головой. – Права ты была, что не осталась и не задержалась лишнего. Юрий тебя всюду искал, землю рыл. Мы как узнали, что на Закатный тракт погоню выслал…
Софка вздрагивает. Говорит:
– Меня гномы спасли. Я уж как гнала… а кабы не подземельные – не ушла бы. Уже думала, как бы ловчее сделать, чтоб живой не даться, и тут – гном… Они меня под горами провели, до самой Корварены, да быстро как…
И ты успела предупредить нас, думаю я. Успела застать Леку… Рвет душу боль, никак она не уходит, да и не уйдет уже, видно. Ты успела, моя отчаянная сестренка, а мы – сглупили. Недооценили врага. И что теперь ни делай, как ни мсти – Леку не вернуть.
– Нам тоже гномы помогли, – тихо говорит отец Лаврентий. – Иначе недалеко бы ушли. Юрий хоть и дурак, а в некоторых делах любому умному фору даст. Опасно нынче в Славышти. Боится узурпатор…
– Как?… – спрашиваю я. Сам не знаю, что услышать хочу: «как это случилось?», «как недоглядели?», «как вы спаслись?…»? Не знаю, но отец Лаврентий всегда понимал меня лучше, чем я сам.
– В любой интриге, – медленно говорит наш учитель, – есть несколько слоев. В самых простых – два, три. В самых сложных – и десяток может. Побеждает тот, кто глубже видит или лучше угадывает, кто чует потаенные слои за явными – или умеет спрятать их так, чтобы противник не почуял. Мы долго побеждали в этих играх, Сережа, – но теперь вот проиграли. Одна ошибка, всего одна…
– Что смерть королевы выгодна прежде всего империи, было ясно, – объясняет Васюра. – Принцесса Таргалы, законная наследница трона… ясно было и то, что они попытаются добраться до Леки. Поэтому наш король велел вам сидеть тихо здесь. А мы… мы искали имперский след, шерстили южных князей… ты знаешь, Сережа, бывает – чуешь, что дело неладно. Как в воздухе разлито. Вот так и было… Великий князь Алексий был убит, и след тянулся туда же. Мы не подумали на Юрия. Слишком уж это…
– Дико, – подсказывает отец Лаврентий. – Не по-людски.
Васюра меряет комнату нервным шагом.
– Алексий и сам интриговать умел, но от сыночка его мы такой прыти не ожидали. В одну ночь… когда стольких подкупить успел, как сумел, что все шито-крыто? Я ведь так и не знаю, что в ту ночь во дворце было… живых свидетелей не осталось, только люди Юрия. А слухи… не верю я тем слухам.
Слухи нам с Лекой успела рассказать Софка. Глупые слухи. Я тоже не верю, что короля Андрия предала собственная гвардия. И в подчиняющие чары – не верю. Если бы они существовали, эти подчиняющие чары, незачем было бы убивать людей Андрия. Да и убийство законного короля тогда легко удалось бы спрятать, объявить его умершим… да еще, пожалуй, прежде отречься заставить в Юрикову пользу.
