Книга Последний мамонт, страница 37. Автор книги Владимир Березин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Последний мамонт»

Cтраница 37

Академик меж тем продолжил:

— Мы работали с этим накануне революции — и все, кто занимался темпоральной проблемой, куда-то пропали. Один из нас сгинул в тот момент, когда по Кремлю стали стрелять красногвардейские пушки, и мы считали его убитым. Другой бежал на юг после пары голодных лет, пытаясь вывести установку за границу, и следы его потерялись на Каспии. Третьего нашего товарища я хоронил сам — глупая смерть, он попал под лошадь пьяного нэпмана в двадцать третьем.

Но мертвецы имеют странную привычку оживать, и оказалось, что наш коллега вовсе не исчез в час мятежа. Он объявился в Германии — был он куда умнее и не вёз железо через границы, он вёз чертежи, а потом год за годом улучшал их.

И по всему выходило, что при абсолютном холоде, вымораживающем само время, можно пустить движение материи вспять — миновав точку спокойствия, абсолютный нуль, все частицы начнут колебаться, точно повторяя прошлое, возвращая наблюдателя в уже прошедшее время, окуная его в плюсквамперфектум.

Сперва мы считали, что абсолютного нуля температуры нельзя достигнуть ни в каком конечном процессе, связанном с изменением энтропии. К нему можно лишь асимптотически приближаться, но вышло всё иначе. Происходило волшебство. Хотя, как вы понимаете, мой молодой друг, наука если и содержит что-то волшебное, то только потому, что пока не пришли новые учёные и не стащили чудо на землю с помощью простых объяснений.

Когда пришла квантовая механика, это тоже доставило нам хлопот, пока мы выясняли, отчего там в модельных системах третье начало тоже нарушается.

И вот в прямом соответствии с первым законом термодинамики, который не устанавливает направление тепловых процессов, мы построили свою теорию. Все твердили, что тепловые процессы могут протекать только в одном направлении, то есть необратимы. Но жизнь, как всегда, оказалась сложнее наших представлений о ней.

Машина времени могла существовать — правда, двигаться в будущее мы не могли, а могли лишь прыгнуть в прошлое или затормозить-заморозить текущий ход времени.

— И что, немцы тоже над этим работали?

— В этом-то всё и дело. Пока я хлебал баланду деревянной ложкой, они продвинулись — и довольно далеко. Потом, во время войны, когда меня вытащили из этого ненаучного безобразия, отмыли и одели сначала в полковничий, а потом в генеральский мундир, я понял — насколько далеко.

У них уже был маленький заводик, и дело было поставлено на промышленные рельсы…

И за всем этим я чувствовал почерк моего давнего приятеля и коллеги.

Вот Фетин, которого вы теперь хорошо знаете, искал его по всей нашей зоне оккупации, да и с помощью своих ресурсов — по зонам союзников. Но мой приятель сгинул — ему не впервой исчезать под гром пушек.

— Теперь самое важное, — произнося эти слова, Академик был несколько небрежен (Еськов давно ждал, что ему сейчас расскажут что-то важное). — Я вам открою государственную тайну, потому что прока в этих тайнах никакого нет.

Я давно занимался этим делом и всё время опаздывал. Мы знали, что немцы рвались в Арктику, но не все маршруты можно было объяснить метеорологической надобностью. И у «Адмирала Шерера» была очень странная прокладка курса. Было понятно, что довольно глупо рваться линкором на восток, чтобы сжечь баржу на Диксоне. Их задержали, да, один маленький пароход. Впрочем, это другая история, я как-нибудь её расскажу.

Мы нашли одну темпоральную башню — а искали долго. Сначала наша лодка потопила у мыса Желания U-238, которая ставила мины в Обской губе. Но было понятно, что она идёт на Землю Франца-Иосифа.

Мы обнаружили следы кригсмарине на Новой Земле, и только сейчас «Семен Дежнев» пришел на Землю Александры.

Мы нашли четыре блиндажа и неснятую радиомачту.

И вот тут была последняя деталь — обрывок бумаги.

Я понял, с чем связана вторая точка.

Темпоральных башен должно было быть несколько — если добиваться устойчивого эффекта. А я оценил его в месяц заторможенного времени. Лето и осень сорок второго, Сталинград, бросок на юг — вы можете догадаться, как им были нужны два месяца медленной жизни Урала и Сибири.

Если бы башни заработали, сами понимаете, что бы было. Вы на каком фронте воевали?

— Сначала на Ленинградском, а потом на 3-м Белорусском.

— Ну, неважно. Меня выдернули из лагеря в сорок втором, и я сразу стал этим заниматься — всё-таки я давно работал с жидким временем. Если б меня не прибрали до войны, мы бы опередили немцев, а так они опередили нас.

— А потом — мы их.

— Ну да, мы их. Если б успели.

Однажды я выстроил геометрию темпоральных башен.

Это обычная объёмная проекция на глобус — и в этой проекции я искал место ненайденной башни, как если бы я её ставил.

Так вот — я ставил бы её здесь. Потом выплыл рейдер «Комета», и мне рассказали, что часть пути в этих местах он шёл безо всякого надзора. У них было время для монтажа установки, но судовой журнал «Кометы» лежит на дне Ла-Манша.

Наконец, мы нашли одного из матросов в Кёнигсберге, что был списан по болезни. Парень сидел в сумасшедшем доме, а после бомбёжек сбежал. Вышли на него случайно, но именно он и поставил точку в этой истории. Фетин его нашёл, кстати.

Когда мы начали облёт, то были обескуражены. Никаких следов темпоральной башни не было, и только потом мы догадались, что она может быть встроена в гору — на самом видном месте. Всегда надо прятать важные вещи на самом видном месте.

— А не может быть она под водой? Ну подлодки там, то, сё…

— Про это мы тоже думали. Технически сложно ставить башню под водой, и запускать генератор тоже. Вдруг запуск потребуется в тот момент, когда море будет сковано льдом? Хотя ход ваших мыслей мне нравится, молодой человек, у меня даже один подчиненный этим вопросом занимался. В одной британской газете была заметка, что мы провели Северным морским путём не только вспомогательный крейсер, но и подводную лодку.

Мы стали проверять, не мог ли крейсер использоваться как плавбаза для идущей под ним лодки, и, в общем, сразу отвергли этот вариант. Не сумели бы немцы даже со шнорхелем это провернуть.

Так что наш клад где-то над водой, и скорее всего на северном побережье острова — чтобы он не светился лишний раз перед полярниками.

Через два дня вместо клада, или, говоря проще, башни, они нашли неприметную кучу камней. Вернее, нашёл её сержант, который поднялся в цепи выше всех.

Солдаты раскидали камни, и все увидели могилу — причём наличествовал даже гроб, вернее, деревянный ящик.

В ящике лежал скелет в истлевшей чёрной форме. Китель истлел до состояния сожженной бумаги, а вот немецкий орёл со свастикой, шитый на этом кителе, сохранился как новенький.

Вдруг Григорьев пнул ящик, отчего кости в нём перемешались.

— Ты чего это?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация