– И не один.
– А вот это сложный вопрос. Я думаю, не стоит нам самим лезть в Империю, своя голова дороже будет.
– Продолжим разговор после прорыва? – предложил молодой человек.
Полусотник кивнул. Сейчас его занимали совсем другие проблемы, надо было разбираться с делами в сотне и объясняться с сотником Сухманом. Через четверть часа подполковник потребует доложить о готовности к маршу.
Владмир в свою очередь молча переваривал разговор с беженцем из Империи. Да, не так все просто, не так все хорошо, как кажется. Надежды быстро найти выход, путь в родной мир растаяли. А если честно, все это была авантюра чистой воды. Судьба забросила Владмира и его товарищей в мир на самой нижней ветке Мирового Древа. Этакое всеобщее мировое дно, самая нижняя точка, куда все проваливается и откуда выхода нет.
Вот и позиции десятой сотни. За время отсутствия полусотника происшествий не было, противник не приближался, все спокойно. Люди уже жгут костры на дне окопов, подогревают банки с консервами, делят паек. В качестве топлива используется пропитанное огнеметной смесью тряпье и доски. Полусотник Брянский сделал вид, будто не заметил этого вопиющего нарушения правил маскировки. В вечерних сумерках огонь даже на дне окопов дает хороший отблеск, виден издалека.
Товарищи позаботились не только о себе, но и об уходивших с Брянским бойцах. Владмиру тут же вручили четвертинку хлеба и банку тушеного мяса. Десятский, улыбаясь, протянул ребятам котелок с травяным отваром. Что будет впереди, когда удастся перекусить, вилами на воде писано. Не терять времени, набить живот, пока возможность есть. Только сейчас, впиваясь зубами в разогретый на огне хлеб, Владмир вспомнил, что с самого утра ничего не ел.
Четверть часа на сборы. Подполковник Тур решил, что нет смысла оставлять за собой заслон. Противник до сих пор не проявлял интереса к засевшей у него в тылу части, есть надежда, что и ночью не заинтересуется. Венды сняли с позиций пулеметы, ракетометы, огнеметы, выкатили из укрытий тяжелые армейские самоходы, сотни строились в походные колонны. Сначала подполковник Тур собирался прицепить к грузовику единственную уцелевшую гаубицу, но, пораскинув мозгами, решил бросить орудие. Массивная бандура, а ехать придется по бездорожью. Лучше погрузить в кузов тела павших бойцов. С точки зрения венда, это самое лучшее решение – честь дороже оружия.
Ночью сводный полк выступил. Дорогу торили парни из восьмой сотни. За ними шел небольшой караван самоходов и пехотные колонны. Фланговое охранение не выставлялось, только замыкающие. На роль тылового охранения выделили десятую сотню. В этом Владмиру и его товарищам повезло, все тяжелое оружие они передали соратникам, шли налегке. Из груза только вещевые мешки и два пехотных пулемета. Сотник Сухман в категорической форме потребовал оставить его людям хоть что-то способное отбить вражескую атаку.
Небо затянуто облаками. Звезд не видно. На горизонте полыхают пожары. Впереди и чуть левее гремит канонада, за спиной гул кайсацких моторов. Ночь поглотила маленький отряд подполковника Тура. Передовому дозору приходилось тяжело, шли по снежной целине, хорошо еще снег неглубокий, полшага, не больше. Но и этого хватало. Люди быстро выбивались из сил. Скорость движения колонны как у черепахи. Через каждые полчаса марша передовой отряд меняли. Идти в колонне по уже проторенной дороге было немного легче. Правда, при этом бойцам приходилось тащить на себе изрядный груз и постоянно выталкивать застревающие в рытвинах самоходы.
Легче всего было тыловому охранению. Ребята рассыпались цепью в четверти версты за основной колонной. Шли, постоянно оглядываясь. Изредка к ним присоединялись выбившиеся из сил, отставшие от своих товарищи. Таким образом, сотня Сухмана даже росла. Но компенсировалась легкость марша необходимостью в случае чего костьми лечь, но не дать кайсакам догнать сводный полк. Парни понимали, что если им придется принять бой, то шансов выйти живыми почти нет. Десятая сотня обязана прикрыть еле ползущую колонну, прикрыть и все тут. О цене не спрашивали. Это и так ясно.
Темные боги помиловали людей подполковника Тура – бойцы успели выйти к своим до рассвета. Колонна ни разу не столкнулась с кайсацкими разъездами.
Только под утро, когда на востоке, между небом и землей, прорезалась тонкая светлая полоска, бойцы тылового охранения заметили едущий вслед за вендской пехотой конный отряд. Кайсаков было мало, они трезво оценили свои шансы и старались не приближаться к вендам на дистанцию прицельного выстрела. В свою очередь сотник Сухман запретил бойцам ввязываться в бой без особой на то надобности. Вражеский разъезд так и сопровождал вендов, пока голова колонны не вышла к узкой степной речке, за которой укрепились пехотные части вендов.
Все. Вырвались! К вышедшим из рассветных сумерек людям уже бежали посыльные. Командовавший разведкой полусотник сразу направил колонну окруженцев правее, к переправе. Берега здесь были ниже, саперы заранее подготовили удобные пологие спуски на лед. На самой реке намораживали ледяной мост. Видимо, на случай контрнаступления.
Державшие оборону ребята 23-го бронепехотного полка искренне считали, что они на этой позиции ненадолго. Еще пара дней, и кайсаков окончательно разобьют. А посему нет смысла окапываться, лучше подготовить пути-дороги для наступления. К слову сказать, они были правы.
Через три дня знаменитое сражение у Волчьего лога завершилось разгромом кайсацкой группировки. Противнику не удалось прорвать кольцо окружения. Венды вышли к Волге, совершили пару дерзких рейдов бронеходных дивизий по заволжским транспортным магистралям противника, сумели перемолоть во встречном сражении бузулукскую армейскую группировку кайсаков. В марте окруженные между Волгой и Хопром кайсацкие части сдались в плен.
Отставник
Весна вступила в свои права. Буйный, веселый, цветущий, зеленеющий месяц май. Жизнь прорывается отовсюду, захватывает землю, небо, воду, оккупирует все вокруг себя. И солнце светит ярче, и трава зеленее зеленой, и небо над головой голубеет, воздух чистый, прозрачный, как кристалл. В такое время безумно хочется жить.
На фронте затишье. Уже больше месяца на участке между Жигулями и Святославлем тишина, благодать и умиротворение. После жестоких боев за Доном противники выдохлись. Кайсаки отступили, удержав за собой цепочку плацдармов на правом берегу Волги. Венды удовлетворились разгромом вражеской ударной группировки и остановились, наткнувшись на серьезное сопротивление. Сил для дальнейшего наступления не было.
Бойцы 7-го ударного полка, понятно дело, по этому поводу не расстраивались. После зимних боев ударников держали на второй линии, в качестве запаса. Пополнение шло, выжившие воины залечивали раны и возвращались в строй, снабжение было на уровне – не жизнь, а малина, особенно по фронтовым меркам.
Два месяца на одном месте. Участок между степной речушкой и заброшенным селением. За спиной окопались пушкари, рядом стоят бронеходчики, соседями – пехотные полки. Впереди, в десяти верстах, фронт. Благодать! Главное – не стреляют. Кайсаки как получили по сопатке, так и не рыпаются, зарылись в землю по самые уши, оборону крепят, о новом наступлении и не помышляют.
