Полиция еще опрашивала свидетелей, коронер не успел увезти тело покойного Освальда Мосли, а мир уже встал на уши. Достоинство современной телефонной и радиотелеграфной связи — любая новость в счиганые минуты облетает земной шар. Советский МИД выразил озабоченность положением дел в Демократической Республике Великобритания, в этот же день в Лондон вылетел Андрей Громыко. Так было сказано в газетах, фактически же министр прилетел в Плимут, а до британской столицы добирался на автомобиле под усиленной охраной на бронетранспортерах. Жест, яснее ясного демонстрирующий всем заинтересованным отношение советского правительства к английской проблеме.
На следующий день, седьмого января, советский военный контингент на Корнуолле и Атлантический флот были приведены в режим полной боеготовности. Небо над Южной Англией, Уэльсом, западные подступы к Корнуоллу патрулировались краснозвездными истребителями. Бомбардировщики и ракетоносцы стояли на аэродромах заправленные с подвешенной ракетно-бомбовой нагрузкой. Экипажи находились подле своих машин. Линкоры и авианосцы советского флота вышли в море. Пятая крейсерская эскадра развернулась поисковой завесой в Северном море.
Через три дня после убийства Мосли, сразу после похорон, США официально предложили себя в качестве нейтрального наблюдателя за становлением независимости Британии. Об официальных и неофициальных заявлениях Канады и стран Британского содружества можно и не говорить — эмоциональность высказываний просто захлестывала все допустимые пределы. Берлин мямлил. Новый канцлер уперся рогом в свою идею «нового мышления» и наотрез отказался принимать реальность такой, какая она на самом деле. По данным специалистов КГБ, реалистичные прогнозы на ближайшее будущее Европы и рейха Гюнтером Кауфманом отметались, а пытавшиеся вразумить канцлера высокопоставленные партайгеноссен рисковали вылететь в отставку в лучшем случае либо получить статус «дегенерата» в худшем.
Из европейских стран только Италия и Норвегия поддержали позицию СССР. Венгрия неосторожно тявкнула из-за угла с одобрением британской независимости и испуганно замолчала, выжидая реакцию Москвы. До Будапешта начало доходить, что в случае чего новое руководство рейха может забыть о старых договорах и бросить сателлита на произвол судьбы. Закарпатье в любой момент могло полыхнуть, местное население давно недвусмысленно заявляло, что советская власть куда лучше любой другой, и если Будапешту что-нибудь не нравится, так русины в любой момент могут отделиться и подать прошение о вступлении области в СССР. Самое смешное и неприятное для Будапешта — закарпатские венгры полностью разделяли настроения своих славянских земляков. Чаще всего из чисто меркантильных соображений — живущие близ границы люди прекрасно знали, что в СССР живется куда лучше, а дышится свободнее, чем в Венгрии.
Остальные европейцы выжидали. Поток официальных соболезнований по поводу гибели британского премьера, и все. Европа не знала, к кому присоединиться в назревающем конфликте. Оборонительные союзы раскалывались. Все шло к тому, что Берлин решил отказаться от роли лидера, а Москву многие до сих пор всерьез не воспринимали или боялись.
Как отмечали аналитики КГБ, в последние дни в европейской прессе появились заказные антисоветские и антирусские статьи. Из пыльных сундуков на свет божий извлекались страшилки о жидо-комиссарах в пыльных пейсах, русских медведях с балалайками и автоматическими винтовками, колхозных рабах, растоптанной демократии балтийских республик и прочие байки. Одновременно росли антигерманские и националистические настроения. И если газетные публикации служили примером навязываемых извне представлений, то центробежные процессы отражали реальные интересы европейцев. Казалось, еще немного и Европейская таможенная Уния развалится, словно карточный домик, а вместе с ней и сколоченный военной мощью Третьего рейха военный союз.
5
События последних месяцев закручивались в тугую спираль, обстановка с каждым днем обострялась. Все планы командования Атлантического флота рухнули, не начав осуществляться. Наивные люди надеялись, что у них по крайней мере есть в запасе полгода. Нет. Сработал эффект лавины. Все вокруг рушилось, казавшийся незыблемым послевоенный мир рассыпался, как песочный замок, Берлинские и Стокгольмские договоренности стремительно обесценивались.
Со стороны казалось, что неведомый возница выпустил поводья и, заливаясь диким хохотом, нахлестывает коней кнутом. Хохочет и не видит, что кони несут повозку прямо к обрыву. В начале февраля 1965 года Германия начала вывод своих войск с Британских островов. Предупреждения советского МИДа пропали втуне. Последствия внутренней политики Гитлера и Коха привели страну к кризису. Немцам надоело грозить всему миру, надоело качать мускулы, живя в постоянном страхе — что еще выкинут партия и правительство? Надоели репрессии, хуже горькой редьки приелась идеология национального превосходства над всякими европейскими недочеловеками. Особенно если учесть, что побежденные в войне французы, освобожденные немцами норвежцы и датчане, никогда не воевавшие шведы и швейцарцы в целом жили не хуже немцев, во всяком случае, свободнее и веселее.
Преимущества общеевропейского экономического пространства, рост европейской экономики до недавнего времени держались благодаря германским армии и флоту. Это были своеобразные стены и крыша европейской теплицы. Защищал передовые европейские форпосты и советский флот, но кто думает об этих диких русских? Это только гениальный сумасшедший Гитлер мог назвать азиатов настоящими арийцами, чуть ли не равными немцам, да и то, в награду за участие советской авиации и флота в Битве за Англию.
Немцам надоело принимать на себя удары стихий, грудью закрывать европейский цветник и в виде благодарности слышать за спиной змеиное шипение, брюзжание и стенания по поводу взимаемых с неблагодарных взносов на содержание таможенной Унии и Рейхсвера. Пришедшие к власти политики новой волны считали, что Германия легко может снизить бремя военных расходов, сократить космическую программу, отказаться от поддержки союзных режимов и предоставить европейцам самим заботиться о себе.
Во многом расчеты молодых политиков были верны, правительство Кауфмана не учло только одну мелочь: Германия — не единственная великая держава на этой маленькой планете. Другие тоже не прочь расширить свое экономическое пространство, вытеснить европейцев из Африки да еще обрушить барьеры вокруг Европейской Унии. Беспошлинная, свободная торговля выгодна сильному, слабого спасает протекционизм. Современные США были достаточно сильны, чтоб составить конкуренцию немецким, советским и европейским концернам в самой Европе, и они никогда не забывали заветы великого Франклина Делано Рузвельта — свободный рынок выгоден Америке, нельзя останавливаться на достигнутом: только развитие, только рост, только подчинение мира одному-единственному плану.
Мир катастрофически менялся. Снимая с себя ответственность за Европу, Берлин открыл дорогу новым, совершенно фантастическим альянсам. Закон природы — природа не терпит пустоты. В Советском Союзе тоже со времен Сталина многое изменилось, стало больше свободы, индустриализация принесла свои плоды в виде резкого роста качества жизни. Экспорт продовольствия сократился, но зато Союз постепенно превратился в одного из ведущих игроков на рынке оружия, незаметно выросла валютная выручка от продажи металлопроката, химической продукции, текстиля и нефтепродуктов. Советские экономисты и директора флагманов пятилетки все чаще облизывались, глядя на европейский, да и не только европейский рынок. Министры прикидывали: а не прикупить ли еще полдюжины заводиков? Компания «Рено» будет в самый раз, баварское моторостроение тоже нам пригодится.
