— Дуврские батареи, — протянул Уилли Барнет.
Вслед за этими словами наступила пауза. Чарльз невольно поежился. Дуврские батареи. От этих слов веяло могильным холодом. Обрыв линий связи. Панические слухи. Неясность. Немецкие десанты. Лейтенанту на миг показалось, будто на солнце за окном набежала туча, свет померк, а из углов потянулись темные холодные тени. К горлу подступил комок.
Батареи Дувра. Знаменитая береговая крепость, оснащенная десятками морских орудий. Врезанные в береговые скалы казематы, глубокие штольни, неисчерпаемые снарядные погреба. Батареи Дувра. Ключ к Ла-Маншу. Выкованный из первосортной английской стали замок на воротах Британии.
— Пойдемте, парни. — Капитан рывком вскочил на ноги. — Идем все вместе и вставим бошам по первое число.
В дверях Мазефильд на секунду задержался и негромко добавил:
— Если что, резервным аэродромом назначается Хорнчерч.
Взлет прошел без сучка и задоринки. Два звена «Спитфайров» сделали круг над аэродромом и повернули на юго-восток. Залив Темзы пересекли на высоте 10 000 футов. Подниматься выше капитан не хотел. Так лучше наблюдать за землей. А если появятся вражеские самолеты… Летчики все еще инстинктивно надеялись на систему раннего оповещения. В прежние дни она спасала, почти всегда.
Под крыльями истребителей раскинулся аэродром Менстон. Пока тройка капитана Мазерфильда кружила над окрестностями, лейтенант Стоун снизился и прошел над самым аэродромом. Да, на земле видны следы недавней бомбежки. На краю летного поля застыли три поврежденных «Бленхейма». Раньше здесь базировался целый эскадрон ночных перехватчиков.
Конечно, за последние недели ребятам здорово досталось. Как и все эскадроны 11-й авиагруппы, ночники летали хорошо если половинным составом, но все равно их должно было быть больше одного звена! Стоун сам не раз слышал, что командование особое внимание уделяет ночным истребителям, их потребности в людях и технике удовлетворяются в первую очередь.
На земле у домиков летного и технического состава видно какое-то шевеление. Бегают люди. Два грузовика тронулись с места и покатили в направлении Детлинга. Сесть и разобраться самому? — Чарльз скривился. Капитан не разрешит. Боится задерживаться над опасным районом сверх необходимого.
— Чарли, подтягивайся, — звучит в наушниках искаженный помехами голос командира, — идем на Дувр.
— Вас понял.
Прибавить оборотов и штурвал на себя. В пяти милях от аэродрома Стоун догнал звено Мазефильда. Командир эскадрона намеренно кружил над этим районом. Внизу на каменистой осыпи и в русле небольшого овражка лежали два «Бленхейма». Сбиты в воздушном бою. Что ж, теперь понятно, куда подевался шестисотый эскадрон. По крайней мере, ясна судьба его экипажей. Вон, на краю оврага белеет купол парашюта. Дальше посреди поля обгорелый остов одномоторного самолета. На отлетевшем при ударе о землю куске крыла чернеет крест с белой окантовкой.
Эскадрон летит на юг по направлению к Дувру. Капитан выбрал маршрут вдоль побережья. Небо чистое. Ни одного самолета. Зато внизу видны колонны машин, все до одной спешат в сторону Лондона. Лишь, как исключение, летчики заметили две группы тяжелых тентованых грузовиков, пробивающихся по запруженным беженцами дорогам к Дувру. Группы небольшие, по полторы дюжины машин. Но зато второй отряд везет четыре пушки.
Связи с землей нет. Что там внизу происходит, непонятно. Чарли заметил и пеших беглецов. Люди тащат нагруженные скарбом тележки и тачки. Еще дальше у небольшой деревеньки солдаты роют окопы. Что случилось?! Чарли крутит головой из стороны в сторону в поисках какой-либо подсказки творящемуся внизу. В душу летчика закрадываются нехорошие подозрения.
— Поднимаемся выше и расходимся по звеньям. Держать дистанцию в две тысячи ярдов! — командует Мазефильд.
— Командир, вижу на земле планеры, — в наушниках звучит взволнованный голос Джеймса МакКевина.
— Внимание за воздухом! — рычит командир.
Эскадрон прошел над крепостью с набором высоты. Самые худшие предположения оправдались — противник ночью выбросил воздушный десант. Парашютисты и планеристы. Что стало с гарнизоном батарей, одному богу ведомо. Чарли Стоун надеялся, что ребята заперлись в казематах и отстреливаются. Ведь не бывает так, чтобы у немцев второй раз прошел трюк с захватом бельгийских фортов? Не проходит такое повторно. Не может быть. Не бывает!
Проведя разведку, капитан Мазефильд передал по рации подробный доклад и положил самолет на обратный маршрут. Предложение лейтенанта Росса штурмовать немецкие позиции осталось без ответа. Командир посчитал риск излишним. Как в воду глядел.
Первым приближение вражеских самолетов заметил ведомый Стоуна Уилли Барнет. Немцы шли со стороны пролива. Не менее полусотни машин. Впереди, на высоте 12 тысяч футов, истребители, за ними два десятка двухмоторных бомбардировщиков. Перевес сил не в нашу пользу. Пришлось форсировать моторы и что есть мочи гнать к родному аэродрому.
Шесть «Спитфайров» против трех десятков «Мессершмиттов» — что тут скажешь? Даже такие бесшабашные задиры, как Стоун и Барнет, сразу поняли, чем закончится дело, стоит им рискнуть влезть в драку. Сожрут в мгновение ока и не подавятся.
С тех пор прошло четыре дня. О командировке за новыми самолетами Стоуну пришлось забыть. Ситуация была такова, что Дэн Мазефильд не мог себе позволить откомандировать одного из лучших своих летчиков. Эскадрон каждый день поднимался в небо. Истерзанный, обескровленный маленький отряд дрался не на жизнь, а насмерть. Два, три, а то и четыре вылета за день.
Чаще всего приходилось сражаться над Дуврским плацдармом. Прикрывать свои бомбардировщики, удерживать небо над головами пехотинцев, отражать налеты «Юнкерсов» и русских ДБ-3. Работы «Спитфайрам» было много. Смертельно уставшие, еле волочившие ноги, с осунувшимися, заостренными чертами лица и горящими глазами люди вновь и вновь садились в кабины истребителей и шли в безнадежные атаки против накатывающихся на Остров волн самолетов.
Люди сгорали, как спички. Каждый день на аэродромы Южной Англии перелетали свежие эскадроны из северных авиагрупп, и каждый день составлялись многострочные списки потерь. 54-й эскадрон успел получить полдюжины новых самолетов, но за четыре дня боев опять сократился до четырех истребителей.
В последние вылеты они ходили двумя парами. Капитан Мазефильд со своим бессменным, живучим Филиппом Россом и везунчик Чарли Стоун с ведомым лейтенантом Барнетом. При этом Уилли Барнет успел сменить «Спитфайр» на новенький американский Р-40 «Вархавк».
Сводки с фронтов приходили несвоевременно и крайне противоречивые. Зачастую увиденное своими глазами абсолютно не стыковалось с новостными сообщениями по радио и газетами. Было бы у людей время обдумать, сравнить официальные заявления и разворачивающуюся прямо перед глазами картину вражеского наступления, не избежать стойкой шизофрении. Рассудок не выдержал бы попыток совместить эти несовместимые картины в одно малопротиворечивое целое. К счастью, свободного времени не было. Даже на сон.
