Не дождался.
— Американцы тоже разрабатывали биочипы. Точнее, это мы «тоже», после того как отчет об исследованиях одного спецотдела ЦРУ попал в наше Министерство обороны и сверху дали добро на финансирование моей лаборатории… Американские образцы тайно доставили в Россию, в лабораторию неподалеку от базы атомных подводных лодок Гремиха. Сама база была режимным объектом стратегического значения, так что лаборатория там отлично прописалась, о ее существовании знали единицы. — У Павла Сташева носом пошла кровь, Мариша хотела оторвать лоскут от простыни, чтобы прижать, остановить, но профессор лишь отмахнулся — не мешай, девочка, не до того сейчас.
— Почему испытания проводились под Новосибирском? — Гурбан коснулся рукой своего плеча, чтобы поправить несуществующую лямку автомата, который у него отобрали, и даже сам не заметил жеста. — Ведь это далеко от обеих лабораторий. И от Кольского полуострова, и от Арзамаса…
— Почему? — Профессор сплюнул кровью. — О том знали одни лишь генералы, но их уж давно ни о чем не спросить… Как раз во время «войны», в которой солдаты со слизнями на черепах сражались вовсе не понарошку, и случилась смена магнитных полюсов Земли. Солдаты с американскими биочипами против бойцов с моими…
Данила живо представил себе эту схватку. Две небольшие армии сшибаются, уничтожая друг друга в рукопашном бою, кровь, стоны, ярость, боль… Генералы привыкли списывать потери на очередной теракт или войну на Кавказе, так что пара сотен трупов их наверняка не смущала.
— Слизни Братства — те самые американские образцы? — поняла Мариша.
— В точку, девочка моя. И они настроены на захват всей территории бывшего Советского Союза. Они будут идти от острога к острогу, уничтожая всех жителей. Их нужно остановить. В лаборатории в Гремихе есть средство, которое раз и навсегда покончит с Братством. И не только с ним, но и вообще со всеми слизнями. Там велись соответствующие разработки, и теперь я точно знаю, что мои коллеги-конкуренты сумели-таки сделать пси-вирус, способный разрушить саму сеть слизней, заставить каждого из них самоустраниться из центральной нервной системы носителя, не разрушая ее. — Профессор замолчал, давая возможность обдумать сказанное.
То, что предлагал отец… это не просто избавило бы Землю от порождений военных ученых, но вернуло бы к нормальной жизни тех, кто попал под влияние боевых биочипов. У Дана аж дыхание перехватило от перспективы, открывшейся ему.
Тишину нарушил Бахир:
— Я реально не понимаю, о чем речь, но мне кажется, вы это всерьез.
— Ты еще не передумал нам помогать? — После недавних событий Данила с недоверием относился к лейтенанту и потому внимательно следил за его реакцией. От человека, который по прихоти судьбы и революции стал одним из тех, кто повелевает судьбами тысяч, можно ожидать чего угодно.
После казни членов Верховного совета, с ведома которых Стерх проводил свои гнусные эксперименты, возник вопрос: «Кто возглавит народ?». В итоге в Комиссариат вошли исключительно герои революции — профессиональные военные. Татарин в том числе. Остальным героям, из гражданских, либо не досталось места, либо они куда-то разом исчезли. Вспомнив груз «Урала», Дан понял, как именно с лишними соратниками обошлись.
Бахир посмотрел доставщику в глаза:
— Не передумал. Поехали со мной, покажу кое-что.
— Зачем нам с тобой куда-то ехать?
— Потому что я реально знаю, как вам попасть в Гремиху.
Весомый аргумент.
Старенький «УАЗ» татарина стоял неподалеку.
Глава 4
ПОЛЕТЫ НЕ ВО СНЕ, НО НАЯВУ
Крылья и двери ульяновского джипа проржавели, краска на бортах облупилась. Зато над крышей-тентом гордо реял красный стяг.
— Мне тачка по должности положена, — почему-то принялся оправдываться Бахир. — Я ж теперь не просто взводный какой.
Он сел за руль, Мариша устроилась на коленях у Дана, остальные кое-как поместились сзади. Мотор стального монстра с ревом захрипел-таки, а выхлопная труба чихнула черной копотью — и татарин смутился окончательно.
— Да, Бахир, похоже, тебя сильно уважает начальство — какой лимузин выдало. — Настроение Ашота оставляло желать лучшего. Подвеска «УАЗа» тоже.
Когда они подъехали к КПП ленинградского аэропорта «Пулково», у Данилы дребезжали все кости и расшатались суставы. Каждую неровность на пути он прочувствовал позвоночником. Времена меняются, проблемы с дорогами те же. Правда, дураков меньше стало. Впрочем, как и вообще людей на планете.
До сих пор не представилось возможности сменить гардероб, но пока что это не самая большая проблема. Пиджаки с галстуками и вечерние платья подождут.
Пять башенок терминала «Пулково-1», стеклянные вставки которых изрядно проредили зомбоптицы и время, возвышались над округой, грозя всем и каждому зенитными пулеметами. Блокпост из мешков с песком приветливо нацелил на «УАЗ» длинный ствол «Утеса» с раструбом на конце.
Не снижая скорости, Бахир высунулся из машины и помахал грозным бойцам в бронежилетах и касках. Ответного жеста доброй воли не последовало. Впереди зиял закопченный по бокам пролом в стене терминала, вот туда, без устали нажимая на клаксон, татарин и устремил служебную тачку.
— Это чтобы наше появление не стало неожиданностью, а то еще стрелять начнут, — пояснил он причину музыкального сопровождения.
В терминале царили разруха и запустение. Сколько Данила ни высматривал, кто бы мог по ним открыть огонь, никого не увидел.
Вскоре джип вырулил на бетонку — большое поле, на котором сохранилась еще сложная разметка, видная небось и с большой высоты: желтые, белые, красные сплошные линии, пунктиры и целые сектора. У странного круглого сооружения сплошь из стекла стояли пять самолетов — все разные. Еще был вертолет. У желтого грузовика суетились мужчины в оранжевых приметных робах.
— Вон та машина реально особенная. — Татарин показал на не самый большой здесь реактивный самолет. — «Боинг Бизнес Джет». До Псидемии принадлежал какому-то олигарху, забыл, как его звали.
— И чем же она особенная? — Из вежливости Мариша изобразила интерес. На самом деле ее полностью занимал ноготь, сломанный в суете последних часов.
— Пилоты сказали, что самолетик этот двенадцать тыщ кэмэ пролететь может с одной заправки. А накануне в него залили сорок тонн горючки.
— Сколько?! — удивился рядовой Петров.
— Ты не ослышался. — Бахир остановил машину у продолговатого фюзеляжа «боинга», снизу наполовину выкрашенного в светло-серый цвет, сверху — в белый. У фюзеляжа располагались массивные турбовентиляторные движки — по одному на каждом крыле. Кончики крыльев загибались вверх.
У самолета дежурили автоматчики, отделение примерно. Они скрывались за традиционными для всех острогов баррикадами из мешков с песком. Все в брониках, все со звездами на груди, как у Бахира. При его появлении бойцы выбрались из укрытий и вытянулись по стойке смирно. Командир отделения подошел, чеканя шаг, и доложил, что всё в порядке, происшествий не выявлено, задержанные ведут себя смирно.
