Главврач посмотрел на меня и, по-моему, испугался.
— Так вы предлагаете…
— Позвать Снурова, — решительно сказал интеллигентный доктор. — Другого выхода я не вижу.
Тягостное молчание длилось минуты две.
— Боюсь, что вы правы, — сокрушенно проговорил главврач. Лицо его было очень усталым, и он совсем не походил на гипнотизера. — Елизавета Петровна, голубушка, пригласите сюда Снурова.
Ласковая врачиха скоро вернулась с маленьким человеком в пижаме. Он вежливо поздоровался с персоналом и направился ко мне. Я слабо пожал протянутую руку.
— Петров, — сказал я. — Электрик.
— Снуров, — сказал он. — Выключатель.
Несомненно, передо мной стоял виновник аварии.
— Ты что сделал с проводкой, выключатель?! — Меня трясло.
Снуров хотел ответить, но им уже завладел Святослав Игоревич.
— Ну вот что, голубчик, — мирно зарокотал он, поправляя пациенту пижамные лацканы. — В чем-то мы были не правы. Вы можете снова включать и выключать свет…
— Не по инструкции? — изумился Снуров.
— Как вам удобнее, так и включайте, — суховато ответил главврач и, массируя виски, удалился по коридору.
— Он на меня не обиделся? — забеспокоился Снуров.
— Что вы! — успокоили его. — Он вас любит.
— Так, значит, можно?
— Ну конечно!..
Я глядел на него во все глаза. Снуров одернул пижаму, посмущался немного, потом старательно установил ступни в положение «пятки — вместе, носки — врозь» и, держа руки по швам, запрокинул голову. Плафон находился как раз над ним.
Лицо Снурова стало вдохновенным, и он отчетливо, с чувством сказал:
— Щелк!
Плафон вспыхнул. Человек в пижаме счастливо улыбнулся и неспешно направился к следующему светильнику.
Строительный
Члены комиссии заподозрили неладное лишь на втором часу блужданий по стройке, когда непонятным образом вышли опять на залитый летним солнцем пятый, и пока что последний, этаж. Внизу, на холме вынутого грунта, поросшего зеленой травкой, стоял и задумчиво смотрел на них сторож Петрович. У ног его, задрав встревоженные морды, сидели дворняжки Верный и Рубин.
— Вы там не заблудились? — подозрительно спросил сторож.
Субподрядчик весело блеснул золотыми зубами.
— А что, бывает?
— Да случается, — вполне серьезно отозвался Петрович.
— С юмором старичок, — заметил проектировщик, пощипывая черную бородку.
Они направились к лестнице.
— А вот охраняется строительство, между прочим, образцово, — отдуваясь, сказал тучный генподрядчик. — Вы заметили: ничего не расхищено, не растащено… Уж, казалось бы, плитка лежит нераспакованная, бери — не хочу! Нет, лежит…
Заказчик, глава комиссии, резко повернул к нему узкое бледное лицо. Очки его гневно сверкнули.
— Я вообще не понимаю, о чем мы говорим, — раздраженно бросил он. — Вы собираетесь размораживать стройку или нет?
Широкие бетонные ступени оборвались, в лестнице не хватало пролета. Глава комиссии тихо зашипел, как разъяренный кот, и принялся нервно счищать какую-то строительную дрянь с лацкана светлого пиджака. Проектировщик с опаской заглянул вниз.
— Без парашюта не обойтись. Как у вас тут рабочие ходят?
— Три года как не ходят, — уточнил субподрядчик. — По-моему, нужно идти по коридору до конца. Там должен быть трап.
Они прошли по коридору до конца и остановились перед пустым проемом, разглядывая двухметровой глубины ров с бетонными руинами на дне. Никакого трапа там не было.
— Ага, — сообразил субподрядчик. — Значит, это с другой стороны.
Комиссия последовала за ним и некоторое время плутала по каким-то сообщающимся бетонным чуланам, один из которых был с окном. В окне они опять увидели зеленеющий склон и сторожа Петровича с собаками.
— Все в порядке, Петрович, — воссиял золотым оскалом субподрядчик и помахал сторожу. — Скоро закончим…
— Со мной не пропадешь, — заверил он, ведя комиссию по мрачному тоннелю, издырявленному дверными проемами. — Я ведь почему эти коридоры перепутал: одинаковые они, симметричные… Ну вот и пришли.
Они выглянули наружу и отшатнулись. Коридор, как и первый, обрывался в пустоту, а вот внизу…
— Это как же надо строить, — визгливо осведомился заказчик, — чтобы с одной стороны этаж был вторым, а с другой — четвертым?
Он поискал глазами генподрядчика и нашел его сидящим на бетонном блоке. Генподрядчик был бледен и вытирал платком взмокшую лысину.
— Я дальше не пойду, — с хрипотцой проговорил он. — Водит…
Сначала его не поняли, а потом всем стало очень неловко. Проектировщик — тот был просто шокирован.
— Как вам не стыдно! — еле вымолвил он. — Взрослый человек!..
Генподрядчик, приоткрыв рот, глядел на него робкими старушечьими глазами.
— Может, сторожа покричать? — жалобно предложил он.
— Что? — вскинулся проектировщик. — Да про нас потом анекдоты ходить по городу будут!
Довод был настолько силен, что комиссия немедленно двинулась в обратный путь. Тесный бетонный лабиринт кончился, и они снова оказались на лестничной площадке.
— Странно, — пробормотал субподрядчик. — Тут не было нижнего пролета…
Теперь не было верхнего. Ступени вели вниз и только вниз. Члены комиссии дошли до промежуточной площадки и остановились. Собственно, можно было спускаться и дальше, но дальше был подвал.
— А то еще в шахтах бывает… — хрипло начал генподрядчик. — У меня зять в шахте работает. Они там однажды с инженером сутки плутали. К ним аж на угольном комбайне прорубаться пришлось. А старики потом говорили: «Хозяин завел…»
— Так то шахта, — ошарашенно возразил субподрядчик, — а то стройка… — И неожиданно добавил, понизив голос: — Мне про эту стройку тоже много странного рассказывали…
Вдалеке завыли собаки. Генподрядчик вздрогнул. Остальные тоже.
— Ну что, товарищи, — с преувеличенной бодростью сказал проектировщик. — Подвал мы еще не осматривали…
* * *
В подвальном помещении было сухо, пыльно, просторно и довольно светло — в потолке не хватало двух плит. Справа и слева чернели дверные проемы. Разбросанные кирпичи, перевернутая бадья из-под раствора, у стены — козлы в нашлепках цемента. Запустение.
— Ну, спустились, — проворчал субподрядчик. — А дальше что делать будем?
— Загадки отгадывать, — задушевно сообщил кто-то.
— А на вашем месте я бы помолчал! — обрезал заказчик. Спроектировали бог знает что, а теперь шуточками отделываетесь!
