— Да ты псих!
Пашка внимательно оглядел вокзальских. Все отводили глаза.
— Может быть, — сказал Советский Союз. — Но я в это верю. Яков Михайлович, уходите! Побыстрее, пожалуйста. И не забудьте коробку.
— А ты?
— Нам с Паном нужно многое обсудить. Я догоню.
Яшка с трудом поднялся. Ребра болели.
— Ты уверен?
«Самый умный» заломил левую бровь. Вышло у него очень выразительно, будто Пашка долго тренировался перед зеркалом...
13
Хозяин Медной горы напоминал старого бомжа, опрокинувшего на себя ведро с зелёной краской. Зеленокожий, оскалив гнилые зубы, поднял над головой руки...
Опустил с громким «хэк!».
Первую линию атакующих рэмэзевских накрыло вспышкой изумрудного света.
— Цепью!! Рассыпаться! Кучей не бегать! — орал Карл. На поле боя он казался вдвое выше ростом — настоящий богатырь в красной клетчатой рубахе. — Справа обходи!
Стоянка Пугачева — несколько камней, составляющих неровный круг — озарилась новой вспышкой. По легенде, когда-то здесь останавливался крестьянский царь со своим войском. Посмотрел на город сверху и уехал, между делом повесив воеводу. Документов не нашли, но легенда осталась. Именно здесь, на стоянке Пугачева, Жданчик обрел сомнительное счастье стать первым из цивилизации саламандров...
Несколько человек обратилось в ящериц. Кто-то просто упал без сознания.
Дядечка оказался не так уж силён.
Ему на собственном опыте пришлось убедиться, что характеристика местной молодежи, как «неуправляемой агрессивно настроенной толпы» — не пустые слова.
Эта самая «неуправляемая агрессивно настроенная» атаковала высоту с завидным упорством.
Дядечка только и делал, что поднимал и опускал руки. И хэкал, естественно...
Изумрудные вспышки.
Ящерки только успевали разбегаться...
— Эх, пропадем! — закричал Яшка. — Натиском надо! Натиском!
— Сам знаю!! — огрызнулся Карл. — Все, кто не любит вон того урода на холме — за мной!!
14
— УРРРААААА! — грянуло слева.
— Вокзальские!! На выручку идут! К нам на выручку!
Яшка раскрыл ладони. Маленькая зеленая ящерка с фингалом у левого глаза смотрела на дядечку. «Дядечка» смотрел на ящерку...
— Чё вылупился?! — заорал Карл, замахиваясь цепью. — Расколдовывай давай!
Наваждение спало.
«Дядечка» затрясся от злости. С трудом поднял руки и...
Карл понял, что не успевает.
Дядечка открыл рот — обнажились два чудом уцелевших кривых зуба. Руки его начали опускаться...
Карл прыгнул, метя цепью по ребрам...
Труба Салмата легонько ткнулась «дядечке» под лопатку. Колдун уронил руки и опустился на колени. В глазах появилось странное беспомощное выражение. Он застыл, как дерево, которое поразила молния...
И тут лодочная цепь ударила «дядечке» по ребрам.
Колдун выгнулся от боли.
Замер.
По зеленой коже побежала серая волна. Добралась до лица... глаза еще горели, жили... охватила их...
Дядечка закаменел. И вдруг рассыпался в пыль.
Хозяин Медной горы кончился.
15
— Жданчик, а в нос?
— А Гринпис?
Яшка смотрел на Жданова. Колдовство закончилось вместе с «дядечкой». Превращенные обратно из ящерок почему-то оказались голыми. Пришлось делиться одеждой. Жданов кутался в яшкину куртку, а Яшка мерз.
— Смотри, земноводное, нарвешься у меня!
— Молчу, молчу...
Пан стоял, опираясь на арматурину. Вылитый Александр Невский на известной картине из школьного учебника. Только вряд ли легендарный князь носил черную футболку с оскаленным вурдалаком и надписью «Ария». Нунчаки на плече тоже вряд ли добавили бы полководцу исторической достоверности...
— Привет ремэзевским, — сказал Пан без улыбки. — Отдыхаете?
— Привет вокзальским, — так же сдержанно ответил Карл. — Отдыхаем. Спасибо.
— Назад через мост пойдете?
Карл заподозрил подвох.
— Через мост, — ответил осторожно.
Пан некоторое время молчал. Потом отсалютовал нунчаками.
— Счастливого пути... земляк!
— Эй, пацан, постой!
Яшка обернулся. Так и есть. Пан. Все-таки решил выместить на Яшке свои обиды? Хотя при рэмэзевских... Ладно, мы сегодня все союзники. Встреча на Эльбе.
— А ты мне нравишься, — сказал Пан благодушно. — Хоть ты и сволочь изрядная.
— Спасибо за помощь.
— Не за что. Знаешь, почему мы пришли?
— Потому что Пашка...
— Не-а, не потому. Твой психованный друг... Кстати, уважаю! Но я пришел не из-за него.
— Ты же слово давал!
— Ну и что? Клятва, данная под принуждением, клятвой не считается... Не помню откуда. Кстати, про фигню с концом света мне ваш Советский Союз тоже все выложил.
— И?..
— Мне до лампочки — ухмыльнулся Пан.
— Тогда зачем? — спросил Яшка.
— Есть такая штука, сынок. Любовь к Родине называется.
Пан помолчал. Окинул Яшку взглядом и с сожалением добавил:
— Но тебе не понять.
— Должна была быть Любовь, — сказал Советский Союз. — С большой буквы. Как у Ромео и Джульетты. Вот что я собирался организовать. Вокзальские и рэмэзевские должны были стать Монтекки и Капулетти. Я даже Ромео и Джульетту нашел. Вон, смотри...
Яшка смотрел.
Ромео, здоровенный парень в черной кожанке, пил пиво в компании таких же здоровенных парней.
Джульетта сидела в чьей-то куртке между двух лбов и, похоже, чувствовала себя вполне счастливой.
— Так хорошо все задумывалось. Но разве этим объяснишь? А-а, темные люди...
В БОЙ ИДУТ ОДНИ ПЕРЕМКУЛИ
Меня зовут Маэстро Флогистон, и я это... страшный. Когда выпью. А когда трезвый, я еще страшней, потому как непохмеленный. Такие номера откалываю, что командование готово меня живьем сожрать — только, увы, не в состоянии. Организм не позволит...
Нас перемкулей, даже крысы не жрут.
Потому как крысы звери умные — органику с силициумом вряд ли перепутают. Мы это... кремневые. Да. Два крыла, четыре лапы, длинная шея и лючок для дозаправки. Неслабый такой лючок, на две тысячи галлонов заправочной жидкости с давлением на входе под пару мегапаскалей. Бензин для зажигалок знаете? Он и есть, только воняет почему-то касторовым маслом. А еще мы пьем окислитель. Все. Поголовно. Хлещем как алканавты последние. Потому как реактивная, извиняюсь, струя, на скорости в два маха и на высоте в пятнадцать километров — это вам (еще раз извиняюсь) не в лужу пернуть. Хотя принцип схожий. Но без окислителя (кислород с какой-то хренотенью) ничего на высоте пятнадцати километров не горит. Стратосфера, растудыть ее в качель... Так и маемся. Создатель Драконов (на французский манер: Кремень-ПапА) ничего лучше не придумал, как дать своим детям окислитель вместо вина для причастия. Так и сказал «Вот Вам кислород — то кровь моя» Тем и причащаемся, дети силициума...
