— Благодарю вас, агент Букс, — прервал его доктор Саунд. — Я полагаю, что вы сумели осветить содержимое нашей колониальной шкатулки вполне адекватно.
Губы агента Браун дрогнули, как будто она хотела что-то сказать, но слова застряли у нее в горле. Впрочем, всего на мгновение.
—Директор, если у нас есть доступ к таким мощным ресурсам, почему мы не используем их чаще в полевых условиях?
Потому что эти мощные ресурсы, каковыми вы их считаете, агент Браун, остаются по-прежнему неизвестными для нас. — Доктор Саунд закрыл крышку деревянной коробки. — Я разрешил допуск к ключам от портала, поскольку министерство уже занималось ранее Треугольником, и это было как бы возвратом к данной теме. Всякий раз, когда мы обращаемся к подобным ресурсам, мы делаем это с крайней осторожностью и ответственностью. В отличие от других агентов нашей организации, агент Брэндон Хилл выделяется своей безупречной выдержкой, самообладанием и рассудительностью. — Он сделал паузу, не сводя глаз с агента Браун. Через несколько секунд продолжил: — Мы исследуем странное, чрезвычайное и неизвестное; и, когда позволяет время, исследование это продолжается здесь, в архиве. Верно ведь, Букс?
— Разумеется, — ответил Веллингтон, разворачиваясь к интерфейсу и нажатием клавиши возвращая папку с делом обратно на свою полку.
— Тогда скажите мне, пожалуйста, еще одну вещь, — начала агент Браун, — в течение какого периода были собраны экспонаты архива?
Доктор Саунд укоризненно погрозил ей пальцем.
— Вы что, никогда не приходили сюда для проведения расследования?
Прежде чем она успела что-то ответить, Веллингтон выпалил:
— Нет, директор.
Саунд и Браун дружно повернулись к нему.
— Я думаю, — сказал Веллингтон, радуясь, что в полумраке не видно, как он покраснел, — я бы запомнил, если бы агент Браун когда-либо приходила сюда.
—Директор, если вы помните, мой предыдущий напарник был довольно старомоден. И я полагаю, он счел это место неподобающим для леди с такими деликатными манерами, как у меня.
При этих словах Веллингтон тихонько и неуместно хмыкнул, и от неожиданности директор и Элиза вздрогнули.
Прокашлявшись, архивариус двинулся дальше по проходу.
— Агент Браун, вы спросили, какой период времени охватывает наш архив. Прошу вас сюда.
Они подошли к дальней стене, где, как и на других полках, висела подсвеченная газовым светильником табличка, на которой значилось:
1840
—Вот оно, самое начало, — с нескрываемой гордостью пробормотал доктор Саунд.
—Да, директор, — подхватил Веллингтон. — Первый год основания министерства. И уверяю вас, это были чрезвычайные шаги, здесь есть, на что обратить внимание.
Улыбка его слегка потухла, когда он заметил, что агент Браун непонимающе наморщила лоб.
— Разве вы не видите? — Он сделал широкий жест в сторону возвышавшихся над ними массивных стеллажей с полками. — Мы сейчас стоим у самых истоков министерства. Еще когда вас, меня и даже доктора Саунда не было и в помине, отважные сердца уже начали то, что впоследствии стало...
— ...местом моей работы, Букс, — резко возразила Браун; ее собственный энтузиазм также заметно поутих. Она повернулась к доктору Саунду, и Веллингтон теперь мог видеть только ее спину. — Все это очень хорошо и даже замечательно, директор, но я до сих пор так и не поняла, каким образом поход в подвалы министерства может помочь мне как агенту в оперативной работе.
Доктор Саунд хотел было ответить, но его опередил голос Веллингтона, который сейчас прозвучал совершенно в другом тоне, чем до этого.
— На прошлом мы учимся.
Браун иронично ухмыльнулась.
— Что, правда? Я думала, что история была написана победителями.
— Это тоже очень может быть, но здесь, в этом подвале, я занимаюсь тем, что сохраняю голоса тех, кто пережил эти события. И именно документирование их дел, их суждения служат следующим поколениям оперативных агентов, а в очень многих случаях и просто позволяют им вернуться в Матушку Англию живыми и невредимыми.
—До сих пор, Букс, мне и самой удавалось вернуться живой — как видите — и невредимой, причем существуя в настоящем времени и не зацикливаясь на прошлом.
Глаза его прищурились. Обычно он мирился с пренебрежением коллег-агентов, но был не намерен терпеть унижение на своей собственной территории.
«А она еще вдобавок колониальная провинциалка, — прошипел у него в голове холодный голос. — Думаю, имеет смысл напомнить этой дикарке о ее лучших качествах».
Веллингтон сделал шаг назад; сердце гулко стучало у него в груди. «Нет, — быстро решил он. — Нет, не здесь. Нет! Не здесь!»
— Агент Браун, — начал он, — позвольте мне продемонстрировать вам, насколько важным является то, что мы сохраняем материалы по каждому делу. А также позвольте вернуться к вашему собственному прошлому, если не возражаете.
Она фыркнула.
— Что ж, это будет весьма забавно.
— Я припоминаю, что одно из ваших предыдущих заданий увело вас в Индию. Или это был Египет? Смерть на Ниле или что-то в этом роде?
— Собственно говоря, вы правы, Букс. 1892 год. И там случилось несколько смертей на Ниле. Один из тех неторопливых круизов для верхушки общества, и нашей клиентуре с трудом удалось остаться в живых на том корабле. Я помню, в начале были сложности, поскольку тела полностью истекли кровью на песке.
— А я помню, что документировал это дело. Сколько у вас ушло на расследование?
— Пять недель. — Браун пожала плечами. — Я еще привезла оттуда потрясающий монументальный загар.
Веллингтон взглянул на доктора Саунда, который, казалось, получал удовольствие от пикировки между ним и агентом Браун. Что-то в улыбке директора действовало ему на нервы.
— Пять недель. А еще по вашему рапорту я помню, что вы с вашим напарником несколько раз сталкивались с проблемами, если не сказать — заходили в тупик.
Браун сжала зубы.
— Ближе к делу, Букс.
— Обвиняемый там был не совсем человек, потому что...
— Как сообщили наши местные источники, амулет бога Сета был найден во время раскопок. Этот амулет унаследовал силу этого бога зла, а еще Сет очень любил песчаные бури. Оказалось, что хозяин судна узнал о тайнах этого амулета и начал нападать на аристократов, которым он принадлежал, во время круиза по единственной реке в этой пустыне.
— Ожерелье черной магии, так, кажется? — Веллингтон прошел межу ними и положил руки на клавиатуру картотеки стеллажа, бормоча себе под нос: — Давайте-ка посмотрим... Если мне не изменяет память...
