Человеку трудно вести машину по темной заснеженной дороге,
но для дампирских глаз — никаких проблем. Я смотрела вперед, стараясь не думать,
как чистый, острый запах лосьона после бритья заполняет салон, заставляя меня
трепетать от присутствия наставника. И я попыталась снова сосредоточиться на
предстоящем экзамене. К подобной проверке нельзя подготовиться. Ты либо
выдерживаешь испытание, либо нет. Достигшие высокого положения стражи
индивидуально встречаются с учениками предпоследнего курса и оценивают их
готовность. Я не знаю точно, какие вопросы задают, хотя, конечно, слухи
просачиваются и за школьные стены. Старших стражей интересует степень
преданности, в результате некоторых новичков даже отстраняют от должности
стража.
— Разве они не приезжают в Академию? — спросила я
Дмитрия. — В смысле, я ничего не имею против экскурсии, но почему мы едем
к ним?
— На самом деле ты едешь не к ним, а к нему. —
Легкий русский акцент не портил речь Дмитрия, просто указывал на его
происхождение; во всем остальном он владел английским лучше меня. —
Поскольку здесь особый случай, нам оказывают любезность и едем именно мы, а не
он.
— Кто он?
— Артур Шунберг.
Я оторвала взгляд от дороги и посмотрела на Дмитрия.
— Что?
Артур Шунберг — живая легенда, один из величайших убийц
стригоев. Прежде он был главой Совета стражей — группы, принимающей решения,
кто будет стражем конкретного мороя. Со временем он оставил свой пост и
вернулся к защите одной из королевских семей — Бадика. Даже в отставке Шунберг
по-прежнему смертоносен. Его подвиги входят в учебный план наших занятий.
— А… никого больше в наличии не оказалось? —
спросила я севшим голосом.
Дмитрий попытался скрыть улыбку.
— Все будет прекрасно. Кроме того, если Арт одобрит
тебя, лучшей рекомендации не потребуется.
Арт. Дмитрий был накоротке с одним из самых выдающихся
стражей. Конечно, чему тут удивляться — Дмитрий и сам крут. В машине воцарилась
тишина. Покусывая губу, я задавалась вопросом, буду ли соответствовать
стандартам Шунберга. Оценки у меня хорошие, но такие провинности, как побег и
драки в школе, могут создать впечатление, будто я отношусь к своей будущей
карьере без должной серьезности.
— Все прекрасно, — повторил Дмитрий. —
Хорошее в твоем личном деле перевешивает плохое.
И как он умудряется читать моимысли? Я улыбнулась и
осмелилась украдкой бросить на него изгляд. Это было ошибкой. Высокий и
стройный красавец с бездонными темными глазами, темно-каштановые волосы,
собранные сзади в пучок, которые на ощупь казались шелковыми. Я перебирала их,
когда мы находились под воздействием заклинаний Виктора Дашкова. С огромным
напряжением я заставила себя перевести взгляд.
— Ну спасибо, наставник, — поддразнила его и
откинулась на сиденье.
— Я здесь, чтобы помочь тебе.
Его голос звучал весело и расслабленно — большая редкость.
Обычно он напряжен, всегда готов отразить любое нападение. Наверное, внутри
«хонды» он чувствовал себя в безопасности — ну по крайней мере, в той степени,
в какой это возможно, когда я рядом. Не мне одной тяжело игнорировать
романтическое притяжение между нами.
— Знаешь, чем ты можешь реально помочь? — спросила
я, избегая его взгляда.
— Ммм?
— Если выключишь эту дерьмовую музыку и поставишь что-нибудь,
появившееся после падения Берлинской стены.
Дмитрий засмеялся.
— По истории ты успеваешь хуже всего, но каким-то
образом знаешь все о Восточной Европе.
— Ну, должна же я иметь базу для своих шуток, товарищ.
Все еще улыбаясь, он повернул радио на станцию, передающую
«кантри».
— Эй, вовсе не это имелось в виду! — воскликнула
я.
Он был на грани того, чтобы рассмеяться снова.
— Выбирай. Или эта, или та. Я вздохнула.
— Тогда возвращайся в восьмидесятые.
Я скрестила на груди руки. Он переключил радио. Зазвучала
дурацкая европейская группа, поющая о том, как из-за появления кино зашла
звезда радио. Вот бы уничтожил кто это радио! Внезапно пять часов показались
весьма продолжительным сроком.
Артур и находящееся под его защитой семейство жили в
маленьком городке у шоссе 1-90, неподалеку от Биллингса. О том, где мороям
лучше жить, однозначного мнения нет. Некоторые утверждают, что большие города
предпочтительнее, поскольку позволяют вампирам затеряться в толпе, а ночной
образ жизни не привлекает внимания. Другие выбирают маленькие городки, делая
ставку на безлюдье и отшельничество.
По дороге я уговорила Дмитрия перекусить в круглосуточной
закусочной, потом мы останавливались еще раз на заправку и в результате прибыли
на место где-то около полудня. Это был одноэтажный дом с большими эркерами,
увитый ползучими растениями, между которыми проглядывала деревянная обшивка. Он
выглядел дорогим и немного нездешним — то есть примерно так, как я и
представляла себе резиденцию королевской семьи:
Я выпрыгнула из машины, ботинки примерно на дюйм утонули в
снегу. День выдался спокойный, тихий — если не считать случайных порывов ветра.
Мы с Дмитрием шли к дому по каменистой дорожке, которая пересекала передний
двор. Я видела, как он снова проникается деловым духом, но настроение
оставалось таким же жизнерадостным, как и мое. Мы оба получили заслуживающее
порицания удовольствие от совместной поездки. Нога поскользнулась на покрытой
ледяной коркой дорожке, и Дмитрий мгновенно подхватил меня. Возникло странное
ощущение дежавю — припомнилась первая ночь, когда мы встретились, тогда он тоже
не дал мне упасть. Несмотря на мороз, я чувствовала тепло его руки даже через
парку.
— Ты в порядке?
К моему огорчению, он убрал свою руку.
— Да. — Я бросила осуждающий взгляд на обледенелую
дорожку. — Интересно, эти люди когда-нибудь слышали о соли?
Дмитрий внезапно остановился. На его лице проявились
напряжение и тревога. Поворачивая голову, он изучал широкие белые равнины
вокруг. Потом взгляд остановился на доме. Я хотела спросить его, в чем дело, но
что-то заставило меня хранить молчание. Он разглядывал дом почти минуту, затем
перевел взгляд на обледенелую дорожку, на подъездную аллею, засыпанную снегом.
Очень настороженно он подошел к передней двери, и я за ним.
Тут он снова остановился, на этот раз пристально осматривая дверь. Она была
закрыта, но не совсем. Словно ее поспешно закрыли, но не заперли. По краю двери
шли царапины, будто ее взламывали. Дмитрий провел пальцами по косяку, его
дыхание маленькими облачками вырывалось в воздух. Он дотронулся до дверной
ручки, она слегка покачнулась.
В конце концов он негромко скомандовал:
— Роза, подожди в машине.,
— Но поче…
