— Хватит нести чушь, — застонала я.
— Так ты со мной или нет?
— А ты назойлив, знаешь?
Он поцеловал меня в щеку и крепко обнял:
— Я учился у лучших.
На следующий вечер я отправилась на концерт Дага и пришла к
середине первого отделения. В углу сидели несколько сотрудников книжного
магазина, но Сета нигде видно не было. Я уже начала сожалеть, что уговорила его
прийти сюда по отдельности, но потом вспомнила то место в рассказе, где
Дженевьева шлепала О'Нейла, и мне сразу стало легче.
Пока я ждала у стойки бара свой «гимлет» с водкой, ко мне
скользнул знакомый силуэт.
— Привет-привет, прелестная леди.
Я одарила улыбкой Кори, басиста Дага.
— Привет. Как, ребята, вы к этому готовы? Теперь вы
знаменитости.
Он тоже улыбнулся, глаза его горели. Он выглядел
безжалостным и свирепым, во всем черном и с пирсингом где только можно. Кроме
того, он был одним из самых симпатичных парней, которых я знала.
— Черт возьми, еще как готовы. Мы родились для этой
ночи. Ночи, которой суждено определить наше существование. Ночи, которой
суждено определить существование каждого в этом зале!
Он простер руки над головой и с удовольствием завопил,
издавая нечто среднее между кличем Тарзана и улюлюканьем вождя апачей из
второсортного фильма. Сверкающее серебро пирсинга только добавляло ему дикости.
Он был так же воодушевлен, как Даг на днях. Может быть, даже больше. Хотя я желала
группе добиться успеха, трудно сказать, что сделает с ними настоящая слава. Они
будут отскакивать от стен. Устроят грандиозную бучу.
Когда я получила свой «гимлет», Кори потянул меня за рукав:
— Пойдем. Кинешь взгляд за кулисы. Ты должна
поприветствовать Дага.
Порыскав глазами по углам, Сета я не обнаружила и пошла
следом за Кори.
Остальные члены группы в гримерной выглядели примерно так
же. Меня все знали и приветствовали гвалтом и поднятыми бокалами. Даг оделся в
потрясающе крикливой манере, щеголяя черными велосипедными шортами, рубашкой с
Громовыми котами, которой бы обзавидовался Сет, и широкой красной велюровой
накидкой. Черные волосы болтались сзади лоснящимся конским хвостом. Стоило мне
войти, как он сгреб меня и поднял так высоко, что я чуть не уселась ему на
плечо. Мин, саксофонист, размахивал инструментом над головой в варварском
ликовании от моего пленения, а Даг издал победный вопль:
— Она здесь! Кин-долбаная-кейд! Ты готова к року, крошка?
— Я готова опрокинуть тебе на голову стакан. Поставь
меня на место.
Даг рассмеялся и осторожно опустил меня на пол. Я
споткнулась, но не из-за неудачного приземления.
Оно снова было тут.
Это странное звенящее чувство, которое я испытала рядом с
Дагом в нашем кабинете.
Только на этот раз оно было сильнее. Гораздо сильнее. Оно
пульсировало во мне, чуть ли не заставляя скорчиться. Я принялась тупо
озираться, но определить, откуда оно взялось, было невозможно. Ощущение было
повсюду, звенящая в воздухе шершавая вибрация, которая, казалось,
воздействовала только на меня.
Уайет, рыжеволосый гитарист, глядя на меня, ухмыльнулся:
— Сколько ты выпила сегодня? Кажешься немного поддатой.
— Скорей ошарашенной, — возразил Даг. — Не
каждый день девчонке выдается подвергнуться такому сексуальному удару, а?
— Боюсь, ее сексуальность поубийственней нашей
будет, — отозвался Уайет.
Он осторожно повернул меня к себе.
— Ты уже познакомилась с Алеком?
По-видимому, новый ударник. Он сделал шаг вперед и напыщенно
склонился передо мной, извиваясь при этом так же по-дурацки, как все остальные.
Он был немного моложе прочих, долговязый, а в его светлых волосах попадались
бледно-голубые пряди. Казалось, он взвинчен чуть менее остальных. Так и не
разобравшись, откуда же взялись странные вибрации, я выбросила их из головы и
улыбнулась.
— Привет, — сказала я. — Ты уверен, что
хочешь зависнуть с этой командой неудачников?
— Видал и похуже.
— В богадельне?
Он рассмеялся и кивнул в сторону моего стакана:
— Что пьем?
— «Гимлет» с водкой.
— Отличный выбор, — невозмутимо одобрил он, хотя я
заподозрила, что прежде он ни о чем таком не слышал.
Всем своим неловким видом он выражал совершеннейшую
неопытность.
— Следующий закажи за мой счет. Пусть бармен на меня
запишет.
Я приложила немалые усилия, чтобы не расхохотаться. Он
строил из себя киногероя, но у него не слишком получалось — он едва дорос до
того возраста, чтобы пить самому. Наверное, он надеялся, что Уайет точно оценил
степень моего опьянения.
— Эй, — вцепился в меня Даг. — Хватит
флиртовать с королевой моих фанаток. Пока не сможешь поймать муху палочками,
кузнечик, рано тебе думать о поклонницах. Так что, сынок, оставь их папочке.
Даг провел меня по комнате в потешном — и очень плохом —
танго. Скачкообразные движения вернули мне легкомысленное настроение.
— Наши-то здесь?
— Ждут, затаив дыхание, — уверила я и задрала
голову, чтобы заглянуть ему в глаза. — Разве тебе не следует чуть больше
волноваться перед выходом?
— Конечно. Если есть повод для волнения. А сейчас его
нет.
Я изумилась, как тогда, на работе. Даг сознавал свой талант,
но я же видела его прежде перед концертами. Несмотря на постоянные шутки и
благостное расположение духа, тогда чувствовалось, как он нервничает,
настраиваясь сыграть как можно лучше. Я знала, что он считал, будто группа уже
достигла своего предела, а любые перемены, мягко говоря, драматичны.
Выслушав еще несколько шуточек и фривольных намеков, я,
наконец, ушла. Как только я переступила порог, непонятное чувство исчезло само
собой. Будто я вдохнула свежего воздуха после песчаной бури. Оглянувшись, я
осмотрела комнату, пытаясь понять, что же там происходит. Ничего. Музыканты уже
забыли обо мне. Они смеялись над чем-то своим, пили пиво, шипучку или что там
еще и задирали друг друга, в общем, по-мужски снимали напряжение. Весьма
озадаченная, я отправилась вниз. Когда я, наконец, спустилась на первый этаж,
Сет уже присоединился к остальным. Несмотря на беспокойство, я ощутила, как мои
губы расплываются в улыбке. Волосы его были растрепаны, а еще на нем была
рубашка с Громовыми котами.
— Привет, — воскликнула я, сознавая, с каким
вниманием все наблюдают за нами, несомненно ожидая, что я тут же вытащу
наручники.
— Привет, — отозвался он; не вынув рук из
карманов, не сменив расслабленной позы, спокойный, как всегда.
