— Из-за этого расхождения тебя могут убить.
— Джером, может быть, дело вовсе не в этом…
— Хватит.
В меня ударила волна энергии и прижала к спинке дивана. Это
напоминало аттракцион, в котором люди стоят у стенок круглой площадки, которая
вращается все быстрее и быстрее, пока инерция не прижимает человека к стене.
Пошевелиться было невозможно. Я даже дышала с трудом, чувствуя себя Атлантом,
держащим на своих плечах всю тяжесть мира.
Голос Джерома гремел у меня в голове, я проклинала его
дешевые фокусы и в то же время трепетала от страха.
— Я хочу, чтобы ты выслушала меня без своих обычных
пререканий. Перестань всюду совать свой нос. Ты только привлекаешь к себе
внимание, а этот нефилим и так проявляет его к тебе предостаточно. Мне не нужен
новый суккуб. Я привык к тебе, Джорджина, и не хочу тебя потерять. До сих пор я
относился к тебе намного снисходительнее, чем следовало. Позволял то, чего не
позволил бы ни один архидемон. Пока что я смотрел на твои выходки сквозь
пальцы, но могу передумать. Особенно если ты будешь продолжать нарушать
субординацию. Могу отправить тебя в другое место, где ты не сможешь
поддерживать удобную иллюзию человеческой жизни. Могу связаться с Лилит и
сообщить ей о твоем поведении. Я уверен, что она с удовольствием займется твоей
переподготовкой.
При упоминании о королеве суккубов у меня сжалось сердце. Я
видела ее только однажды, когда вступила в ряды ее подданных. Эта встреча и
созерцание Картера во всей его ангельской славе не относились к тем моментам,
которые мне хотелось бы пережить еще раз.
— Ты поняла меня?
— Д-да.
— Это точно?
Давление усилилось, и я только слабо кивнула. Внезапно
психическая сеть распалась, я качнулась вперед и начала жадно хватать ртом воздух.
Но прикосновение его силы продолжало ощущаться, как временная слепота после
фотовспышки.
— Я рад, что ты меня поняла. И все же я верю тебе не до
конца. Ложь у нас в натуре.
— Вы хотите заслать меня в тартарары?
Он негромко хмыкнул. Это прозвучало угрожающе.
— Нет. Пока еще нет. Честно говоря, я думаю, что за
тобой нужно немного присмотреть. Я не убежден, что эта твоя встреча с нефилимом
последняя.
Я готова была возразить, но прикусила язык: кожу еще
саднило.
— Я попросил бы сделать это одного из твоих друзей, но
тебе ничего не стоит обвести их вокруг пальца. Нет, тебе нужна сиделка
понадежнее. Та, которая не клюнет на твои фокусы.
— Фокусы? И кто же это? — Какое-то мгновение я
думала, что Джером имеет в виду самого себя, но потом заметила наглую улыбку
Картера. О боже… — Вы шутите.
— Джорджи, это заставит тебя образумиться. Более того,
сохранит тебе жизнь.
— Понимаешь, в данный момент ты наша главная
ниточка, — объяснил Картер. — Этот нефилим проявляет к тебе явный
интерес, хотя в последнее время перешел от записок к нападению.
— Если он попытается завершить начатое, Картер будет
наготове. Он также защитит твою квартиру от чужих глаз.
— Но нефилим почувствует его, когда мы выйдем на улицу… —
слабо возразила я.
— Не сильнее, чем ты сама, — напомнил мне
Картер. — Я буду невидимым. Призраком. Ты даже не узнаешь, что я рядом.
— Джером, пожалуйста, не надо…
— Надо. Или ты предпочитаешь, чтобы я поговорил с
Лилит?
Проклятие… Встреча с Лилит была страшнее угрозы отправить
меня в тартарары, и он это знал.
— Вот и хорошо. Дискуссия закончена. Я ухожу и
предоставляю вам самим во всем разобраться. — Джером взглянул сначала на
Картера, а потом на меня. — Да, кстати… Не забудь посмотреться в зеркало.
Я насупилась, вспомнив, как пристально Коди рассматривал мои
повреждения.
— Спасибо за напоминание.
— Не забывай, что ты суккуб. Синяки — проявление твоей
веры в то, что ты человек. А ты им не являешься. Ты должна их чувствовать, но
носить не обязана.
С этими словами демон исчез, оставив после себя слабый запах
серы. Я не сомневалась, что это было сделано для показухи.
— Можно занять диван? — весело спросил Картер.
— Идите к черту, — огрызнулась я и пошла смотреть
на свое отражение.
— Разве можно так обращаться со своим новым соседом по
квартире?
— Я вас не звала…
Я застыла как вкопанная. Последние две недели я подозревала
Картера в убийстве и других ужасных вещах. Полвека я ненавидела его как
личность. Но он спас мне жизнь, а я даже не поблагодарила его.
Я повернулась, боясь того, что мне предстояло сказать.
— Извините.
Выражение его лица стало таким же, как было у Джерома, когда
я попросила у демона разрешения.
— Серьезно? За что?
— За то, что не поблагодарила вас раньше. Вы спасли
меня. Да, слежка никому не доставляет удовольствия, но я рада, что вы оказались
там. И, конечно, за… свою невежливость.
Лицо ангела осталось непроницаемым.
— Был рад помочь.
Не зная, что сказать еще, я повернулась и пошла дальше.
— Что ты собираешься делать? — спросил он.
Я снова остановилась.
— Посмотреть на себя в зеркало и лечь спать. Я устала.
И схлопотала по морде.
— Значит, никакого ночного девичника? Никакого попкорна
и переодеваний?
— Знаете, не обижайтесь, но переодеться вам не мешало
бы. Вы выглядите как беженец. Почему… — Я обвела его взглядом, проглотила
слюну и попыталась найти нужные слова. — Когда я увидела вас там, на
улице, вы были… вы были прекрасны. Ничего прекраснее я не видела за всю свою
жизнь. — Я перешла на шепот.
Лицо Картера стало серьезным.
— Знаешь, Джером такой же. В своем подлинном виде. Он
тоже прекрасен. Ангелы и демоны — близкая родня. Он сознательно выбрал себе
внешность Джона Кьюсака.
— Зачем? Зачем он это делает? А вы зачем выбрали себе
внешность наркомана или бродяги?
Уголки губ ангела приподнялись.
— Зачем женщине, утверждающей, что она избегает
внимания хороших парней, выбирать себе внешность, которая заставляет каждого
мужчину смотреть ей вслед?
Я снова проглотила слюну, чувствуя, что тону в его глазах.
Но это отличалось от ощущения, которое я испытывала, когда смотрела в глаза
Романа или Сета. Просто ангел видел меня насквозь, его взгляд пронизывал до
глубины души. Точнее, до ее остатков. Усилием воли я отвела глаза и пошла к
спальне.
— Ни одно наказание не длится вечно, — мягко
сказал он.
