— И это возвращает нас к уроку номер один, — заявил мистер
Йи. — Следите за дорогой.
— Это значит, что я сегодня завалила урок? — Кортни резко
повернулась и сердито посмотрела на меня. — Ты меня нарочно отвлекала!
— Ничего подобного!
Но она меня и слушать не захотела. Распахнув дверцу, Кортни
выскочила из машины и, не закрыв дверцу, с оскорбленным видом зашагала в
сторону школы.
— Мисс Бриганти! — крикнул ей вслед мистер Йи. — Мы должны
вытащить машину на дорогу!
— Вот и вытаскивайте! — проорала она в ответ. Светлый
конский хвост раскачивался из стороны в сторону. — А я уже схлопотала пару, не
забыли?
— Вот теперь точно схлопотала, — пробормотал мистер Йи.
— Ее гордость задета, — заметил Ранульф. — Вот почему она
ушла.
— Оставьте психоанализ состояния мисс Бриганти для урока
психологии, — устало отозвался мистер Йи. — А нам нужно вытащить машину.
Мы по очереди садились за руль и давили на педаль газа, пока
остальные пытались вытолкать машину из канавы. К тому времени, как нам это
удалось, все мы испачкались в грязи по колени — ничего страшного для парней в
брюках, но мои ноги под юбкой были не только грязными, но и исцарапанными.
Оставалось еще примерно полчаса урока вождения, однако мистер Йи позволил мне
вернуться в школу, чтобы отмыться.
— Я пойду с ней, — сказал Балтазар. — Уже поздно.
Судя по лицу, мистер Йи хотел возразить, но воздержался.
Конечно, вряд ли мне потребовалась бы защита на территории школы, но все равно
была очередь Ранульфа вести машину, а Балтазар и так отлично себя чувствовал за
баранкой.
— Конечно. Идите.
За спиной взревел мотор. Мы с Балтазаром зашагали в сторону
школы. С той ночи, как он застукал меня в лесу, мы впервые остались наедине.
Между нами повисло тяжелое молчание, и мне ужасно хотелось заполнить его
нервным щебетом, но я на всякий случай прикусила язык.
— Вампирские амиши. — Его кривоватая усмешка была лишь тенью
улыбки прежнего Балтазара. — Только ты могла такое придумать.
— Ты смеешься надо мной.
— Не над тобой. Над тобой — никогда. — Балтазар сделал
глубокий вдох. — Ты никому не рассказала про Черити.
— Нет. Я же обещала.
— Это был не вопрос. Если бы ты кому-нибудь рассказала,
миссис Бетани меня бы уже допрашивала.
— Почему? И что это значит — допрашивала?
— Черити и миссис Бетани никогда не ладили между собой.
— Да, Черити мне говорила. — Я с любопытством глянула на
него. — Если вы с сестрой так близки, почему не поддерживаете отношения?
— Мы еще раньше потеряли всякую связь друг с другом. Это все
очень сложно. — Он остановился, и лицо его страдальчески исказилось.
Видеть это было тяжело, и я опустила взгляд на землю. Мы
стояли на желтеющей осенней траве, и его ноги в тяжелых ботинках были по
меньшей мере в два раза больше моих в грязных мокасинах.
— Она меня так и не простила.
— Не простила за что?
Балтазар уже открыл рот, чтобы ответить, но внезапно
передумал.
— Это только между нами. Тебе нужно знать лишь одно: она во
мне нуждается, и это никогда не изменится. У вампиров вообще ничто никогда не
меняется. И всегда одно и то же — она ускользает, и все летит к чертям, но
потом я ее нахожу, и все снова в порядке.
Я вспомнила ее нестиранную одежду, немытое тело и откровенное
одиночество. Черити выглядела как человек, очень нуждающийся в том, чтобы о нем
кто-то заботился.
— И как долго это тянется?
— Мы не виделись тридцать пять лет. — Тридцать пять лет,
думала я, вспоминая разговор, случившийся почти год назад, как раз перед
Рождеством, когда мы с ним вдвоем гуляли по снегу. Вот тогда он и «утратил
связь» с человечеством, догадалась я. Потеря Черити, вот что вынудило его
сдаться. — Но в конце концов она всегда возвращается в Массачусетс. Там мы с
ней вместе выросли; это дом, Бьянка. Наш дом. Раз она вернулась, это значит, ее
опять охватила тоска по дому. Теперь я смогу до нее достучаться. Но чтобы — до
нее достучаться, — продолжал он гораздо тише, чем раньше, — я должен ее найти.
Вот теперь я поняла.
— Ты хочешь, чтобы я отвела тебя к ней. Хочешь, чтобы я
использовала Черный Крест — пусть они вычислят, где сейчас Черити, а ты
доберешься до нее первым.
— И может быть, ты сумеешь сбить Черный Крест с ее следа,
если получится. — Он расправил широкие плечи. Солнце уже садилось, окрашивая
небо за его спиной в оранжевый цвет. — Я знаю, что прошу слишком многого, и
готов многое предложить взамен.
— Ты имеешь в виду — никому не расскажешь про меня и Лукаса?
— Я в любом случае сохраню твою тайну. — Балтазар говорил
искренне; это прозвучало так, словно он капитулировал. Но мое облегчение
сменилось изумлением, потому что Балтазар добавил: — Если ты поможешь мне, я
помогу тебе уходить из школы, чтобы ты могла встречаться с Лукасом.
— Серьезно? Ты правда это сделаешь? — Сердце мое подскочило.
— Но как?
— Запросто. — Он натянуто улыбнулся. — Придется один раз
соврать. Мы скажем всем, что теперь мы с тобой вместе.
Вместе? О... Но я уже поняла, в чем смысл, даже до того, как
Балтазар объяснил все остальное.
— Старшие вампиры могут уходить из «Вечной ночи», если
получат разрешение, а миссис Бетани довольно легко дает разрешения тем, кому
доверяет. Мне она доверяет, а твои родители никогда не делали секрета из того,
что хотели бы, чтобы мы проводили больше времени вместе. Если мы с тобой станем
как бы парой...
Он уставился в землю и на секунду плотно сжал губы.
Очевидно, это давалось ему нелегко.
— ...то я могу попросить разрешения время от времени брать
тебя с собой. Если твои родители будут не против, то миссис Бетани, скорее
всего, тоже. Они решат, что таким образом ты становишься все ближе к тому,
чтобы превратиться в настоящего вампира. И будут это поощрять. Они станут нас
отпускать. Это был отличный план.
— Ты все неплохо обдумал.
— Думаю вот уже несколько дней. Если тебе нужно время, чтобы
решить, я пойму.
— У меня только один вопрос. Почему ты держишь Черити в
тайне? В смысле, ведь она приезжала сюда сколько-то лет назад, и миссис Бетани
про нее все знает, так?
— Как я уже сказал, они не поладили, и это мягко сказано.
Если я привезу Черити сюда, миссис Бетани даст ей убежище — она обязана
предоставить убежище любому вампиру, который его ищет. Но миссис Бетани сделает
все возможное, лишь бы не дать мне возможности привезти Черити сюда. Она
попытается отпугнуть ее, может быть, даже вбить между нами очередной клин. Я не
могу потерять еще тридцать пять лет.
