Мы вошли в офис, и Фин настороженно огляделся:
— Джуэл точно тут нет? Спасибо большое, Самма! Теперь я знаю, что вы можете и соврать, когда надо. Если она опять придет, меня нет, договорились?
Как же я зла на Джонатана! Я даже немного зауважала Джуэл: она знает, как добиться своего. Джонатан не зря ею заинтересовался. Может, и мне разбить пару тарелок?
— Если вы не хотите ее видеть, то сами скажите ей об этом... тигр.
— Я попробую. Но Джуэл не слышит то, что не хочет слышать. Хорошо, что я уезжаю на несколько дней. — Он повеселел. — Она забудет обо мне, пока меня не будет рядом. С глаз долой, из сердца вон.
Глава 4
Через неделю Фин улетел в Перу.
— Когда вы возвратитесь? — спросила я.
— Нам надо все закончить за двенадцать дней. — Фин оторвался от экрана компьютера и усмехнулся: — А почему вы спрашиваете? Все-таки будете скучать?
— Нет, — отрезала я. — Мне надо знать, на какой день назначать интервью.
Самое смешное, что я действительно по нему скучала. Я привыкла, что он каждый день приходит в офис, энергичный и в то же время немного ленивый. Без него здесь все стало каким-то однообразным и скучным.
Утром, следующего после отъезда Фина дня, я первым делом решила приготовить себе кофе и отправилась на кухню. Я отвыкла покупать пончики перед работой, это всегда делал Фин. И теперь у меня ничего к кофе не было. Мысли о сладком еще больше испортили мне настроение. Как я могла сглупить — не зайти в «Отто» перед работой? Когда я вошла с чашкой кофе в офис, из него выходил почтальон Халид.
— Я оставил почту у тебя на столе. Там еще посылка.
Позавчера я заказала сканер и обрадовалась, что его так быстро доставили. Но это оказался не сканер. Рядом с клавиатурой лежала маленькая коробочка, на которой было написано: «Самма Кертис, понедельник». Я с удивлением ее открыла. Внутри на бумажной салфетке лежал пончик. Рядом была визитка Фина Гибсона со всеми его координатами. Я перевернула карточку и увидела: «Было бы грустно думать, что вы лишились сладкого. Ф.».
Комок подкатил к горлу. Никто и никогда обо мне так не заботился.
Вот опять я думаю о Фине. Никак не могу выкинуть его из головы! Интересно, где он сейчас, чем занимается? Я набрала его номер, и сердце бешено забилось, когда Фин ответил.
— Не знаю, как мне быть, — сказал он. — Я так привык к вашим подсказкам, советам, что мне делать, к тому, что вы занимаетесь всеми организационными вопросами... Сам ничего не могу. Вы по мне еще не скучаете?
— Нет, — специально соврала я, зная, что его обидит такой ответ. — Хотела поблагодарить вас за пончик. Как вам это удалось?
— Проще простого! Я договорился с Лючией. Она, кстати, на днях мне тоже улыбнулась. Теперь вы не одна ее любимица. Пока меня нет, вам каждый день станут присылать утром разные сладости. А то вы, кроме своих пончиков, и видеть ничего не хотите.
— Я их люблю, — сказала я, еле переводя дыхание.
На следующее утро, ровно в десять тридцать, доставили абрикосовое пирожное. И как я ни убеждала себя, что это не так вкусно, как пончик, вынуждена была признать: оно восхитительно! В последующие дни я попробовала миндальный круассан, яблочный штрудель и эклер. Я заметила, что после десяти начинаю чаще поглядывать на часы, гадая, какой сюрприз ждет меня сегодня.
Вскоре по офису поползли слухи о моих сладких посылочках. Теперь уже не одна я гадала, что получу на этот раз.
— Вот бы и мне босс прислал пирожные, — мечтательно говорила Энни. — Тебе так повезло. Фин просто душка.
Я часто слышала такие слова. И конечно, всегда говорила, что с Фином очень сложно работать, он самый непростой начальник, какой только может быть, но сейчас поймала себя на мысли, что уже и не помню, до чего он меня раздражал.
Когда во вторник Фин вошел в офис, я чуть не задохнулась от радости.
Он прекрасно выглядел, загорел, и глаза стали еще более голубыми. Все вокруг как-то сразу изменилось. Даже воздух. Краски стали казаться не такими размытыми, а солнечный свет — необыкновенно ярким. Мне сразу все показалось красивым и приятным, даже шум компьютера, который раздражал всего несколько минут назад.
— Доброе утро! — сказала я, и Фин посмотрел на меня с удивлением.
— Доброе утро! Что это с вами?
— А что со мной?
— Мне показалось, вы улыбнулись.
— Вы и раньше видели, как я улыбаюсь, — запротестовала я.
— Но не так. Ради такой улыбки стоило вернуться. — Фин сел на край моего стола и взял степлер. — Я не буду спрашивать, скучали ли вы по мне. Уверен, что посмотрите на меня поверх очков и скажете: «Нет».
— Я бы сказала, что немного скучала, но это до того, как вы сели на мой стол, — ответила я, забирая у него степлер из рук. — Теперь вспомнила, как вы можете раздражать.
— Раздражать?! Я?!
— Прекратите! — сказала я и положила степлер туда, где ему следует быть. — Вам больше никуда не надо ехать? Вы наверняка нужны в Улан-Баторе, Тимбукту или где-нибудь еще.
Теперь Фин взял ножницы и щелкал ими прямо у меня перед носом.
— Вот уж нет. В следующий раз вы поедете со мной. Какие у нас новости?
— Ваше интервью во вторник. Корреспондента зовут Имелда Росс, и еще фотограф. Они будут у вас дома в десять. Пожалуйста, будьте готовы.
— Это не новости. Меня интересуют сплетни. Может, Лекс сбежал с танцовщицей? Или Кевин попался на том, что сливал деньги на офшорные счета?
Кевин — наш финансовый директор, известный своей бережливостью и скрупулезностью.
— Ничего такого сверхъестественного, к сожалению, не произошло. Все, как и прежде, заняты своим делом.
Это было не совсем так, Джонатан, например, очень изменился. На днях мы ехали с ним в лифте, и он не был, как обычно, чопорным и строгим, а улыбался и весело болтал о погоде. От внимания Джонатана и пирожных Фина я чувствовала себя самой счастливой на свете.
— В бульварных журналах появились сплетни о том, что у Джуэл Стивенс новый кавалер.
— Правда? Отлично! Я очень надеялся, что она потеряет ко мне интерес.
— Джуэл звонила пару раз. Я подумала, что вам не захочется разговаривать с ней из Перу, и сказала, что с вами нет связи.
— Самма, вы настоящее сокровище! — весело воскликнул Фин, положил ножницы, встал со стола и принялся ходить по кабинету. — Хоть вы и не скучали по мне, но заслужили награду. Я тут кое-что захватил, чтобы отпраздновать мой приезд.
«Кое-что» оказалось пончиками с кремом.
— Я настаиваю, чтобы вы съели один, — сказал Фин и добавил, видя выражение моего лица: — Только не испачкайтесь.
