Уж простите, пришлось блефовать.
Услышав это, Капитолина взмолилась:
— Не губи! Музочка! Не губи!
Вынуждена была пообещать:
— Если расскажешь все по порядку, а не так, как вчера,
невпопад, войду в твое положение.
— Не убивала я, — отчаянно затараторила Капитолина. — Я лишь
хотела с ней поговорить. Думала, это ты. Я Колю прищучить хотела.
— Знаю, приревновала, что дальше? О чем ты говорила с
девицей?
— А ни о чем. Я как узнала твой адрес, так и загорелась.
Сказала Коле, что к матери, а сама села в машину — и к тебе. Машину оставила за
углом. Вошла в дом. Позвонила, она дверь и открыла.
— Уже в моих халате и тапочках, — горестно констатировала я.
Капитолина кивнула:
— Ну да, я и приняла ее за тебя, так вы похожи. Она в
квартиру меня пускать не хотела, но я ворвалась и с криком набросилась на нее.
— И убила.
— Нет, она сама кого хочешь убила бы. Меня как за руки
схватит, как закричит: «Пошла вон, дура!» А потом вдруг сама на диван упала, и
все. Я чуть с ума не сошла!
Я поразилась:
— Так кто же ее убил?
Капитолина горестно пожала плечами:
— А никто. Сначала, вроде, она была нормальная, с силой меня
хватала, с силой отталкивала, а затем как-то вдруг ослабела, словно ватная
сделалась. Я почуяла, что моя, вроде, берет, и бросилась на нее. Она на ногах
не устояла. Завалилась на диван и об угол ударилась. Я, как кровь увидела,
испугалась — и бегом оттуда бежать.
Сказав это, Капитолина намертво замолчала, уйдя в себя. Меня
такой вариант не устраивал.
— Ну? — спросила я. — Дальше-то что? Она вздрогнула и,
вздыхая, продолжила:
— Дальше я к родителям поехала, но по пути все раздумывала,
как меня угораздило вляпаться в такую беду. Стало казаться, что девица живая, а
я ее бросила умирать. Короче, обратно вернулась.
— Так это ты, выходит, таскала труп? — поразилась я. — Ну и
ну! Еще ковер, ладно, но труп и я с трудом волокла, а ты кнопка.
Капитолина огрызнулась:
— Никто и не говорит, что было легко. Радикулит до сих пор
не отпускает, только я баба, а ты еще молодая. У бабы всегда больше сил.
Наплакалась я, пока этот труп в шкаф затащила. Потом спустилась вниз к машине,
там у меня в багажнике было средство от пятен, вернулась, вымыла диван, феном
подсушила твоим, свернула ковер и припрятала его в подъезде.
— Где?
— В подсобке за лифтом. Тащить в машину я побоялась,
заметила: за подъездом следят. Может, поджидали кого, может, еще что, только я
рисковать не стала и спустилась с пустыми руками. Решила, что рано утром, пока
Коля спит, вернусь и утащу чертов ковер. Лишь после этого я вернулась домой.
Я рассмеялась:
— А там сидит труп, живой и невредимый! Но зачем ты потом
таскала труп по комнате?
— Надо же было вернуть на место ковер. Ты напугала меня, что
он уникальный и все такое. В общем, делала все сгоряча, и логики здесь не ищи.
Но все же, прикинула я, раз ты девицу не знаешь, то можно устроить все так,
будто ее и не было. Халат, тапочки и чистый ковер я на место вернула, а труп
хотела сбросить с балкона, но вы с Ганусей приперлись и мне помешали.
— Выходит, когда мы с Ганусей пришли, ты в квартире была?
— Ну да, я как раз тащила труп на балкон. Халат и тапочки я
с него сняла и положила их туда, где они всегда и находились у тебя, о чем ты
сама и рассказала. Ковер тоже почистила, посушила и на место вернула, а вот
труп тяжеленный до балкона дотащить не успела. Я затаилась, а когда вы на кухню
почапали, выскользнула из квартиры.
— И все?
— И все, — подтвердила Капитолина, одарив меня взглядом
ангельской чистоты.
— И ты не знаешь, что с этим несчастным трупом происходило в
дальнейшем?
— В страшном страхе живу! — призналась Капитолина и
бухнулась на колени. — Муза! Молю! Не губи! Колю уволят со службы, и мы никогда
не получим квартиру!
Вынуждена была пообещать:
— Я же не изверг. Не признаюсь даже бабуле.
Глава 50
Коля, полагаю, был занят поисками врагов Родины
основательно, потому что не позвонил он нам и в этот день. Телефон безбожно
молчал.
А на следующий день раздался телефонный звонок. Капа
метнулась к аппарату, сняла трубку и с удивлением передала ее мне.
— Кто? — спросила я.
— Не знаю, — сказала она.
Я торопливо приложила трубку к уху и.., едва не потеряла
сознание. Милый любимый простуженный голос Казимежа звучал так живо, что
заподозрить его в принадлежности к духам я не могла.
— Казя, как ты меня нашел? — воскликнула я, не веря своим
ушам.
— Через Себастьена.
Я была поражена:
— Через Себастьена? Бабуля дала ему этот номер? Зачем?
— Для меня. Муза, что происходит?
— Не знаю сама! Но кто же был тот человек, лежащий перед
костелом?
Казимеж признался:
— И мне это интересно, но сейчас важнее другое. Почему ты не
дома живешь? Надеюсь, ты не в плену?
— Скажем так: я слегка ограничена в возможностях, но не в
желаниях.
Мудрый Казимеж немедленно приступил к делу.
— Чем я могу тебе помочь? — спросил он. — На каких условиях
тебя держат?
Как приятно иметь дело с настоящим мужчиной!
— Казя, да отдай ты им ту голограмму.
— Какую голограмму?
— Да ту, что ты прислал мне два года назад вместе с тем
симпатичным знакомым, что приходил ко мне с шубой и зажигалкой. Уж не знаю, что
было в той голограмме, только наша разведка не ест и не спит, а все мечтает
заполучить ее в свое распоряжение.
И в трубке раздалось.., молчание. Мертвое. Я уже изрядно
встревожилась, когда Казимеж спросил:
— Муза, а мой коллега тогда, два года назад, разве письмо
тебе не передал?
— Передал, — согласилась я, — но я письмо порвала.
— Зачем? — поразился Казимеж.
— Была на тебя очень зла. Я же не знала, что в пакете шуба
лежит, а ты слишком надолго оставил меня без подарка. Поэтому до сих пор я не
знаю, что там было в письме.
