Он ей помогал. Почему? Боялся Верховского?
Нет, не годится. Не Верховского он боялся.
Кого? Почему Хренов скрывал чувства к Маше?
Чтобы не подставлять ее? Он знал, что его любит Наташа? У
них был роман? Он не хотел разрушать дружбу сестер?
Похвальные побуждения, но мужчины редко им следуют. Тогда в
чем дело? Почему он скрывал?
Маша флиртовала с другим?
Точно! С кем-то из «монолита», но с кем? Кого Хренов боялся?
Кроликова?
Маша могла его полюбить? Он красавец, но простоват.
Замотаев? Но когда у них сладилось? Тот с братом не
расставался — бизнес общий. К тому же Замотаева брат прочил в мужья Наташе.
С Мискиным был роман? Мискин бабник. Маша могла с ним
поиграть, голову поморочить, и только…
Ой, что это?"
Размышляя, Далила листала отчеты детектива, нанятого
Верховским. На странице мелькнуло: «Алиби Хренова».
«У Хренова есть алиби! — поразилась она. — Надо .звонить
Верховскому».
Так увлеклась, что сразу и позвонила, не глядя на позднюю
ночь. Лишь услышав его сонный голос, опомнилась и смутилась.
— Простите, я вас разбудила? — испуганно спросила она.
Верховский ее успокоил:
— Если бы, я не сплю. Лежу, глаза в потолок. Впрочем, не
вижу и потолка.
— Что же видите?
— Лицо Маши. Растерянные глаза. У нее глазки были, как у
мышонка: круглые карие и тревожные.
Маша милая, трогательная была. Какому гаду она помешала?
Понять не могу.
— Я скоро это узнаю, — пообещала Далила.
— А почему вы не спите? — запоздало удивился Верховский.
Она стушевалась:
— Да так, увлеклась. Сижу, изучаю ваши бумаги.
Я вас хотела спросить про Хренова.
— Что именно?
— У него есть алиби?
— Да, есть.
— В отчете детектива ничего не написано, лишь помечено:
«Алиби». Хотелось бы знать подробности.
Верховский смущенно крякнул и вдруг спросил:
— У вас есть семья?
— Да, сын, — растерялась Далила и зачем-то добавила:
— Он в соседней комнате спит.
— А вы?
— Простите, что — я?
— Вы собираетесь спать?
Взглянув на часы, Далила ответила:
— Уже нет смысла ложиться.
Верховский радостно пояснил:
— Мы могли бы встретиться и поговорить. Вы не против?
«Не знает, как скоротать бессонную ночь», — догадалась она и
согласилась:
— Конечно, нам надо встретиться. Приходите ко мне, мы с вами
почти соседи. Вы — на Суворовском, а я — на Таврической.
— Правда? — оживился Верховский. — Я рад.
Он пришел, они пили на кухне чай и шептались.
Он много курил — против правил, Далила ему разрешила.
Какое-то время говорили о пустяках, ходили вокруг да около. Она не торопила
его. К главному он сам приступил:
— Так вот, про алиби. Официально Серега со мной был, когда с
Машей все это случилось.
— А на самом деле?
Верховский смущенно пожал плечами и нехотя сообщил:
— А на самом деле Хренов у женщины был, но боялся ее
засветить.
— Замужняя женщина, — догадалась Далила.
— Да. Он джентльмен, Хренов. Когда все это случилось, Серега
на следующий день ко мне прибежал:
«В ментовку вызывают! Что я скажу?» Если честно, соображал я
плохо тогда, но помощь ему предложил.
Так появилось алиби.
— А почему вы думаете, что Хренов не врал?
— В тот страшный день я с ним утром в цветочном магазине
столкнулся. Зашел Машутке корзину роз заказать, а Серега букет выбирал. Меня
увидел, смутился, но ничего не сказал. А я не расспрашивал, ясно и без
расспросов. Далила Максимовна, а почему вы уверены, что сможете гада найти?
Чтобы не смущать Верховского лишними подробностями, она
осторожно ему пояснила:
— Дело в том, что Маша вполне предсказуема, она жила по
сценарию. Это позволяет мне, как психологу, предположить, в кого она могла бы
влюбиться.
Он спросил недоверчиво:
— Правда?
— Поверьте, вариантов немного.
— А что это за сценарий такой?
— Маша — Золушка. Поэтому я ищу Принца.
— Вы знаете, точно, — оживился Верховский. — Я вот сейчас
только понял, что Машутка наша на Золушку очень похожа была. Добрая такая,
трудолюбивая и веселая. У нее все ладилось. Вот Наташка совсем другая. Наташка
капризная, за счет Маши всегда выезжала. А что за Принц? Как мы его будем
искать?
— Вечный Принц — тип психологического вампира, — пояснила
Далила и поспешила добавить:
— Не пугайтесь, вампир — это метафора. На самом деле так
называют невротиков, объединенных общим сценарием жизни. Уверяю вас, на
неопытный взгляд это обычные люди, зачастую довольно приятные.
Однако неискушенный Верховский был впечатлен.
— А как же они превратились в вампиров? — озабоченно спросил
он.
Далила вздохнула:
— Ох, корни невроза уходят в раннее детство. Не правильное
воспитание, чрезмерно строгие родители, масса запретов, мораль, лежащая
каменным грузом на слабых детских плечах. Все это у ребенка в первые пять-семь
лет формирует сценарий жизни. Этакую невротическую систему отношений, алгоритм
поведения характер, если хотите. Личность живет в состоянии эмоционального
напряжения. — зачастую не осознавая того. Вырабатываются свои средства защиты,
склонность к манипулированию людьми. Невротическая личность чаще попадает в
конфликтные ситуации и сама их создает, постепенно становится все уязвимее и в
конце концов серьезно заболевает. Невротик действует вопреки разуму, во вред
окружающим и себе. Он становится героем пьесы, сценарий которой уже пишет не
он, а желания, загнанные в подсознание. У меня есть подозрение, что Маша
влюбилась именно в такого мужчину.
— Да где же она такого нашла? — поразился Верховский, не
подозревая, что он и сам отчасти такой.
У здоровых людей не бывает навязчивых снов и бессонницы.
