– А что версия? – переспросил Руднев. – Ты вернулся вчера, чтобы проверить дом и покормить собаку. Обнаружив, что она отравлена, решил, что это сделала соседка. Ворвался к ней и в ходе словесной перепалки ударил. Потом взял себя в руки и замирился с женщиной. На всякий случай вынудил ее написать расписку, что она к тебе не имеет претензий. Посчитав, что конфликт был исчерпан, вернулся в дом. Однако, приведя себя в порядок и успокоившись, понял, что письменное обязательство, взятое с нее путем угроз, не имеет особой силы и женщина наверняка обратится с утра в полицию. Взял топор и вернулся к ней в дом…
– Я? – Матвей подался вперед. – Топором женщину?
– Тогда предлагаю другую версию, – Руднев закатил глаза под потолок и снова уставился на Матвея. – После того как ты избил ее и вернулся в дом, она пришла к тебе и попросила топор, которым нанесла себе ранения…
– О какой расписке идет речь? – спохватился Матвей.
– О той, что написана Ольгой Ивановной незадолго до смерти, где она уверяет, что не имеет к вам претензий, – сказал Руднев.
– Еще неизвестно, что вскрытие покажет, – раздался откуда-то голос. – Может, тут еще что вскроется…
– Это ты там на что намекаешь? – ужаснулся Матвей, узнав голос эксперта.
– На то и намекаю, – хихикнул мужчина. – Она женщина еще молодая…
– Уймись, Сидоров! – нахмурился Руднев.
– Бред, – Матвей уставился в пол. – Кому понадобилось так жестко подставлять меня?
В голове всплыли последние расследования по поводу курорта Министерства обороны. «Может, оттуда дует? – Он поежился. – С другой стороны, не особо грамотно все обстряпали. Нет, конечно, для простого обывателя это тюрьма. Но я однозначно выкручусь. Только сколько на это уйдет времени и сил? А может, – он посмотрел на Руднева. – Что, если это ему меня и заказали? Не может быть! Он полицейский, и точно так глупо не стал бы работать. Постой, – неожиданно в голову пришла другая мысль, сразу поставив все на свои места. – А ведь вполне возможно, что тот, кто все это организовал, вовсе не собирался избавляться от меня. Просто ему понадобилось время. Сколько мне понадобится, чтобы выйти на свободу? Как ни крути, но даже при самом благоприятном раскладе полиция имеет право держать до двух месяцев… А у меня положение такое, что любой судья будет до упора продлять содержание под стражей, а это восемнадцать». Он поежился.
– Чего? – заметив это, насторожился Руднев.
– Перспективы пугают, – признался Матвей.
Руднев встал и посмотрел на стоявших за спиной Матвея спецназовцев:
– Уводите.
На плечо легла рука.
Матвей развернулся и встретился взглядом с Мартой. Мысли вихрем пронеслись в голове. Сможет ли она в кратчайшие сроки собрать доказательства его невиновности? «Конечно, сможет, – он улыбнулся своим сомнениям. – Дешин поможет».
* * *
Колган недолго думал, каким образом в этот раз решить проблему с Ткачевыми. Нет, теперь он не станет действовать в открытую и не пойдет к ним с тем, чтобы убить. И дело не в том, что, как говорится, примелькался. Просто Колган никогда не повторялся. Если первый план по каким-то соображениям не сработал, то для второй попытки он разрабатывал другой. А о нем Колган задумался в тот момент, когда Ткачевы вдруг сообщили, что гибелью Суркиных в Кряжках занялся какой-то Кораблев. Именно тогда он с ходу сориентировался и потребовал у них адрес хозяина квартиры.
Ничего не подозревая, Татьяна тогда рассказала, что Зыбин Федор Степанович живет в деревне Федорки. Семидесятилетний пенсионер раз в два месяца приезжает на стареньких «Жигулях» за деньгами, привозит молодым картофель и проверяет свое жилище. Колган также знал, что к Ткачевым пенсионер относится с отеческой любовью. В девяностых годах Зыбин имел свою мастерскую по ремонту машин. Однако, не выдержав конкуренции, быстро прогорел, и с тех пор работал автослесарем. После смерти жены сдал квартиру и переехал в оставшийся от родителей дом. Продолжая подрабатывать ремонтом машин, в деревне пользовался уважением. Ткачев успел похвастать, что им Зыбин тоже помог с ремонтом двигателя и практически не взял денег. Колган намеревался наведаться к старику под видом незадачливого автолюбителя. С этой целью он поставил аккумулятор и завел давно стоявшую в одном из съемных гаражей и ожидавшую своего часа «Волгу». На этой машине много лет назад они с Лапшой начинали свою карьеру, выдавая себя за работников социальных служб, журналистов, представителей администрации… Лимузин эпохи лихих девяностых, с проступившими сквозь белую краску над арками рыжими пятнами ржавчины, помнил не только номера самых разных областей. Его крышу не раз украшали так называемым «синим ведерком», а лобовое стекло спецпропусками несуществующих организаций. Но времена неумолимо меняются. Как ни старается президент привить любовь чиновников к отечественному продукту промышленного производства, они упорно закупают для своих целей комфортабельные «БМВ» и «Мерседесы», тем самым усложняя жизнь многочисленным мошенникам и бандитам, которым для придания антуража и соответствия образу приходится от этой моды не отставать.
За размышлениями Колган не заметил, как кончился асфальт. В себя пришел от того, что машину несколько раз подбросило. Он до минимума сбавил скорость. Недовольно урча двигателем, машина стала раскачиваться на ледяных волнах намерзшего грунта. Колган огляделся. Этот участок ремонтировался. Как это всегда бывает в России, кому-то приспичило перекопать его поперек, да еще в середине зимы. Рядом, у насыпи, стоял желтый экскаватор, уронив уставшую руку-ковш на кучу смерзшегося песка. С другой стороны скучал вагончик, у которого валялись несколько труб, и ни души… В конце заснеженного поля, через которое тянулась лента шоссе, белели шифером дома. Над некоторыми вверх поднимались столбы дыма, напомнив Колгану визит в Кряжки. Не исключено, что и здесь он призовет на помощь огонь.
«О чем это я? – неожиданно подумал Колган, ощутив неприятный прилив жара. – Какой пожар? Средь бела дня тебе из деревни не выехать незамеченным! К тому же не исключено, что полиция пожелает допросить последнего клиента деревенского умельца. Кто-то сумеет вспомнить номер машины, пробьют по базе, и выяснится, что он ну никак не может оказаться на белой «Волге», поскольку лишь два дня назад был похищен в Москве из зеленого «Ситроена».
Снова начался асфальт. Навстречу проехала грузопассажирская «Газель», следом «УАЗ».
Конечно, вечером или вообще ночью вопрос с ключами решить легче. Но Колган уже сегодня планировал проникнуть в квартиру, которую снимают Ткачевы. Он чертыхнулся, включил правый поворот и, прижавшись к обочине, остановил машину. Некоторое время Колган сидел, навалившись на рулевое колесо, и глядел на дымящиеся трубы, пытаясь разобраться в собственной логике. Неожиданно он вдруг с ужасом понял, что впервые за много лет дал сбой. Колган не только стал действовать, не до конца продумав детали предстоящих действий, его потрясло то, что он морально не готов к работе. В чем дело? Он даже потрогал лоб. Может, нездоровится?
