– Ты обвиняешь меня в бесполезности.
– Совсем нет, – покачал головой Матвей. – Я воспринимаю тебя как данность.
– Спасибо, – упавшим голосом сказала она и отвернулась в окно.
В Костроме они со вчерашнего вечера. Было воскресенье, и остаток дня посвятили тому, что прогулялись вдоль набережной замерзшей Волги да посидели в кафе. Переночевав в гостинице и дождавшись, когда с улиц этого небольшого городка схлынут машины, отправились на встречу с экспертом. Впрочем, встреча в их случае – понятие условное. Еще неизвестно, пожелает или нет с ними общаться этот самый эксперт.
– Приехали! – Марта показала пальцем на табличку справа от входа в серое здание.
– Бюро судебной экспертизы, – прочитал вслух Матвей и остановил машину.
Они прошли в здание. В небольшом и темном фойе за столом сидел мужчина в камуфлированной форме. Оторвавшись от чтения какой-то книги, он удивленно-вызывающе уставился на посетителей.
– А как нам увидеть судебно-медицинского эксперта Голованова?
– Голованова? – переспросил мужчина и задумчиво посмотрел на дверь справа. – Кажется, он только что прошел…
– А как он выглядит? – Матвей медленно подошел к столу.
– Обычно, – мужчина пожал плечами. – Он единственный среди всех с усами…
– Мы пройдем? – Матвей выжидающе посмотрел на мужчину.
– Погодите, я должен ему позвонить, – мужчина взял трубку и стал набирать номер.
Двери открылись, и в фойе вошли сразу несколько солидно выглядевших мужчин и женщина с болезненным лицом.
– Алло, Илья Николаевич? – оживился охранник. – Тут к вам пришли… Ага, – он поднял на Матвея взгляд: – Проходите. По коридору первая дверь по правой стороне…
Увлекая за собой Марту, Матвей устремился через фойе.
Голованов сидел за одним из нескольких столов. Не узнать его было невозможно, он был в кабинете один и с усами.
– Здравствуйте! – поприветствовал с порога Матвей. – Моя фамилия Ткачев. Я родственник погибших два месяца назад в Кряжках Суркиных.
– И что? – Голованов удивленно уставился на него.
– Хотелось бы узнать детали, – Матвей развел руками. – У меня, – он оглянулся на Марту и поправился: – У нас в голове не укладывается, как такое могло случиться? Мы до сих пор считаем, что смерть наступила не от пожара.
– Напомните, о ком речь? – беря с края стола какой-то журнал в драной обложке, нахмурился врач.
– Сур-ки-ны, – по складам сказал Матвей.
– Так, – протянул Голованов, листая страницы. – Ноябрь… Так… Так-так! – вчитываясь в текст, он нахмурил лоб, хмыкнул и снова уставился на Матвея: – Извините, но смерть наступила в результате пожара.
– А подробнее можно? – неожиданно вмешалась в разговор Марта. – Дело в том, что я врач, и мне будет понятней ваш вывод.
– Были осмотрены дыхательные пути, трахеи, бронхи. В них обнаружена копоть, имелись сильные ожоги слизистой. То есть, – Голованов закрыл журнал, – погибшие вдыхали раскаленный воздух. Как вы понимаете, по-другому все это у них появиться не могло.
– А кровь? – она посмотрела на Матвея и вновь уставилась на врача. – Может, в ней был алкоголь?
– Если вы врач, то должны знать, что при подобных исследованиях обязательно берется анализ из глубоких сосудов. Так вот, – он кашлянул в кулак. – Следов алкоголя обнаружено не было. Однако имела место быть большая концентрация углекислого газа. Это тоже свидетельствует, извините, о том, что они сгорели заживо…
– Но могли же быть без сознания? – выдвинул свою версию Матвей.
В дверь постучали.
– Войдите, – давая понять, что разговор окончен, врач стал что-то писать в лежащем перед ним листке.
– Но позвольте, – дернулась было к нему Марта, однако в кабинет уже вошли встретившиеся им в вестибюле мужчины и женщина.
– Вы Голованов? – надломленным голосом спросила женщина и, не дожидаясь ответа, представилась: – Моя фамилия Невежина. Помните?
Матвей развернулся к выходу.
– Я хочу знать, откуда вы взяли, что мой муж перед смертью имел половой контакт с женщиной? – с нескрываемой злостью и раздражением продолжала Невежина.
– А вы хотели, чтобы с мужчиной? – не удержался Матвей и вышел в коридор.
– Твое счастье, что она не слышала, – Марта толкнула его в бок локтем. – Ты неприятностей захотел?
– Нет, я к тому, что у нас люди до сих пор не научились формулировать элементарные вопросы, – направляясь через фойе, пояснил он. – Правильно сатирики говорят, не надо ничего придумывать, нужно просто быть наблюдательным.
– Это тяжелая работа, – оказавшись на улице, заговорила Марта.
– Ты о чем? – не сразу понял он, к чему она клонит.
– О медицинских экспертах, патологоанатомах, – пояснила она. – Очень много заключений не нравится родственникам.
– Например?
– Ну, например, вот это, – Марта показала кивком головы назад. – Из того, что мне удалось услышать, можно сделать вывод, мужа этой женщины, по всей вероятности, нашли мертвым в постели в то время, когда ее не было дома. Все указывает на то, что он проводил время в компании с другой женщиной. Выводы эксперта портят репутацию семьи, и она пришла ругаться.
– Раз имело место быть убийство, то какой смысл ей возражать? – удивился Матвей. – Ведь если добиваться другого заключения, никто не станет искать убийцу.
– В данном случае не было совершено никакого преступления, – уверенно сказала Марта, остановившись перед машиной. – Поэтому она считает, что нет необходимости порочить его честное имя.
– Давай спросим? – Матвей посмотрел на припаркованную рядом с их машиной «Инфинити».
– Так тебе и ответили, – усмехнулась она. – Да и зачем нужно?
– Пока не знаю, – направляясь к машине, пробормотал Матвей, – но думаю, пригодится.
Он легонько стукнул в окно дверцы.
Сидевший за рулем здоровяк надавил на кнопку стеклоподъемника, и стекло опустилось.
– Послушай, уважаемый, – наклоняясь к образовавшемуся просвету, заговорил Матвей. – Я занимался делом Невежина. Это его жена?
– Раз занимался, значит, должен знать, что это Анна Николаевна, – удивленно протянул мужчина.
– У меня биологические экспертизы, – продолжал врать Матвей, ловя себя на мысли, что даже не знает, правильно или нет он назвал процедуру. – Что ее не устраивает?
– Ну, вы даете, – мужчина откинулся на спинку кресла и вздохнул. – Невежин умер от сердечного приступа. Доказали, убийства нет, но зачем писать, что у него было за час до этого в постели?
– А что было? – Матвей часто заморгал глазами. – Разве это возбраняется?
