— Второй, — откликнулся Джордж, который тоже понимал, что чем ближе они подъедут, тем будет лучше.
Но им все равно пришлось довольно долго идти пешком, и Софи с тревогой следила за каждым шагом Джорджа.
Как оказалось, не она одна.
— Доктор Савас? О господи, что произошло?
Джорджа в мгновение ока окружила стайка хорошеньких студенток, которые тут же засыпали его вопросами о здоровье и самочувствии, попытались помочь ему идти, предложили подержать сумку и незаметно оттеснили Софи в сторону.
Она не возражала. Ей было очень интересно посмотреть на то, как Джордж отреагирует на такое количество девушек, жаждущих позаботиться о нем.
— Софи! — услышала она его хриплый голос, на секунду заглушивший женские охи и ахи о его здоровье, а затем море стройных девичьих тел расступилось. Когда он увидел ее, в его взгляде мелькнуло облегчение, а на губах заиграла та самая улыбка.
Студентки тоже не оставили этот факт без внимания.
— Кто это? — раздраженно поинтересовалась у подруг высокая блондинка, изящным взмахом руки отбросив за спину длинные золотистые кудри.
— Какая разница, — откликнулась другая. — Она же старая!
Софи не собиралась утруждать себя ответом, но неожиданно вместо нее ответил Джордж.
— Это моя жена, — сказал он, чем заставил девушек разом замолчать. Затем он повернулся и кивнул Софи: — Пойдем, нам сюда.
За их спинами послышался раздраженный шепот.
— А я и не знала, что он женат.
— Даже если и женат, что с того?
Эта реплика вызвала взрыв хихиканья.
Тем временем они наконец подошли к его кабинету. Джордж открыл дверь и немедленно опустился в мягкое кресло, стоявшее неподалеку. Он выглядел вконец обессилевшим.
— Ух ты! — восхитилась Софи, входя следом и закрывая дверь. — Они всегда ведут себя так, словно ты солист известной группы?
— Не всегда, — хрипло откликнулся Джордж. — Мои студенты думают, что я ужасно строгий и вообще худший преподаватель из тех, с кем им приходилось иметь дело.
— Но…
— Они девушки. Что еще я могу сказать?
— Ты намекаешь, что все девушки — дурочки, которые руководствуются лишь собственными гормонами?
— Не все. Ты такой не была, — ответил он, удивив ее.
«Была, когда речь шла о тебе», — мысленно откликнулась Софи, но не позволила себе произнести подобное вслух.
— Я чем-то могу тебе помочь? — вместо этого спросила она.
Джордж благодарно кивнул и попросил принести из лаборатории ингредиенты, необходимые для сегодняшнего опыта, ему нужны были бутылки с водой и лед.
Когда они наконец вошли в аудиторию, Джордж, казалось, переменился. Несмотря на его заверения, он совсем не был похож на строгого и сурового учителя. О, она была уверена, что он не давал студентам спуску, но это не мешало ему очаровать их с первой же фразы. Наверняка девять из десяти девушек, сидящих в аудитории, были тайно влюблены в него, а юноши хотели быть на него похожими. Когда он рассказывал о физике, она оживала, становилась реальной и осязаемой, понятной и интересной для каждого.
Это была группа новичков-первогодков. Софи знала, что профессора уровня Джорджа обычно не утруждают себя занятиями с первокурсниками, но он хотел уже на этом этапе показать им, какой удивительной и увлекательной может быть физика.
Когда несколько девушек оглянулись на Софи, Джордж не выдержал:
— Не забывайте, что я ваш учитель, а не она, так что смотрите на меня.
— А что она тогда здесь делает? — спросила одна из девушек.
Джордж улыбнулся Софи поверх голов студентов и ответил:
— Следит за тем, чтобы я не упал. Правда, дорогая?
Он никогда не называл ее так, и Софи понимала, что сейчас он сделал это лишь для того, чтобы произвести должное впечатление на группу, но внутри у нее все равно все затрепетало. Она постаралась взять себя в руки и ответила:
— Так и есть, милый.
Она сказала это с такой нежностью, что девушки в группе начали задумываться о том, что попытки обаять Джорджа могут стать пустой тратой времени. Вместо этого они погрузились в изучение предмета.
Похоже, только Софи замечала, как тяжело Джордж опирается на стол, как он бледен, как он чуть не упал, опасно наклонившись вперед. Она предполагала, что, после того как он покажет эксперимент и предложит студентам повторить его, Джордж сможет сесть и немного отдохнуть. Вместо этого он начал ходить по рядам, давая советы и подбадривая тех, у кого что-то не получалось, но не давая подсказок.
— Вы должны все сделать сами, — повторял он. — Только тогда вы по-настоящему поймете суть этого эксперимента.
И похоже, они действительно поняли.
Софи тоже кое-что вынесла для себя из этого урока: не о физике, а о Джордже. Он был именно таким, каким она его себе представляла: серьезным, трудолюбивым и ответственным. Ему не обязательно было быть здесь. Он был болен и имел полное право остаться дома. Но он все равно пришел, потому что то, чем он занимался, было важно для него, и, пока он мог стоять, он собирался быть здесь.
Но вот сколько еще он выдержит, Софи не знала. Урок подошел к концу, но студенты не спешил уходить, обступив Джорджа и засыпав его вопросами. Они не замечали бисеринок пота, выступивших на его лбу, того, как ходят желваки на его щеках, когда он старается не показывать, насколько ему тяжело. Софи поняла, что пришло время вмешаться.
— Простите, — сказала она строгим голосом учительницы младших классов, которой она работала до рождения Лили. — Но занятие уже закончилось.
На нее с раздражением уставились пятнадцать пар глаз, но Софи не собиралась отступать.
— Я просто делаю свою работу, — улыбнулась она им. — Не даю доктору Савасу упасть.
Только сейчас студенты вспомнили, что их преподаватель нездоров, и начали наперебой извиняться. Они даже помогли Софи отнести оставшиеся после опыта приборы и бутылки с водой в лабораторию.
Софи ожидала, что, как только двери кабинета закроются, Джордж отругает ее за то, что она вмешалась, и даже приготовила несколько колких реплик в ответ, но он лишь с облегчением опустился в кресло и со слабой улыбкой прошептал:
— Спасибо.
Изумление Софи быстро сменилось испугом. Насколько же плохо он себя чувствует? Джордж говорил, что после урока собирается заглянуть в лаборатории, где работают его старшие студенты. Необходимо было отговорить его от этой самоубийственной затеи.
Джордж поднял голову и встретился взглядом с Софи. Она вздохнула и приготовилась выдержать сложную битву. Но он лишь улыбнулся, поднялся с кресла и сказал:
— Поехали домой.
