– Да.
Я скорбно вздохнула: все усилия напрасны! Я нашла Елизавету
Иванову, но это ни на шаг не приблизило меня к Артуру. Я встала, намереваясь
попрощаться с хозяйкой. И тут заметила на деревянной ручке открывалки какие-то
полустертые буквы.
– Что это? Что тут написано?
Девушка поднесла открывалку к самым глазам:
– Кажется, «Солнечная поляна». Да, точно, «Солнечная
поляна».
– Это вам о чем-нибудь говорит?
Лиза покачала головой:
– Абсолютно ни о чем. Вообще-то это был подарочный
набор: консервный нож, обычный ножик и открывалка для пива. Однажды Артур принес
его, сказал, что ему перепало на халяву. Из трех предметов сохранился только
один.
– Этот набор ему кто-то подарил?
– Без понятия.
Я взяла в руки открывалку. На первый взгляд самая обычная
вещица, вот только надпись… Похоже на сувенир с логотипом фирмы… Нет, название
больше подходит пионерскому лагерю или санаторию… И тут меня осенило:
туристическая база, это название туристической базы! Администрация турбазы
придумала отличный рекламный ход. Набор из двух ножей и пивной открывалки уж
точно понадобится на отдыхе. Практичный подарок послужит напоминанием о
«Солнечной поляне», и на следующий год отдыхающие снова сюда приедут. Артуру
набор достался «на халяву», потому что он здесь работает!
Догадка настолько меня поразила, что я не могла сидеть на
месте. Мне хотелось двигаться, бежать, кричать! Надо срочно проверить эту
версию! Я вскочила на ноги, намереваясь рвануть домой, и в этот момент на кухню
вошел Михаил.
– Что, девочки, чайком балуетесь? А фигуры как же?
Сначала я даже не сообразила, о чем это он.
– Не боишься, что тебя разнесет, как квашню? –
Мужчина похлопал Лизу по попе, словно она была его племенной кобылой. –
Смотри, детка, если потолстеешь – брошу. Все, кто носит размер одежды больше
сорок восьмого, – свиньи, их надо отправлять на шашлык. Меня от жирных
тошнит.
Девушка выдавила из себя извиняющую улыбку из серии «Не
обращайте внимания, что взять с идиота».
– Вас тошнит? – живо отреагировала я. – Чего
же тут удивляться, в вашем положении это естественно!
Михаил оторопел:
– В каком еще положении?
– Вы кого ждете, мальчика или девочку? –
поинтересовалась я, указывая на его круглый живот. – Уже, кажется, шестой
месяц? Изжога не беспокоит?
Миша открыл рот, потом закрыл, а я воспользовалась его
замешательством, чтобы удрать.
«Форменное безобразие! – гневно размышляла я по дороге
к метро. – Женщина, доложу я вам, это не резиновая кукла, которую можно
надувать и сдувать по своему желанию! Женщина – это прежде всего душа и только
потом тело – толстое или худое, уж какое уродилось. Кстати, широта души никак
не зависит от размеров тела. Мужчины, заставляющие своих спутниц постоянно
сидеть на диетах, столь же омерзительны, как и извращенцы типа Артура, которые
даму с весом меньше двухсот кило даже за человека не считают».
В вагоне метро ехали одни женщины, лишь парочка
представителей сильного пола затесалась в «бабье царство». Меня озарило: так
все дело в дефиците! В России мужиков мало, вот они и диктуют свои правила.
«Если не станешь такой, как я хочу, уйду к другой!» И между прочим, та, другая,
уже и глазки строит, и фитнесом занимается, чтобы тело свое в идеальный вид
привести, и в блондинку перекрасилась. Конкуренция за мужчину вынуждает дам
наплевать на свою индивидуальность.
Дома я бросилась к компьютеру. Поисковая система Интернета
сообщила, что «Солнечных полян» в Московской области шесть: три детских лагеря,
одна туристическая база, одна база отдыха и один санаторий. Лагеря я отмела
сразу, санаторий пока оставила под вопросом. Первым делом надо наведаться на
базу отдыха, расположенную в Талдомском районе Московской области, и на турбазу
близ Звенигорода. Завтра же туда и отправлюсь.
20 ноября
Утром малышка отказалась есть. Я поставил перед ней завтрак,
а она сбросила поднос на пол. Глядя, какой причудливой лужей растекается
энергетический коктейль, я впал в бешенство. Схватил ее за ворот рубашки:
– Тебе лучше слушаться, а не то!..
– А не то что? – ехидно отозвалась она. –
Убьешь меня? А ты убей! Убей, как этого старика!
Я отпустил ее, но она не успокоилась:
– Лучше убей сейчас, потому что я знаю, что все к этому
идет! И не надейся, что я буду толстеть! Отныне я и крошки в рот не возьму,
понятно? Я похудею, и тогда посмотрим, чья возьмет!
Я приблизился к ней вплотную.
– Даже не думай тягаться со мной, малышка. Я найду
способ заставить тебя делать то, что я хочу. Даже не думай!
Вместо ответа она плюнула мне в лицо. Очень хотелось ее
ударить, но я сдержался. Малышка должна быть в хорошей форме, иначе я не получу
дохода. Ничего, потом я с ней поквитаюсь.
Она продолжала что-то истерично выкрикивать, я вколол ей
снотворное, проверил, хорошо ли застегнуты наручники, и вышел из дома.
Когда я открывал ворота турбазы, меня окликнул директор:
– Эй, Артур, куда Петрович запропастился?
– Уехал к теще в деревню, – не моргнув глазом
соврал я. – Он сказал, что старушка помирает, надо с ней попрощаться. Но я
думаю, врет он все, нет у него никакой тещи. Просто ушел в загул.
Шеф театрально закатил глаза.
– Господи, с кем приходится работать! Алкоголики и
воры. Ты один у меня надежный человек. Как идет ремонт в старых корпусах?
Мы обсудили рабочие проблемы, потом директор сказал:
– Кстати, хочу повысить тебе зарплату.
Я изобразил на физиономии радость.
– Правда, сейчас такой возможности нет, – поспешно
добавил начальник. – Но когда начнется сезон, можешь твердо рассчитывать
на дополнительную сотню баксов.
«Засунь ее себе в задницу», – хотел сказать я, но
вместо этого закивал, как китайский болванчик:
– Спасибо, я оправдаю ваше доверие, можете не
сомневаться!
Наконец он меня отпустил. Я поехал в Москву. Надо зайти в
свою комнату в коммуналке, забрать кое-какие медикаменты и в спокойной
обстановке подумать, что делать с малышкой дальше.
Покой нам только снится. Около двери в квартиру я наткнулся
на Розу. Отбракованный материал, она никак не хотела смириться с тем, что
больше меня не интересует. Радостно кинулась на шею, расплакалась, полезла
целоваться мокрыми губами. Меня едва не стошнило от отвращения.
Я хотел грубо послать ее, но отчего-то сдержался. Интуиция
меня не подвела. Роза несла какую-то чушь про любовь до гробовой доски и вдруг
заявила:
