– Отец сейчас спит, – сказала женщина, прикрывая
дверь. – Он вообще много спит, у вас не будет с ним особых проблем.
– А что с ним?
– После инсульта он полностью парализован, нарушена
речь, частично потерян слух.
Я выразительно подняла брови. Интересно, как это с
парализованным человеком не будет особых проблем?
– Уход должен быть круглые сутки? – спросила я.
– Ну, вообще-то желательно. Хотя я понимаю, что вам
ведь нужно где-то работать. Откуда вы приехали? Из Днепропетровска? Вы,
кажется, учитель по образованию? Мне вас рекомендовали как порядочного
человека, на которого можно оставить квартиру.
Я рассеянно кивала. Эта дамочка – шустрая особа.
Круглосуточная сиделка стоит примерно в пять раз больше, чем аренда комнаты.
Нанимая мигрантов из стран ближнего зарубежья, дочь здорово экономит на папаше.
И сдается мне, что это не Елизавета Иванова.
– У вас есть опыт ухода за лежачими больными? –
поинтересовалась хозяйка.
Я отрицательно покачала головой.
– Впрочем, это не важно, я вам все объясню, у вас не
будет с ним проблем, – словно заклинание, повторила она.
Я чуть было не предложила ей самой заняться этим
«беспроблемным» делом, но прикусила язычок. Сначала мне надо выяснить
что-нибудь про Елизавету.
– Может, вам лучше нанять профессиональную сиделку?
Наверняка вашему отцу требуются уколы, медицинские процедуры…
– Ничего особенного ему не требуется, –
раздраженно отозвалась дама. – Любой человек может научиться делать уколы,
это не сложно. А на сиделку у меня денег нет. Я и так разоряюсь на лекарствах!
Думаете, государство о нем заботится? Почему я одна должна?! Почему я?!
Последние слова она выкрикнула на грани истерики.
– Он вам отчим? – высказала я
предположение. – Или в детстве издевался над вами? Странно, почему вы так…
Я не смогла внятно выразить свою мысль, но дама меня поняла.
– Слушайте, это не ваше дело! – отреагировала
она. – Вы вообще посторонний человек, не лезьте ко мне в душу!
Из комнаты отца послышались какие-то звуки.
– Кажется, он вас зовет, – сказала я.
– Он меня никогда не зовет, – с горечью ответила
она. – И не звал! Он вообще не обращал на меня внимания. Ни разу не
погладил по голове, не спросил, как дела. Он мне жизнь сломал, вы понимаете
это? Фактически у меня не было отца, я не знала, что такое отцовская любовь и
защита. Поэтому и с мужчинами у меня не складывается. Знаете, сколько денег я
угробила на психотерапевтов? Но все бесполезно: любовь, которую тебе не дали в
детстве, ничем не восполнить!
Я внимательно ее слушала, но, если честно, особого
сочувствия не испытывала. Миллионы людей выросли без отца, и ничего, истерики
не закатывают. В конце концов, в жизни бывают неприятности и похуже.
– У меня такое ощущение, что он всю жизнь провел за
газетой, – продолжала женщина. Наткнувшись на мой удивленный взгляд, она
пояснила: – Сколько я себя помню, отец всегда читал то газету, то книгу, как
будто отгораживался от меня с матерью, понимаете? Когда его отрывали от чтения,
он с таким удивлением на нас смотрел, словно впервые видел. Надо же, а тут,
оказывается, еще жена с дочерью имеются!
– Ну, мало ли как бывает, – протянула я. –
Может, ваш отец интроверт, и ему необходимо одиночество?
Она задумчиво теребила пуговицу на кофточке и, кажется, меня
не услышала.
– Когда отца парализовало, я копалась в его бумагах и
нашла письма. Письма к женщине по имени Вероника. И я поняла, почему он так
относился к нам. Отец очень сильно любил эту женщину, она его тоже любила. Они
поссорились из-за какой-то ерунды, отец назло стал встречаться с моей матерью, она
забеременела, и ему пришлось жениться. Родилась я, он назвал меня Вероникой в
ее честь. Больше отец с Вероникой не встречался, они только обменялись тремя
письмами. Но он ее не забыл, он думал о ней. Отгородившись от нас газетой,
думал о ней. Изо дня в день, каждую минуту думал об этой женщине! А рядом росла
я, его дочь, но мне не перепало ни капли его внимания! Сорок лет он думал
только о ней!
Ее голос сорвался на крик. Повисла звенящая тишина. Вероника
первая ее нарушила, на удивление спокойным тоном она произнесла:
– Я затем вам это рассказала, Ольга, чтобы вы не
осуждали меня. Со стороны все видится в искаженном свете. Мне кажется, я
обеспечиваю отцу очень хороший уход, учитывая обстоятельства.
– Я не Ольга, – призналась я.
– Неужели я перепутала ваше имя? – встрепенулась
Вероника. – Вы ведь от Натальи Геннадиевны?
– Нет, я пришла сама по себе. Я ищу Елизавету Иванову.
– Так вот оно что! – воскликнула собеседница таким
тоном, как будто теперь поняла про меня самое главное. – То-то я смотрю,
вы не очень похожи на учительницу с Украины!
– Извините, что невольно ввела вас в заблуждение. Вы
сами сделали такое предположение, а мне было неловко вас поправлять. Просто
сначала я решила, что вы и есть Елизавета.
– Вот еще! – фыркнула Вероника.
– Я сразу поняла, что ошиблась, – быстро добавила
я. – Где я могу найти Иванову?
– Понятия не имею. Она уволилась от меня две недели
назад. Поступила очень непорядочно, если найдете ее, так ей и передайте!
– Она украла что-нибудь?
– Нет, вещи вроде бы на месте. Лиза очень меня подвела.
Обещала работать еще полгода и вдруг поставила перед фактом: «Я съезжаю». За
день собрала свои шмотки и была такова. А с кем я отца оставлю, она подумала?
Найти порядочную сиделку – это такая проблема! Вот и пришлось мне взять на
работе отпуск и ухаживать за отцом. Слава богу, сегодня мне обещали прислать
хорошую женщину!
– Значит, Елизавета была у вас сиделкой? –
уточнила я.
– Ну да, я же говорю.
– Но она ведь параллельно где-то работала? На что она
жила?
– Работала на фабрике, делала трубочки для соков. Ну,
знаете, такие, которые приклеиваются к бумажным пачкам.
– То есть на заводе по производству соков?
– Нет, эти трубочки производят отдельно от сока. Для
меня самой этот факт стал открытием.
Я ждала, когда дама назовет месторасположение фабрики, но
она молчала. Пришлось подстегнуть:
– Адрес у фабрики какой?
Вероника надменно подняла брови:
– Откуда же мне знать?
– Ну хотя бы район Москвы назовите.
– Без понятия. Могу только дать Лизкин номер
мобильника.
Она продиктовала номер, который у меня уже был.
Я поблагодарила хозяйку и направилась к выходу. У порога
обернулась:
