– У меня есть подозрение, что Артур вернулся к своей
бывшей.
Я подобралась, словно гончая перед забегом:
– Вы ее знаете?
– Видела один раз, зовут Елизавета Иванова. Я на нее
вышла таким оригинальным способом… Вдруг вспомнила, что однажды у Артура
зазвонил мобильник. Судя по тому, как он напрягся, это была его бывшая. Из
разговора я поняла, что у нее остались какие-то его вещи, и она хотела их
вернуть… Я и подумала: было бы здорово найти эту девушку! Но как? Ее номер
телефона высветился на экране, но я видела цифры буквально секунду и,
естественно, не запомнила. И знаете, что я придумала? Ни за что не догадаетесь!
Обратилась к гипнотизеру! Он вернул меня в тот момент, остановил время, и я
буквально прочитала номер телефона. Представляете?
Роза торжествующе на меня смотрела. Да уж, жизнь полна
сюрпризов! Я-то считала себя ловкой и сообразительной, а оказывается, и рядом
не стояла с настоящими ловкачами! Обратиться к гипнотизеру – придумать такое
могла только любящая женщина.
– И что вам сообщила эта Лиза?
Роза резко поскучнела:
– Да ничего особенного. Я ей позвонила, сказала, что
она выиграла приз от радиостанции. Я спросила, как ее зовут, и она ответила –
Елизавета Иванова. Я назначила ей встречу на улице Королева, рядом с
телебашней. Когда она пришла, я спросила про Артура. Но она даже слушать меня
не стала, убежала, только пятки сверкали.
– Так вот просто убежала? – удивилась я.
– Ну да.
– А вы пытались ей еще раз позвонить?
– Пыталась, конечно, но она отключила телефон. А потом
вообще сменила номер. А знаете, сколько Елизавет Ивановых в Москве? Двести
семнадцать человек! Это мне участковый сказал. Так что лучше я буду Артура под
дверью квартиры караулить, так вернее.
Я попросила у Розы номер Елизаветы Ивановой, оказалось, что
она помнит его наизусть. Больше нам не о чем было разговаривать. Продиктовав
девушке номер своего сотового, чтобы она позвонила мне, как только Артур
появится, я попрощалась и пошла к выходу. А Роза осталась доедать холодную
солянку.
Ожидая на остановке маршрутку, я размышляла о странностях
женской психологии. Как я поняла, Артур одержим страстью – раскормить каждую
свою даму до трехсот килограммов. Такой вот любитель большого женского тела. Но
девушки, узнав о его намерениях, почему-то не бегут в ужасе, а наоборот –
расценивают это как проявление любви и заботы. Возможно, на фоне современных
мужчин, которые так и норовят у тебя что-нибудь оттяпать, ухажер, готовящий
комплексный обед, и правда выглядит привлекательно. Но вот интересно, если бы у
Розы от лишнего веса случился диабет и она бы ослепла, как быстро Артур бросил
бы проблемную подругу и нашел себе новую? История с «неправильным» размером
груди в этом смысле очень показательна…
Я вспомнила Варвару, и сердце кольнула жалость. Как же
бедняжка была одинока, если согласилась стать свинкой! Российские женщины
совсем себя не ценят. Готовы наплевать на свое здоровье ради того, чтобы
доставить удовольствие какому-то проходимцу. А ведь любить надо прежде всего
себя! На первом месте у женщины должны быть она сама и ее дети. Потом –
родители. И лишь затем следует принимать во внимание интересы мужчины. Потому
что он тебе никто, сегодня есть, а завтра нет. А ты у себя одна, запасную не
выдадут!
С такими мыслями я добралась до дома. Сразу же кинулась к
холодильнику, достала жареную картошку с грибами и поставила сковородку на
плиту. Картошка не успела разогреться, потому что я, ложка за ложкой,
перетаскала ее холодную в рот. Однако голод не отступал. Я сделала четыре
бутерброда с маслом, обильно полила их сгущенным молоком и смолотила, запивая
чаем. Стало полегче, и все-таки чего-то не хватало…
Шоколад! Вот что просил мой организм! Нет, не просил, а
требовал! Но шоколада не было, единственную плитку я отдала чиновнице из
царицынского паспортного стола. Идти в магазин было лень. На часах почти
полночь, к тому же за окном неожиданно повалил мокрый снег. В такую погоду даже
собачники не высунут нос на улицу!
Я попробовала договориться с организмом: «Сегодня ты вполне
можешь обойтись сгущенным молоком, а завтра с утра я пойду в супермаркет и
куплю все, что пожелаешь». «Не-а, – ответило тело и принялось канючить: – Хочу
сейча-а-ас! Купи-и-и!» Кольнуло в боку, онемела рука, тупая боль пронзила
виски. Очевидно, сказывалось длительное отсутствие эндорфинов.
Я оделась и вышла во двор. Тут же мне в лицо полетели мокрые
хлопья снега. Прикрываясь руками и отплевываясь, я трусцой преодолела путь до
ближайшего продуктового магазина.
В магазине сидела скучная продавщица. О выручке ей сегодня
придется забыть. Покупателей не было, только около алкогольного отдела топтался
плюгавенький мужичонка. Я ринулась к витрине с шоколадом. Так, что же выбрать?
Молочный с лесными орехами? Белый с семечками и карамелью? Или горький с
миндалем?
Глаза метались от одной плитки к другой, я терзалась
сомнениями. Очевидно, мужичонка тоже мучился проблемой выбора. Наконец мы
созрели. Мужик пробил в кассе две бутылки водки, я – одну шоколадку, и мы
одновременно вышли на улицу.
Прямо на пороге магазина мужик встряхнулся, словно собака,
зубами сорвал крышку с бутылки и припал к горлышку. Я надорвала обертку и
принялась жадно откусывать шоколад. Остановилась только тогда, когда в руках
зашуршала пустая фольга. К тому времени сосед уже прикончил водку. Бережно
прижимая к себе вторую бутылку, нетвердым шагом он исчез в белой мгле.
А я вернулась в магазин за второй плиткой. Алкоголик-то,
видать, уже опытный: сразу взял две!
И тут меня осенило: да ведь я, по сути, ничем от него не
отличаюсь! У меня такая же зависимость, только от шоколада. Я не ем шоколад в
одном случае: когда не имею физической возможности его купить. В песках Сахары.
Во льдах Антарктиды. На бескрайних просторах Луны. В остальных местах я
переверну небо и землю, но раздобуду плитку.
Впрочем, было еще время, когда я в глаза не видела шоколад.
В 1985 году в нашей стране началась перестройка. К началу девяностых она
привела к обострению кризиса во всех сферах жизни общества. Практически все
россияне вспоминают этот период с ужасом: предприятия закрывают, зарплату не
платят, в магазинах – шаром покати, минимальный набор продуктов отпускают по
талонам, с дикими очередями. А для меня перестройка стала подарком судьбы.
Единственный раз во «взрослой» жизни мне удалось влезть в одежду сорок
четвертого размера!
К 1990 году я раздалась до семидесяти пяти килограммов и
носила пятьдесят второй размер. И тут бац – из магазинов исчезли торты! Также
отсутствовали вафли, конфеты и шоколад. Доступны были только гречка (два
килограмма на человека в месяц), макароны (два килограмма), пшено и рис
(кажется, по одному килограмму на «нос»).
Гречки много не съешь, особенно если она без мяса. Жевать
целый день рис тоже занятие безрадостное. И я начала худеть. Постепенно,
мало-помалу сброшенные граммы собирались в килограммы, и через два года я
весила пятьдесят пять кило. Идеальный вес для моих 165 сантиметров роста!
