Тут Адольф вспомнил, как сокрушалась бывшая супруга, мол, ее
младшая сестра поссорилась с родителями, ушла из дому и вот уже третий год от
нее нет никаких весточек. Похоже, перед ним как раз та девушка. Итак, она стала
проституткой.
Браверман растерялся. Сначала он решил позвонить жене,
попросить ее быстрей приехать и забрать сестру. Но потом сообразил, что делать
этого не следует. Из-за обстоятельств, при которых произойдет встреча, сестры
только поссорятся и в итоге обе же его возненавидят. Нет, тут надо придумать
что-то другое…
Проститутка тем временем уже стаскивала с себя колготки, но
Адольф жестом остановил ее.
– Давай сначала поговорим, – предложил он.
Девица, навидавшаяся клиентов с заскоками, равнодушно
напомнила:
– Оплата почасовая.
– Ничего, время терпит, – ответил Адольф.
Та лишь пожала плечами и села рядом на диван. Кто платит,
тот и музыку заказывает.
– Ты знаешь, кто я? – спросил Браверман и, не
дожидаясь ответа, продолжил: – Я известный колдун, вижу прошлое, настоящее и
будущее. Хочешь, я тебе погадаю?
– Ну, погадай, – ухмыльнулась девушка. –
Сначала скажи, как меня зовут.
– Эльвира – это не твое настоящее имя, – медленно
произнес Адольф, разглядывая ее ладонь. – Тебя зовут Ирина, тебе двадцать один
год, и в Москву ты приехала из Белоруссии.
Ухмылка на лице девицы дрогнула, но не исчезла.
– Из Минска? – уточнила она.
Браверман опять уставился в ладонь.
– Нет, не из столицы. Кажется, из Витебска. Да, точно,
из Витебска.
Проститутка спала с лица.
Адольф вспомнил, что рассказывала его бывшая жена о сестре,
и, старательно удерживая на лице глубокомысленную мину, поведал о прошлом
Ирины. Этого о ней не мог знать никто: как она в шестнадцать лет сделала аборт
от учителя физкультуры, как в семнадцать в первый раз ушла из дому, как
вернулась к родителям, потому что у отца случился сердечный приступ, как в
восемнадцать стащила из магазина плеер, попалась и чуть не угодила за решетку…
У Ирины был шок.
– Правда, все правда, от первого до последнего
слова, – причитала она, смотря на Адольфа как на бога.
«Колдун» же, довольный произведенным эффектом, пропустил
настоящее и сразу же перешел к предсказанию будущего:
– Через полгода тебя заразят СПИДом, а еще через три
месяца, в мае, ты умрешь.
Глаза девицы наполнились ужасом.
– От СПИДа?
Браверман поводил руками по воздуху, как бы всматриваясь в
неясную картину, а потом бесстрастно сообщил:
– Нет. Трое пьяных клиентов, по всей видимости
кавказцев, сначала изнасилуют тебя, а потом придушат. Твоими же колготками.
Ирина непроизвольно схватилась за горло. По ее щекам текли
ручьи слез.
– Господи, что же мне делать? Что делать? – рыдала
она в голос. – Это что – приговор? Или можно изменить судьбу? Помогите
мне!
Адольф помолчал и веско сказал:
– Я тебе ничем помочь не могу. Судьбу человек выбирает
сам. У тебя есть возможность пойти по другой дороге, я ее вижу. Но решение
должно исходить от тебя.
Проститутка ревела и причитала еще час, потом ушла, не взяв
с колдуна ни копейки. У Адольфа на душе остался тяжелый осадок. Правильно ли он
поступил? Может быть, все-таки следовало вернуть блудную дочь в семью?
А через три месяца ему позвонила бывшая супруга, и он узнал
продолжение этой истории. Радостная жена сообщила, что Ирина, живая и здоровая,
неожиданно вернулась в Витебск, устроилась продавщицей, готовится поступать в
институт. Она рассказала родителям про колдуна из Москвы, изменившего всю ее
жизнь. Родители на свою младшенькую нарадоваться не могут, часто молятся за
человека, который наставил дочурку на путь истинный.
Так Адольф понял свое предназначение. Он стал академиком
высшей магии Степаном Ивановичем Волгиным.
– Каждый человек желает себе добра и готов изменить
жизнь к лучшему, – подытожил колдун. – Только его надо к этому шагу
подтолкнуть. Если он будет уверен, что не одинок, что ему помогают высшие силы,
он может горы свернуть.
Я опять поразилась житейской мудрости прохиндея. Но из
чувства противоречия решила с ним еще поспорить:
– Но ведь не всегда все зависит только от тебя. Вот,
например, жена понимает, что благоверный завел любовницу. Она может верить во
что угодно, но ведь существуют эти двое – муж и любовница, со своей волей и
желаниями. Разве можно повлиять на их поведение?
– Можно, – убежденно ответил Волгин, – и моя
практика это доказывает. Когда я говорю женщине, что увеличил ее сексуальное
поле, сделал сильный приворот на ее мужа, а одновременно произвел отворот от
соперницы, она начинает вести себя по-другому. Раньше она нервничала,
придиралась к супругу по пустякам, устраивала ему скандалы. А теперь успокоилась,
почувствовала свою силу, вновь стала ласковой и любящей. К тому же я даю ей
различные приворотные зелья…
– Зелья?
– Ну, там главным образом травы разные, петрушка,
кориандр, иногда таблетки «Виагры» добавляю, для увеличения потенции. В общем,
безвредный состав. Инструкция такая: в течение трех месяцев три раза в день
добавлять в еду и с улыбкой подавать мужу. Чувствуете? С улыбкой! И кормление
трехразовое. Естественно, что при таком обращении любой донжуан вернется к
законной супруге. Мужчина ведь как собака: его надо кормить, ласкать и
периодически отпускать на улицу погулять.
– А как насчет «нейтрализации врагов»? Ведь вы
оказываете такую услугу? А тут от вашего клиента мало что зависит.
На лицо Степана Ивановича набежала тень.
– Да, здесь другое. В принципе, ненависть можно
направить в позитивное русло. Человек ведь по своей природе не агрессивное
существо. Но надо, чтобы прошло время… – Волгин задумчиво потеребил
бородку и продолжил: – Да, это самые сложные случаи, тут не существует готовых
рецептов, требуется индивидуальный подход.
Меня неожиданно осенило.
– Скажите, а ведь Ася Дмитриевна именно с такой
проблемой к вам обращалась?
Волгин дернулся и побледнел.
– Какая Ася Дмитриевна? – неубедительно удивился
он.
Я снисходительно на него посмотрела и ласково завела:
– Неужели не знаете? Ай-ай-ай! А она вас прекрасно
знает, рекомендовала даже. Очень хорошо, говорит, Степан Иванович проблемы
решает, любо-дорого иметь с ним дело.
Тут колдун сделал то, чего я меньше всего от него ожидала:
подобрал полы своего длинного балахона и ринулся куда-то в глубь комнаты, за
ширму. Было слышно, как он бренчит ключами, пытаясь попасть в замочную
скважину.
