Незаметно для себя Даша перешла на «ты» и, пожалуй, имела на
это полное право: в некоторых вопросах я по сравнению с ней была наивным
ребенком.
– Ну, не сразу Москва строилась, – снисходительно
заметила она, – и ты всему научишься. Честно говоря, до Славы у Маши было
несколько промахов, и один – очень серьезный. Однако она училась на своих
ошибках, и вот результат – вся в шоколаде. Для меня они тоже стали уроком на
всю жизнь.
– Что за промахи? – заинтересовалась я.
Неужели девица замешана и в других преступлениях?
– Ну, не знаю, могу ли я это рассказывать… –
протянула Даша, просто сгорая от желания поведать о неудачах сестрицы.
– Все останется между нами, – пообещала я.
Более серьезной клятвы от меня не потребовалось.
Глава 11
Как бы плохо мужчина ни думал о женщинах, любая женщина
думает о них еще хуже.
У Маши были для этого все основания: посторонняя гражданка
увела из семьи папу, когда ей исполнилось четырнадцать лет, а младшая сестра
Даша едва успела родиться.
Отец, хотя и имел высшее образование, горбатился на
горно-металлургическом комбинате «Норильский никель» простым рабочим. Он
сознательно пошел на этот шаг, чтобы обеспечить семье достойное существование.
Денег, правда, хватало в обрез: в доме всегда были свежие овощи и фрукты, а на
севере витамины влетали в копеечку.
Однажды отец поехал по заводской путевке в санаторий на
Черное море, поправить пошатнувшееся здоровье. Однако через двадцать четыре дня
он в Норильск не вернулся. Сначала пришла лаконичная телеграмма «Задерживаюсь
зпт подробности письмом». Потом почтальон принес заказное письмо (с
уведомлением), в котором отец сухо сообщал, что познакомился с местной женщиной
и остается жить в Краснодарском крае, просит развод и обязуется выплачивать
положенные по закону алименты. Также он просил жену выслать его диплом об
окончании вуза.
Маша тут же предложила этот диплом разорвать. Однако мать, с
тяжким вздохом отняв от груди младшую дочь, молча пошла искать документ в куче
бумаг, а потом отправила его по указанному адресу. И так же безропотно
согласилась со всеми условиями развода.
Эта ее коровья покорность судьбе Машу просто взбесила!
Она-то сама никогда не будет такой дурой, не дождетесь! Ее не бросит ни один
мужчина. Наоборот, это она будет вертеть ими как захочет, уводить от жен. И
плевать, если в семье подрастают дети.
На юге отец устроился по специальности,
инженером-конструктором, исправно платил алименты со своей небольшой зарплаты и
раз в год присылал дочерям посылку с абрикосами, финиками и грецкими орехами. А
через десять лет он опять вернулся в семью. Умирать. У него обнаружили рак –
судьба едва ли не трети тех, кто трудился на добыче никеля и кобальта, – и
второй жене он стал не нужен. Мать приняла его обратно так же спокойно и без
слова упрека.
Маша к тому времени заканчивала факультет психологии
Ленинградского университета и поступок матери прокомментировала одним словом:
«Дура». Позади у девушки осталось несколько бурных романов с нищими студентами,
а впереди – она это знала наверняка – ее ждало обеспеченное существование за
счет какого-нибудь мужчины. И подходящий кандидат не заставил себя долго ждать.
Федор был преуспевающим бизнесменом, разменявшим пятый
десяток. Он то ли продавал финнам русскую водку, то ли покупал у них сапоги, а
может, занимался всем этим одновременно, – в тонкости Маша не вдавалась.
Главную свою функцию – снабжение деньгами – он выполнял бесперебойно. Вчерашняя
студентка, едва сводившая концы с концами на стипендию, теперь одевалась в
лучших бутиках Северной Пальмиры, ездила на новенькой «тойоте» и заказывала
мебель для спальни из Испании. Правда, машина и квартира с видом на Неву, в
которой поселилась девушка, были записаны на Федора, но Маша не сомневалась:
стоит ей чуть-чуть поднажать на любовника, и он поведет ее под венец.
Но для начала надо было избавиться от досадной помехи в лице
законной супруги бизнесмена. Тамара с Федором были одногодками, так что
расплывшаяся после двоих родов сорокатрехлетняя клуша не представляла для
молодой и стройной девицы никакой опасности. По крайней мере, так думала сама
Маша. Однако вскоре ей пришлось узнать о зрелых женщинах кое-что новое.
Тома ни сном ни духом не ведала о любовнице. Федор, щадя
нервы жены, придумывал очень правдоподобные объяснения своим частым отлучкам из
дому.
– Дела, зайчонок, – говорил он, целуя супругу в
лоб, – сама должна понимать: бизнес есть бизнес. Поеду разбираться с
поставщиками, к ужину не жди.
Такая ситуация могла продлиться еще много лет, и это не
входило в планы Маши. Она стала специально подбрасывать в карманы Федору улики
в надежде, что клуша, проверяя его одежду перед стиркой, наконец-то сообразит,
что к чему. Презервативы, счет на оплату чужого мобильного телефона, авиабилет
до Парижа, датированный днем, когда Федор якобы был в деловой поездке в
Екатеринбурге…
Тамара пришла к правильному выводу: у мужа есть другая
женщина. Она потребовала у Федора объяснений. Мужчина, которому Маша успела
основательно прополоскать мозги, поставил супругу перед фактом двоеженства.
– Давай договоримся так, – бубнил он, глядя
куда-то поверх жены, – я всю неделю по-прежнему буду жить с тобой, но по
четвергам ночую там.
– У нее?! – взвилась в сарказме Тома. –
Почему же только один день? За что девушке такая несправедливость? Давай уж
поровну: три дня – у меня, три – у нее, а еще сутки будешь приходить в себя,
отдыхать от нас обеих. А то ведь это так утомительно – трахать двух баб
одновременно!
– У меня много работы, – на полном серьезе отвечал
муж, – по-другому не получается. И потом, не хочу, чтобы Тимур узнал.
Тамара прикусила язычок. Их старший сын уже обзавелся
семьей, а младшенький Тимур, поздний ребенок, еще жил с родителями. Мальчик
только что вступил в нелегкий подростковый период, и мать понимала: если
авторитет отца в его глазах пошатнется, сын запросто попадет в дурную компанию.
И так уже от него стало попахивать табаком, начались проблемы с учебой. Тимур
ни за что не должен догадаться, что родители в ссоре. Ради ребенка, решила
Тамара, она вытерпит не одну, а десяток любовниц.
Теперь неделя разделилась для нее на две половины: до
четверга и после. До четверга она жила в мучительном ожидании дня, когда, как
ей казалось, муж особенно тщательно бреется, слишком долго выбирает галстук и
смотрит на супругу более отстраненным, чем обычно, взглядом. А после четверга
воображение помимо ее воли рисовало сцены, от которых ярость и унижение
пульсировали в висках. Тамара так осунулась и подурнела, что близкая подруга,
которая была в курсе происходящего, советовала послать мужа к черту – здоровье
дороже!
Пытаясь справиться с депрессией, Тома бродила по магазинам.
Однажды на распродаже в модном бутике она совершенно автоматически прикупила
супругу роскошный костюм. На следующий день был четверг, и она предложила
Федору надеть обновку. Муж нехотя согласился.
