Но неведомый абонент не сдавался. Прошла уже, наверное,
минута, а он все продолжал названивать. Такое может быть только в двух случаях:
случилось что-то либо очень хорошее, либо очень плохое. Снимая трубку, я,
естественно, надеялась на первый вариант. Но ждала второй.
– М-м-м… – Увы, это все, что мне удалось извлечь
из себя.
– Привет, кума! – радостно сказал знакомый голос.
Мне очень нравится это слово – «кума». Теплое, родное,
сказочное, из детства. И мне нравится быть кумой. Особенно если кумушка с
другой стороны – это Женька. Ее оптимизму и стойкости может позавидовать любой.
Пожалуй, она единственная из моих знакомых, кто, находясь в действительно
стесненных обстоятельствах, никогда не жаловалась на жизнь. Судите сами:
четверо детей, отсутствие собственного жилья, достаточно скромная зарплата у
мужа и съемная двухкомнатная квартирка, за которую ежемесячно надо выкладывать
кругленькую сумму из семейного бюджета. Не правда ли, убийственное сочетание? Я
со всеми своими жизненными неурядицами даже рядом не стояла.
Впрочем, детки у Женьки замечательные. Старшей дочери Оле
уже четырнадцать, она просто идеальный ребенок: послушная, аккуратная,
отличница и красавица. Следующий по списку – третьеклассник Игорь, мальчик
непоседливый и шкодливый, но с добрым сердцем. Младшие – двухлетние близнецы,
крестной матерью одного из которых я и являюсь. Собственно, отсюда происходит
наше с Женей кумовство.
– Как поживает Ларик? – задала я вопрос, уже
ставший ритуальным. Я всегда первым делом интересуюсь своим крестником.
Здесь надо сделать одно лирическое отступление. Моего
крестника зовут Илларион, а его брата – Макар. Что заставило родителей назвать
ни в чем не повинных младенцев таким странным образом, остается для меня
загадкой. Сами они ссылаются на каких-то прадедушек, проживших замечательную
жизнь с подобными именами. А также на то, что Макар в переводе с
древнегреческого означает «блаженный, счастливый», а Илларион – «веселый,
радостный». Это, конечно, прекрасно. Но я даже боюсь себе представить, какие
прозвища будут давать детям в школе. Особенно если учесть, что фамилия у
двойняшек тоже не самая рядовая – Стецюра.
– Ларик поживает прекрасно, поправился на
килограмм, – отрапортовала Женька. – А вот Макарушка по-прежнему
плохо кушает.
– Ларик – молодец, весь в меня, – похвалила
я. – Ну а Макар пошел в свою крестную.
Второе лирическое отступление. Как вы понимаете, крестных
матерей у близнецов должно быть две, у каждого ребенка – своя. Когда Женька
оправилась после родов и решила крестить младенцев, она предложила мне стать
крестной матерью:
– Выбирай любого малыша.
Имя Макар у меня стойко ассоциируется с пословицей про
телят, поэтому я предпочла взять себе близняшку с более благозвучным именем. В
результате Макар достался Варваре, второй крестной.
Мы с Варей полные противоположности как внешне, так и
внутренне. Я, если помните, полная блондинка, а она – худая брюнетка. Я, хотя и
крещеная, в церковь почти не хожу, зато Варвара чуть ли не ежедневно бегает к
заутрене и соблюдает все религиозные обряды и предписания. Я задавалась
вопросом: интересно, отразится ли эта разница на наших крестниках? И каким
образом?
Результат оригинального эксперимента не заставил себя долго
ждать. Илларион, который родился вторым и весил меньше своего брата, сразу же
после обряда крещения начал набирать вес. Теперь он выглядит просто как реклама
счастливого младенца в телевизоре: круглые щечки с ямочками, пухленькие ручки и
ножки. Одно удовольствие смотреть, с каким аппетитом Ларик уплетает манную
кашку. И за ним нужен глаз да глаз, он ни минуты не сидит спокойно, норовя
схватить все, что попадается ему на пути. А вот Макар к еде равнодушен. Это
задумчивый ребенок, в его огромных голубых глазах всегда мечтательное
выражение. Он может часами сидеть на одном месте, разглядывая цветок или
картинку. В общем, разница налицо: Ларик – прагматик, прочно стоящий на ногах,
а Макарушка – тонкая и поэтическая натура. Надеюсь, это позволит им в будущем
прекрасно уживаться друг с другом.
– Люсь, – вернула меня ко дню сегодняшнему
Женя, – а у меня новость. Мы с Денисом собираемся поехать отдыхать.
– Здорово! – обрадовалась я.
Давно пора было. На моей памяти Женька со своим мужем
Денисом никогда не отдыхали вместе. Если кто-то из них и выезжал за пределы
Москвы, то второй должен был остаться, чтобы присмотреть за детьми. Да и куда
бы они могли поехать на зарплату Дениса? Разве что прокатиться на электричке
всей семьей.
– А куда отправляетесь? В Ровно?
На Украине живет мама Жени, каждое лето она принимает у себя
старших детей. Но сейчас начало сентября, каникулы закончились – какие могут
быть путешествия к бабушке?
– Нет, едем на неделю в Аргентину.
– А почему именно туда?
– Да мы не выбирали. Купили детям мороженое, а под
оберткой оказался приз – романтическая поездка на двоих. Представляешь? Ну,
думаем, наверное, обманут, ничего нам не дадут. Или начнут деньги выманивать:
мол, бесплатно только экскурсионное обслуживание, а за билеты и гостиницу надо
платить. Но, оказывается, еще остались честные розыгрыши. Турфирма буквально за
неделю оформила наши документы и ни копейки не взяла. Мы до последнего момента
не верили в происходящее, пока собственными глазами не увидели визы и
авиабилеты.
– Слушай, как же я за вас рада! Когда выезжаете?
– Вообще-то планировали сегодня вечером, –
осторожно ответила кума.
– А дети с кем остаются? С Дианой Александровной?
Диана Александровна – это Женькина свекровь. Она
принципиально не сидит с внуками. «Я еще слишком молода, чтобы превращаться в
няньку», – говорит эта 62-летняя энергичная дама и отправляется на
выставку художника-авангардиста, смотрит нашумевшую театральную постановку или
просто перечитывает Конан Дойла. И уж пусть моя кума не обижается, но этим
своим разумным эгоизмом Диана Александровна мне чрезвычайно симпатична. Многим
российским женщинам следовало бы брать с нее пример. Скажу честно: у меня
сердце кровью обливается смотреть на иных бабушек, превратившихся в бесплатное
приложение к своим внукам. Смысл их существования сводится к тому, чтобы
накормить, обстирать, посадить на горшок, вытереть попу… – и порой все это
длится до совершеннолетия отпрыска. Жизнь и так слишком коротка, преступно
тратить ее на пеленки и кастрюли.
Так что, в общем и целом, я одобряю политику Дианы
Александровны. Но сейчас особый случай, может быть, бабушка сделает исключение
из правил?
– Сначала свекровь согласилась посидеть с
детьми, – угрюмо отозвалась Женька. – С большим скрипом, но дала
согласие. Но сегодня утром она поскользнулась на улице. Говорит, не заметила
арбузную корку. Результат – трещина на предплечье, руку по локоть закатали в
гипс. Я подозреваю, что она это сделала нарочно, – чтобы на нее не навесили
внуков. И специально поранила именно правую руку. А может, вообще не было
никакого падения. Свекровь могла пойти в травмпункт и за небольшую мзду
попросить наложить гипс. Теперь она, естественно, отказывается от своего
обещания. «Мне бы кто помог! – стонет. – Как я буду с одной рукой
управляться?» А чего ей управляться? Страницы детективов переворачивать тяжело,
что ли?
