Я махнула рукой:
– Зовите меня просто Люсей.
Ирина бодро воскликнула:
– Ну вот, все отлично устроилось! Надеюсь, что обе
стороны останутся довольны таким сотрудничеством.
Я опять принялась ее благодарить, ко мне присоединилась Нина
Платоновна. Наконец мы с няней вышли из агентства и направились в сторону
метро. В руках у женщины была лишь хозяйственная сумка из клеенки.
– Это все ваши вещи? – удивилась я.
– Нет, я оставила чемодан в камере хранения на вокзале.
Не таскаться же с ним по городу. Тем более что я не знала, найду ли сегодня
работу, где буду ночевать… – Нина Платоновна помолчала, а потом с чувством
сказала: – Спасибо вам, Люся, что согласились меня взять. Я вас не подведу,
обещаю!
– Да ладно, чего там… – засмущалась я и быстро
перевела разговор на деловые рельсы: – Сейчас мы поедем домой, вы познакомитесь
с детьми, приготовите им что-нибудь поесть, потому что они наверняка голодные,
а вечером отправитесь на вокзал за вещами.
– Значит, у вас четверо деток, – не то спросила,
не то констатировала няня.
Я принялась объяснять:
– Дети не мои, я только крестная одного из младенцев…
К своему изумлению, я рассказала Нине Платоновне все, даже
про сбежавшего кота, свихнувшуюся Варвару и эгоистичную Диану Александровну.
Украинка оказалась великолепной слушательницей, она смотрела на меня умными
глазами и сочувственно кивала. Я же, за последнее время выслушавшая столько
разных историй, была счастлива, что наконец-то кому-то интересны мои проблемы,
и разливалась соловьем.
Остановилась я только тогда, когда мы вошли в квартиру. Дети
в полном составе выбежали нам навстречу и уставились на незнакомого человека.
– Это тетя Нина, ваша няня, – сказала я. –
Тетя Нина будет жить с нами до тех пор, пока не вернутся родители. Вопросы
есть?
Ларик с Макарушкой подбежали к няне, бессребреник Макар
протянул ей своего плюшевого зайца, а практичный Иллариоша с любопытством полез
в ее сумку.
Игорек почему-то поднял руку, как на уроке:
– А вы будете читать нам книжки?
Нина Платоновна погладила его по голове:
– Буду, лапочка. Но сначала давайте покушаем. Что вы
хотите на обед?
Дети окружили няню плотным кольцом, и такой тесной группкой
они прошествовали на кухню. У меня отлегло от сердца. Кажется, тетя Нина всем
пришлась по душе. Надеюсь, что эта милая женщина возьмет на себя все
хозяйственные заботы, а я смогу полностью посвятить себя расследованию.
Держись, Аида! Помощь идет!
Глава 18
Я вытащила листок с номером телефона Михаила Бартенева.
Сегодня суббота, разгар дня, нормальные люди должны быть дома у телевизора.
Сейчас я позвоню подозреваемому и назначу ему встречу. У меня есть отличный
повод: парень сидит без работы, так что предложу ему какую-нибудь вакансию.
Я набрала номер и замерла в ожидании ответа. Прозвучало
никак не меньше десяти гудков, прежде чем сняли трубку.
– Э-э-э… – отозвался мужской голос.
Мне показалось, что его обладатель только что проснулся.
– Извините, можно Михаила Бартенева?
Я ошиблась: мужчина был вдрызг пьян. Из его бессвязной речи,
щедро приправленной ненормативной лексикой, я уловила лишь, что парня сейчас
нет.
– А когда он будет?
– Отвали! – буркнул мужик и бросил трубку.
Я еще раз набрала номер. Когда на том конце провода
послышалось тяжелое сопение, я медленно и четко произнесла:
– Мне надо передать Михаилу ящик водки, его прислали
родственники из Саранска.
– Какую еще водку?
– Называется «Машина времени», выпил – и уже завтра.
Могу я оставить ее у вас?
Алкоголик сориентировался мгновенно:
– Водку? Конечно, оставляй!
– Адрес диктуйте!
– Адрес? Мой?
– Ну а чей же еще?
– Щас. Э-э-э… проспект… нет, проезд… нет, переулок
этого самого, как его… Плотников. Да, точно – Плотников.
Я потеряла терпение:
– Да я не фамилию вашу спрашиваю, а адрес!
– Это и есть адрес: Плотников переулок, дом двадцать
семь, квартира десять, – на одном дыхании выпалил мужик.
– Буду, ждите, – сказала я и отключилась.
Я раскрыла карту Москвы: Плотников переулок располагался в
самом центре столицы, рядом с Арбатом. Крикнув Нине Платоновне, что я ухожу, я
схватила свою сумку и выскочила на улицу.
Конечно, никакую водку, а тем более ящик, я покупать не
стала. К дому номер двадцать семь я подходила налегке. Это оказалось
трехэтажное здание явно дореволюционной постройки. Обычно квартиры в таких
домах на корню скупают толстосумы. Неужели неведомый пьянчужка тоже принадлежит
к новым русским? Надо же, а польстился на халявное угощение…
На железной двери подъезда висел кодовый замок. Я было
приуныла, но тут заметила, что на стене кто-то написал черным фломастером цифры
«789». Я нажала эту комбинацию, и дверь отворилась. Все гениальное просто!
Немного наблюдательности – и я с легкостью распутаю любое преступление!
Судя по запаху, в подъезде нувориши не обитали. В воздухе
витал аромат мочи и помойки. Я прикинула: если на каждом этаже расположены
четыре квартиры, значит, десятая будет на самом последнем. Сдерживая дыхание, я
затопала вверх по длинным лестничным пролетам.
Между первым и вторым этажами около почтовых ящиков стояла
очень полная женщина. Она поддела ногтем дверцу одного из ящиков, и из него
вывалился целый ворох бумаг.
– Вот ведь гадство! – в сердцах воскликнула
женщина и принялась подбирать бумажки.
Одна приземлилась прямо у моих ног, я ее подняла и из
любопытства пробежала глазами. Это оказалось стандартное извещение на оплату
жилищных и коммунальных услуг. Выписано оно было на имя Луковкина Василия
Степановича, проживающего в квартире номер десять. Надо же, какое совпадение, я
как раз туда и направляюсь! Я протянула бумагу женщине, и она кивнула мне в знак
благодарности. После чего темпераментно воскликнула:
– Полгода не платит за квартиру, урод! Вот смотрите,
сентябрь на дворе, а у него с апреля задолженности!
Она сунула мне под нос извещение, и я увидела на нем
астрономическую сумму.
– Да-а… – сочувственно протянула я, хотя ни к
Луковкину, ни к этой даме особого сочувствия не испытывала.
– Где он теперь возьмет столько денег, а? Его же
выселят из квартиры! Вот ведь придурок, прости Господи! – вздохнула она и
стала тяжело подниматься по лестнице.
