– Что-то у нас с ним в последнее время не ладится. Ведет
себя как сосед по коммуналке: молча уходит, молча приходит, не интересуется
моими делами… Из наших отношений ушла страсть… Даже не знаю, как ее вернуть…
– О, это очень легко! – заявила я. – Сегодня
у нас суббота, так? Значит, в понедельник утром отправляйся, как обычно, на
работу, но к обеду неожиданно вернись домой.
– Зачем?
– Это придаст остроты вашим отношениям. Просто поверь
мне, скучные молчаливые будни останутся в прошлом.
Белкина секунду раздумывала над моим советом, потом
протянула:
– Да ну, ерунда какая-то…
– Впрочем, есть и другой вариант: скажи мужу, чтобы в
четверг не ходил на заседание кафедры, а в обед нагрянул домой!
У Олечки отвисла челюсть. Она недоверчиво уставилась на
меня.
– Откуда… откуда ты знаешь про четверг?
Я сделала загадочное лицо.
– Ты ясновидящая? – ахнула Белкина.
Я не стала ее разубеждать.
– Так значит, по понедельникам мой муж здесь… он водит
сюда… – терялась в догадках Олечка.
От нахлынувших эмоций она даже не могла сформулировать свои
мысли. Я же заторопилась к выходу. Кажется, страсть уже вернулась в этот дом,
не буду ей мешать.
Напоследок я, впрочем, выцарапала у Олечки телефон Ирины
Львовны. Не уверена, что мне следует звонить бывшей начальнице от своего имени,
лучше зацепить ее чем-нибудь более интересным, чем звонок от убийцы,
находящейся в бегах.
Я помнила, что Ирина Львовна – страстная собачница. Недавно
от нее сбежала хаски, и теперь она мечтает завести кане-корсо. В переходе метро
я купила новую сим-карту, взамен той, что в данную минуту плыла по очистным
сооружениям Москвы, и набрала номер Антоновой-Овсеенко. Когда бывшая начальница
ответила, я заговорила, важно раздувая щеки:
– Ирина Львовна? Меня зовут Марья Антоновна
Шувалова-Волконская. Я руковожу собачьим приютом «Псы государя». Элитного
приюта, прошу заметить, у нас содержатся только потомки дворянских собак.
Недавно к нам поступила сука кане-корсо, которая ощенилась прекрасными
щенятами. Я предлагаю вам взять одного.
Ирина Львовна так обрадовалась, что не включила критическое
мышление. Откуда, спрашивается, госпожа Шувалова-Волконская знает о ее
страстном желании иметь кане-корсо? За какие такие заслуги перед самодержавием
щенка предлагают именно Антоновой-Овсеенко? И разве русские дворяне держали
собак этой породы?
– Ой, – залепетала Ирина Львовна, – конечно,
я возьму! Сейчас приеду в приют, диктуйте адрес!
– Нет, это вы диктуйте ваш адрес, – строго
отозвалась я. – Я должна удостовериться, что кане-корсо попадет в надежные
руки. Необходимо, чтобы ваши материальные и жилищные условия соответствовали
высокому уровню нашего приюта. Между прочим, один из наших питомцев живет
сейчас в доме президента России! Куда попало, в хрущёвку, мы щенка не отдадим.
На секунду собеседница потеряла дар речи, а потом
затараторила:
– О чем вы говорите?! У меня не хрущёвка, а отличная
новостройка! Три комнаты! Широкий коридор! Две лоджии!
Я немного смягчилась:
– Это замечательно, но тем не менее я должна увидеть
все собственными глазами.
– Приезжайте, улица Совхозная, дом шестнадцать,
квартира шестьдесят один. Это рядом с метро «Люблино».
– Я на машине, – с достоинством ответила я и
отключилась.
Увы, никакой машины у меня отродясь не водилось. Надев
капюшон и поплотнее закутавшись в шарф, я потопала в сторону подземки, чтобы
ощутить на себе всю прелесть езды в метро в предновогодние дни.
Вот спрашивается: и чего это провинциалы тащатся за
подарками в Москву? Сетевые магазины теперь раскиданы по всей России, и цены в
них одинаковые, покупаешь ты гель для душа или плазменный телевизор. Но так
кажется только на первый взгляд. На самом деле если копнуть поглубже, то
выяснится, что ассортимент в провинции беднее, самых дешевых и надежных моделей
нет в наличии, а скидку в пятьдесят процентов дают только в столичных
магазинах. Так что отовариваться в Первопрестольной сегодня так же выгодно, как
и двадцать лет назад.
В безумной для выходного дня давке я добралась до
юго-востока Москвы, вышла из метро и двинулась по Совхозной улице. Все мои
знакомые, которые живут в Люблино, очень довольны здешней инфраструктурой.
Супермаркеты, парикмахерские и прачечные расположены в шаговой доступности,
маршрутки снуют шустро, как тараканы. Впрочем, завистники называют этот район
Какашкины Дворики, намекая на то обстоятельство, что когда-то здесь находились
Люблинские поля аэрации и жилые массивы построены прямо на наслоениях
человеческих испражнений. Ну, если разобраться, чистых мест в природе вообще не
существует. Ткните пальцем в любой пятачок на кофте, и вы обнаружите, что
раньше там было кладбище, сортир или лежбище динозавров. И неизвестно еще, что
хуже.
Глава 12
Около подъезда я нос к носу столкнулась с Ириной Львовной.
Как по заказу! Обвешенная пакетами из супермаркета, она безуспешно пыталась
найти в сумочке ключи.
– Давайте я вам помогу, – предложила я, перехватывая
пакет.
Бывшая начальница изумленно на меня воззрилась:
– О, Лютикова, ты тут какими судьбами?
– Я теперь работаю экспертом в собачьем приюте «Псы
государя», может, слышали о таком?
Изумление Ирины Леонидовны стало беспредельным:
– Ты же не любишь собак!
– За большую зарплату мне пришлось их полюбить, –
усмехнулась я. – Сейчас подъедет владелица приюта, между прочим, графиня
Шувалова-Волконская, и мы будем беседовать с претендентом на получение элитного
щенка. Кстати, вы не знаете, кто живет в шестьдесят первой квартире?
Пару секунд Антонова-Овсеенко что-то соображала, потом
бросила сумки на землю, схватила меня под руку и ласково защебетала:
– Если бы ты знала, как я жалела о твоем увольнении! У
меня прямо сердце разрывалось! Впрочем, ты должна сказать мне спасибо, в этом
собачьем приюте ты отлично устроилась, не правда ли?
Я кивнула.
– Так вот, – продолжала Ирина Львовна, – это
я претендую на щенка кане-корсо. Я непременно должна его получить! Он – мечта
всей моей жизни, понимаешь? Я рассчитываю на твою помощь.
Она крепче сжала мою руку.
– От меня мало что зависит, – вяло сопротивлялась
я, – Марья Антоновна сама принимает решение.
– И тем не менее я рассчитываю на тебя, –
повторила моя бывшая начальница, открывая дверь подъезда. – Проходи,
познакомлю с семьей, она у меня большая: муж, дочь, зять и внук…
Я ожидала, что Антонова-Овсеенко заговорит об убийстве Елены
Михайловны, причем в том контексте, что это я ее укокошила, однако ни в лифте,
ни на лестничной площадке она не затронула эту тему.
