– Люсь, ты тут одна?
– Угу.
– А чего тогда закрылась?
Я бросилась отодвигать диван.
– Да так, Галина Егоровна, болезнь у меня такая, боязнь
открытого пространства называется. Вроде клаустрофобии, только наоборот. Не
могу выносить, когда двери открыты.
– Не переживай, это дело поправимое! – заявила хозяйка. –
В коммуналке твою болезнь быстро вылечат, у нас тут никуда не спрячешься от
придирчивых глаз.
Словно в подтверждение ее слов в комнату без стука вошел
Тигран Вахтангович. Вид у него был крайне взволнованный.
– Ахчи-джан, – обратился он ко мне, – не
пугайся, но тебя ищет милиция!
Я не испугалась, потому что ожидала чего-то подобного, зато
всполошилась Галина Егоровна:
– Почему? За что?
– Не знаю, – отрубил повар, – но дело
серьезное. Я так думаю!
И он принялся рассказывать, энергично качая огромным носом в
такт повествованию.
Под конец рабочего дня в ресторан к Тиграну Вахтанговичу
пришел мужчина, представился майором милиции и показал удостоверение.
Милиционера интересовало, откуда повар знает Людмилу Анатольевну Лютикову.
– Кого? – искренне удивился Тигран
Вахтангович. – Впервые о такой слышу!
– Вы рекомендовали ее на работу в ресторан «Лукошко».
Армянин быстро нашелся и сказал, что несколько недель назад
встретил на улице девушку. Блондинка роскошных форм, рыдая, переходила улицу на
красный свет. Тигран Вахтангович остановил ее и спросил, что случилось.
Оказалось, девушку уволили с работы, денег нет, долгов много, и что теперь
делать, блондинка не представляет. Вот он по доброте душевной и рекомендовал ее
в официантки. А что, нельзя? Разве это преступление – помочь красивой даме? Тем
более, что он ее больше ни разу не видел, и как ее зовут, не имеет
представления… Следователь вроде бы поверил и ушел.
– Вай ме, слушай, если дело ведет не лейтенант, а
майор, то… – Тигран Вахтангович резанул рукой воздух, словно острым ножом
отсек рыбе голову.
– Ты чего натворила-то, девка? – встряла Галина
Егоровна. – Признавайся.
Они оба выжидательно уставились на меня, так что пришлось
объяснить:
– Меня подозревают в убийстве…
Галина Егоровна от волнения пошла красными пятнами, а нос
Тиграна Вахтанговича побелел.
– Но я никого не убивала, мамой клянусь!
Я коротко рассказала, как было дело, и подытожила:
– Случайное стечение обстоятельств.
– Восемь лет, не меньше, – эхом отозвалась
уборщица.
А повар неожиданно воскликнул:
– Дардет танем! Я возьму всю твою боль! Есть у меня
знакомый, настоящий мастер! Может сделать любой документ. Такой паспорт тебе
нарисует – вах, пальчики оближешь! С новым паспортом начнешь новую жизнь.
Я обещала подумать насчет документов, и Тигран Вахтангович
удалился. Галина Егоровна весь вечер подкладывала мне самые вкусные кусочки,
предлагала зефир и халву, приговаривая:
– Ешь, ешь, горемычная, на зоне, небось, так кормить не
будут.
Ночью мне не спалось. Я ворочалась с боку на бок, скрипела
пружинами раскладушки и думала. Как поступить? Принять помощь Тиграна
Вахтанговича было заманчиво. Новые документы могут значительно упростить мне
жизнь. Как говорится, нет человека – нет проблемы. Но если жить по чужому
паспорту, это значит до конца своих дней скрываться от правосудия, забыть
друзей и родственников, постоянно дрожать, что случайные знакомые могут узнать
меня и донести в милицию. Работать я смогу только уборщицей или посудомойкой,
потому что диплом и трудовая книжка выданы на фамилию Лютиковой.
Минусов много. А самое главное – моя поруганная честь и
доброе имя. Так и останусь я в памяти людей убийцей. Душегубом! А ведь я
добрейшей души человек, мухи обидеть не способна!
Как ни крутись на раскладушке, а выход у меня остается
только один – найти настоящего убийцу. Или хотя бы попытаться это сделать. С
такой мыслью я и заснула.
Глава 10
Проснулась я оттого, что солнце светило мне в глаза. Галина
Егоровна уже встала и пила чай из блюдечка, шумно втягивая в себя ароматную
жидкость. Я посмотрела на будильник: шесть пятнадцать.
– Куда это вы в такую рань? Сегодня же суббота.
– Иду в пеший поход по ленинским местам, –
ответила хозяйка, хрустя сухарем. – У нас тут группа молодых пенсионерок образовалась,
ну, и я к ним примкнула. Ходим по Москве и Подмосковью, спасаемся от
гиподинамии. Сегодня вот идем на Воробьевы горы. О, у меня идея – а пошли с
нами! Владимир Ильич, говорят, там когда-то в шалаше от царской полиции
скрывался, и ты спрячешься, никакой следователь не достанет!
Но я отказалась от этого заманчивого предложения. Ночью я
поняла, с чего следует начать расследование, и сейчас была готова рвануть с
места в карьер.
Кто убил Елену Михайловну? Тот, кто больше всего
заинтересован в ее смерти. Возможно, с кем-то у директрисы был конфликт, и не
пустяшный. Может быть, кто-то ненавидел ее до потери пульса. Как бы то ни было,
но один человек должен знать это наверняка – Олечка Белкина, личная секретарша
Кирилловой. Она всегда рядом с Еленой Михайловной, всегда на связи. Скромная,
абсолютно неконфликтная девушка с ангельским голоском. Думаю, она не откажется
рассказать, кто имел зуб на директрису.
Я помнила, где живет Олечка. Однажды пол-издательства
свалилось с гриппом, Олечка тоже, и меня в качестве курьера отправили к ней
домой за важными документами. Метро «Преображенская площадь», сталинский дом на
Большой Черкизовской улице. Во дворе скульптура – метательница диска. К
сожалению, я запамятовала номер квартиры Олечки, ну ничего, как-нибудь разберусь
на месте.
Самым трудным оказалось переждать несколько часов, ведь
нельзя же заявляться к секретарше с первыми петухами! Нужно было как-то
потянуть время. Когда голова пухнет от тревожных мыслей, лучшее занятие –
физический труд. Вооружившись шваброй, я принялась мыть полы в местах общего
пользования. В то время как я самозабвенно драила линолеум в коридоре, из своей
комнаты вышел Пашка-Философ:
– Люсь… я все понимаю и сочувствую… но ты, это самое…
– Что? – не поняла я.
– Ты мешаешь мне решать основной вопрос философии.
– Чего?
– Иди-ка отсюда, вот чего! Нашла время шваброй стучать.
Сейчас всех перебудишь.
Я покорно поплелась в комнату и прилегла на диванчик в
полной уверенности, что отдохну буквально пятнадцать минут. Открыв глаза, я
обнаружила, что проспала два часа.
Когда я подходила к Олечкиному дому, повалил снег. Крупные
красивые снежинки падали с неба на метательницу диска. Мощная девушка в
купальнике держала на плече спортивный снаряд, казалось, еще секунда – и он
полетит вдаль. Но снаряд никуда не летел уже много десятилетий. На скульптуре
облупилась краска, и гипсовая пятка спортсменки раскрошилась за давностью лет,
однако скульптура все еще производила внушительное впечатление.
