Касси стало интересно: не такие ли небрежные комментарии заставляли Джанкарло держаться подальше от этого места? От своего родного дома? Подобные высказывания, должно быть, напоминали ему о том, что все могло сложиться по-другому.
Она осмотрелась. Комната была очень красивая. Изящные лампы излучали золотистый свет. Шелковые ковры покрывали каменный пол. Диваны, обитые темным вельветом, были такими большими, что в них можно было утонуть. Стены украшали тосканские пейзажи, а на самом видном месте висел портрет мужчины, в гордом аристократичном лице которого безошибочно угадывались черты Джанкарло.
Касси подошла ближе и внимательно посмотрела на портрет.
— Кто это? — спросила она.
— Мой прапрадед. Он был известным певцом и одним из лучших виноделов в регионе. Он родился в этом поместье, так же как его сыновья и внуки. Так же, как был рожден здесь я, — тихо ответил Джанкарло.
Касси поняла, насколько болезненным было для него отлучение от родного дома.
— Эта вилла давно принадлежит твоей семье?
— Сотни лет.
— Ты испытываешь сожаление, осознавая, что все это могло быть твоим?
Джанкарло саркастически улыбнулся:
— Я уже пережил это, Кассандра. Я не какой-то свихнувшийся фанатик, пересчитывающий фамильное богатство и страстно желающий им обладать. Просто очень жаль, что мой ребенок… наш ребенок не сможет заявить права на наследство своих предков.
Она заметила его оговорку. Джанкарло сказал «мой ребенок», и именно это важно для него. А она — инкубатор, емкость, в которой ребенок развивается, а не женщина, которую Джанкарло Велутини считает равной себе. Да и в сексуальном плане она больше не привлекает его.
Хлопок двери и восторженный возглас заставили Касси отбросить мрачные мысли. Длинноногая девчонка в перепачканном костюме для верховой езды вбежала в комнату и бросилась в объятия Джанкарло.
— Карло! Карло! — кричала она, затем, смеясь, затараторила что-то по-итальянски, пока Джанкарло не прервал ее.
— Говори по-английски, пожалуйста, — сказал он строго. — Твоя новая тетя не владеет итальянским.
Девочка обернулась.
— Привет, — застенчиво поздоровалась она.
— Buona sera, Аллегра, — улыбнулась Касси.
— Ах, значит, мой дядя не прав. Ты говоришь по-итальянски.
— Я знаю всего несколько слов. Так что он почти прав.
Аллегра и Джанкарло рассмеялись, и на какой-то момент Касси ощутила прилив гордости, как будто она совершила невозможное, заставив его засмеяться.
— Как тебя зовут? — спросила Аллегра.
— Ну, мое полное имя — Кассандра. Так зовет меня твой дядя, хотя остальные предпочитают Касси.
— Какое красивое имя… Кассандра, — протянула девочка.
— Да, и оно означает «заманивающая мужчин», — заметила Габриэла, стоя в дверях с чайным подносом и как-то странно улыбаясь. — И именно это случилось с твоим дядей, Аллегра. Его наконец-то заманили в ловушку. Не так ли, Джанкарло?
Касси почувствовала, как запылали ее щеки. Неизвестно, как отреагировал бы Джанкарло на остроту, но в этот самый момент в комнату вошел его брат. Их сходство было настолько сильным, что дыхание замирало в груди, но все же…
Неужели это и вправду Рауль?
— Рауль, — сказал Джанкарло.
Поднимаясь с дивана, чтобы поприветствовать брата, он успел взять себя в руки, радуясь тому, что обладает способностью тщательно прятать эмоции. Но в глубине души он ощутил сильный шок, который быстро скрыл за вежливой улыбкой.
Напряжение сковало лицо Рауля, а в темных волосах виднелись седые пряди. Черты лица, такие же как у Джанкарло, казались заостренными. Появились морщины. Он выглядел на десять лет старше, чем при их последней встрече. Что, черт побери, с ним случилось?
— Как ты, Джанкарло? — поинтересовался Рауль. — Выглядишь хорошо, на мой взгляд. Я слышал, тебя есть с чем поздравить.
Он внимательно посмотрел на Касси. Она уловила знакомый блеск в его глазах и поняла, что когда-то этот мужчина был таким же величавым и роскошным, как его брат. Что же произошло? — подумала она с недоумением.
— А это твоя жена?
— Да, меня зовут Касси, и мне очень приятно познакомиться с тобой, — вежливо проговорила она.
— Правда? — Рауль удивленно поднял бровь. — Обычно мой брат не рассказывает обо мне ничего приятного.
— Ах, все дело в том, что Джанкарло на седьмом небе от счастья, так как только что женился! — радостно воскликнула Габриэла. — Не так ли, Карло?
Возможно, Касси впала в паранойю, но ей показалось, что Габриэла намеренно провоцирует Джанкарло. Ей хочется услышать, что его брак — всего лишь необходимость, а не сознательный выбор. До нее дошло, что его упорное желание сохранить ее беременность в секрете продиктовано здравым смыслом. Какое громадное удовольствие получила бы Габриэла, узнав, что Джанкарло был вынужден жениться на Касси.
Однако зачем он решил привезти ее сюда?
За ужином Касси разговорилась с Аллегрой. Девочка рассказала ей о своем желании посетить Англию.
— Ты могла бы приехать и остановиться у нас, если твои родители не против, — предложила Касси и посмотрела на Джанкарло. — Верно?
— Ну конечно, — сказал он мягко. Его приятно удивила доброжелательность Касси, которую она не утратила, несмотря на нервную атмосферу ужина.
Супруга Рауля переоделась в шелковое коктейльное платье, сшитое так, чтобы подчеркнуть все достоинства ее миниатюрной фигурки. Она продолжала вести себя в манере, заставлявшей Джанкарло морщиться. Габриэла оспаривала каждое замечание своего мужа, даже когда Рауль заговорил о своей любимой коллекции предметов искусства. Она вела себя ужасно. Джанкарло заметил, что Кассандра прикусила губу, а потом стала подробно расспрашивать Аллегру о ее лошадях, пытаясь разрядить обстановку.
Возможно, кровные узы действительно крепче любых других, так как Джанкарло вдруг ощутил, что злость на брата, копившаяся в нем годами, уступила место ярости оттого, что Габриэла неуважительно обращается с мужем. Его бесило и то, что Рауль позволяет жене вести себя подобным образом. Что ж, может быть, им с братом пора поговорить наедине.
Джанкарло дождался окончания ужина и обратился к Раулю:
— Ты собираешься показать мне коллекцию, которой так гордишься?
Тот пожал плечами:
— Конечно, почему бы и нет? Давай возьмем по стаканчику граппы, и я устрою тебе экскурсию.
Габриэла повернулась к дочери и заявила, что той пора идти спать.
— Но, мама…
— Уже поздно. — Габриэла сверкнула темными глазами. — Пожелай спокойной ночи своей тете. Увидимся утром.
Касси обняла Аллегру. Такой чудесной девочке нелегко жить с родителями, постоянно воюющими друг с другом.
