Глеб и Мэрлок переглянулись. Дружно нахмурились, подумав о чем-то своем, потом снисходительно ухмыльнулись и погрузились в ожидание.
– Я посплю, да? – вышел с интересным предложением из рубки Антонович.
– Нет, – отрезал Глеб.
Ждать пришлось минут десять, каких он только дум не передумал за это время. И, кажется, сбылась одна из самых тяжелых. Сонную тишину вечернего речного мира расколола автоматная стрельба. Строчили «М-16», гавкали родные (вот только не в родных руках) изделия Михаила Тимофеевича Калашникова, произведенные в Китае. Достукались! Без шума не могут провести элементарную разведку! Он яростно замахал проснувшемуся Антоновичу, тот сообразил, завел двигатель, запуская механизм якорной цепи.
Стрельба не унималась, стреляли метрах в двухстах от Анокомбе, а катер с ревом уже разворачивался, ворвался в протоку, разбросав кустистые заросли. Приток Анокомбе вилял восьмерками, но крутых перегибов, в отличие от основной реки, в нем не было, и Антонович уверенно вел посудину, не касаясь взлохмаченных берегов.
Приток напоминал канал, который строили впопыхах какие-то халтурщики. Неудержимая тропическая зелень лезла и здесь, но как-то хаотично. По насыпи перебегали смутные фигурки, прятались в щелях и провалах. Катер издал призывный гудок «Император, идущие на смерть приветствуют тебя!». Вероятно, Антонович решил, что так поднимет боевой дух товарищей. Саймон открыл огонь из пулемета, рискованно, но все свои уже остались в мертвой зоне. Молодчик в яркой канареечной рубахе, перебегающий по насыпи, был идеальной мишенью. Он взмахнул руками, споткнулся, загремел в протоку. Антонович прибавил скорость. Саймон увеличил плотность огня.
Присоединились Мэрлок и Глеб, они прекрасно видели мишени. Видимо, бандиты отправили с застрявшего катера команду на разведку, и обе разведки столкнулись между «базами». Уже просматривался барк, вернее, его корма, застрявшая среди глиняных надолбов, как задница Винни-Пуха в норе. Люди бегали по палубе, словно тараканы, кто-то топором рубил борт. Надрывался гребной винт, вспучивая воду. «Боятся спецназа, суки», – злорадно думал Глеб, припадая к прицелу. Превращаться в живые мишени эти парни не хотели. Часть из них переправлялась на правый берег, часть – на левый. «Что-то девушек не видно», – забеспокоился Глеб. Бандиты занимали позиции, стреляли из-за бугров. К разведчикам прибывало подкрепление. Пули замолотили по катеру, как ливень по подоконнику.
– Шура, малый ход! – взревел Глеб и снова припал к автомату.
Катер замедлялся, огрызаясь из трех стволов. Прицельные очереди взбивали фонтаны глины, летели в разные стороны пучки травы. А впереди уже наблюдалось что-то интересное. Похоже, бандиты сами себя заманили в ловушку. Барк застрял в протоке, и выбить его теперь мог лишь мощный пинок под зад. По курсу возвышались зловещие красные скалы, со стороны казалось, что они непроходимы. Бандиты бежали с барка, как крысы с тонущего корабля, их уже не воодушевляло собственное превосходство в живой силе, они стремились убраться подальше.
– Слушай, командир, а тут забавная картина вырисовывается! – прокричал с «верхотуры» Антонович. – По курсу у них болото – и слева, и справа! Там чахлые кустики и больше ни хрена до самых скал! Один из них пытался пройтись по этому болоту и сейчас благополучно тонет, умоляет о помощи, но пацанам не до него, и мне этого ублюдка даже немного жаль. Я не вижу девушек, их уже куда-то спрятали. Командир, если мы упремся в их барк, а наша пехота займет позиции на флангах, им просто некуда будет деться. Нужно додавить, командир!
А вот это было сделать сложно. Загнанные в ловушку бандиты ожесточенно огрызались и, похоже, накапливали силы для контратаки. Их оставалось порядка тридцати – внушительная сила, если распорядиться ей с умом. «Интересно, они знают, что нас только восемь?» – все чаще задавался вопросом Глеб.
Впрочем, восемь ли еще? Мурашки поползли по спине, когда с насыпи справа донесся глухой стон. Кенни и Мигелю, продвигающимся параллельно катеру, приходилось несладко. Они попали под шквальный огонь, его накал удалось сбить Саймону с пулеметом, но окончательно подавить огневые точки он был не в силах. Катер тащился мимо Мигеля, тот скорчился за гребнем, проходящим поперек насыпи, надрывно дышал и зажимал простреленное плечо. Позади него распластался Кенни, с блондином все было в порядке, но он не мог подняться, бандитские пули кромсали гребень, превращая его в тонкую прокладку между жизнью и смертью.
– Шеф, простите… – надсадно проговорил Мигель. – Подставился я сегодня… Ничего, это не смертельно… но, на всякий случай, вы знаете, как найти мою жену в Сан-Диего и что сказать при подобающем случае… – Он вроде бы шутил, пытался улыбнуться, но все это выглядело как-то невесело.
– Да чтоб тебя, Мигель! – схватился за голову Мэрлок, бросил винтовку и покатился по палубе, лавируя между пулями. Он скатился вниз и вскоре вернулся с заплечной сумкой, в которой, видимо, были медикаменты и аптечка. – Держи и больше не лезь под пули! Я ненавижу разговаривать с твоей женой, сам с ней разговаривай! – Он швырнул сумку, как гранату, угодив Мигелю в раненое плечо, и тот вместо простой человеческой благодарности разразился непечатной тирадой.
По левому борту чуть далее события принимали такой же драматический оборот.
Становой локтями выкапывал углубление в глине, чтобы хоть как-то защититься от пуль. Рядом с жидкой прибрежной порослью корчился Семен Платов. Он держался за голову, из-под пальцев сочилась кровь. Семен гримасничал, и при этом явно не разыгрывал театральную постановку.
– Семен, ты что? – похолодел Глеб.
– Командир, я живой, не суди меня строго… – стонал Семен. – Просто небольшое пушечное ранение в голову… Да нет, несерьезное попадание… – Он храбрился, но был уже мертвецки бледен. – Пуля срикошетила от камня, скользнула по макушке, от этого не умирают… ну, я имею в виду, в первые минуты, если не оказать квалифицированную медицинскую помощь…
– Мэрлок, где бинты в вашем хозяйстве?! – заорал Глеб.
– Я вам что, в санитарном департаменте работаю? – обозлился коммандер, но снова покатился по палубе, вернулся, сжимая под мышкой дребезжащую жестяную коробку, швырнул ее Глебу. – Передайте вашему бойцу, Дымов, здесь, кажется, остались бинты…
– Командир, я тебя умоляю… – взмолился Семен, – когда будешь бросать, постарайся не попасть в голову…
Это были не самые легкие минуты в жизни командира подразделения и его бойцов.
Бой разгорался жаркий. Враждующие стороны входили в раж, теряли рассудок. «Терпим, парни, терпим… – рычал Мэрлок, катаясь по палубе остановившегося поперек протоки катера. – У этих ублюдков скоро кончатся патроны!» «Нормальная штатная ситуация, – твердил про себя Глеб, лихорадочно меняя магазины. – Нормальная штатная ситуация…»
Да не было в этой ситуации ничего нормального и штатного! Прижать к болоту банду не удалось. Патроны у них не кончались, а вот спецназ уже ощущал нехватку боеприпасов. Разбойники обнаружили, что нанесли им определенный урон, стали оживленно перекрикиваться. При этом те, что находились на левом берегу, стали запрыгивать на застрявший барк, перебегали, пригнувшись, через палубу, ныряли в тростник на правом берегу, лезли на склон. «Командир, они накапливаются справа! – кричал Антонович, которому с высоты было все видно. – Слева они не пройдут, там обрывистый овраг! Справа пустое пространство перед болотами, командир, руку готов отдать, но черти на этом участке будут прорываться!»
