Первый наполнил стакан водкой для второго, пока тот провожал пристальным взглядом поспешно удаляющегося местного преступного авторитета; в руке умирала вилка, изгибалась как живая, скрипели мощные челюсти, готов был убить зазнавшегося.
– Ты хлебни, Витюша, не нервничай.
– Где таких берут? – Второй все еще смотрел в сторону выхода. – Где делают таких полудурков?
Первый пожал плечами, взял свой стакан с пивом.
– Да какая разница? Главное, чтобы ракеты исправно запускал. Остальное – дело десятое.
– Я бы такому даже свой хрен не доверил держать в туалете.
– А других просто нету, боятся. Один только нашелся, храбрый и глупый. Будем работать с ним.
– Че за страна? Охренеть.
Очнулся Ариец только на выходе, у того самого настенного зеркала. Невидящими глазами уставился прямо перед собой, понимая, что конкретно влип с этими ракетами и следует серьезно опасаться за свою жизнь. Сто миллионов долларов затуманили взор, не распознал он конкретной угрозы, ввязавшись в серьезные игры. Прошлые дела с наркотой и шантажом – детские шалости по сравнению с такими играми. Где большие деньги, там и большие опасности, это факт. Как бы самому на дне Вислы не оказаться.
Встряхнулся, восстанавливая в голове порядок и загоняя подленький страх поглубже. В конце концов, у страха глаза велики, еще не поздно все повернуть так, что эти русские отморозки из спецслужб сядут в лужу. Не такие они и страшные – пострашнее видали. Зря, что ли, небеса умом и везением одарили?
Ариец поднялся на второй этаж, приведя себя в порядок. Отыскал Вацлава и Томаша. Те тупо глазели на стриптизершу, снизу вверх, разинув рты. Механически хлебали пиво и опять глазели. Вацлав даже несколько долларов ей в трусики сунул, больше, наверное, не было. Стриптизерша увидела в них богатых панов, усиленно крутила товарными частями тела и избавлялась от лишних тряпочек, сокращая дистанцию. Раскручивала на бабло. Привычное явление в подобных заведениях.
Ариец подошел к барной стойке, заказал соточку коньяка. Пока бармен наливал, немного понаблюдал за стриптизершей. Потом махом выпил, крякнул, закусил лимоном.
– Давай еще соточку.
Бармен угодливо поклонился:
– Как будет угодно, пан.
Внутри потеплело. Испорченное работодателями настроение малость пошло на поправку. Таинственные русские уже не казались такими уж всемогущими и опасными. Ариец заказал еще сто грамм, повернулся в сторону работающего телевизора, дав парням еще поглядеть на раскованную девицу; пусть потешатся, заслужили.
По местному телевидению показывали какой-то концерт заграничной рок-группы, обычная бредятина, не стоящая внимания. Бармен, налив и пододвинув бокал, заметил кислое выражение на лице клиента.
– Быть может, пан желает посмотреть другой канал?
– Оставь этот, – Ариец не собирался смотреть концерт, пусть тараторят. – Мне плевать, что там показывают.
Хотел уже было отвернуться и посмотреть на выкрутасы стриптизерши, баба все-таки, но в этот момент на экране всплыла заставка местных теленовостей, и бледная дикторша, запинаясь и глядя на листок, известила, что буквально несколько минут назад в северо-западном районе Варшавы прогремел чудовищной силы взрыв. Пошла картинка, и Ариец с ужасом увидел развороченный ангар склада, в котором был буквально час назад и в котором хранилось десять ракет. В небо поднимался жирный столб дыма, вокруг все разнесло в радиусе сотни метров, о том, что там кто-то выжил и что-то могло уцелеть – и речи не было.
Трясущейся рукой Ариец выпил коньяк, вовсе не ощутив его вкуса.
Слез со стула и направился к Вацлаву и Томашу, не чуя под собой ног.
Те заметили странное выражение лица босса, но спрашивать ничего не стали. Молча глядели, как тот то бледнеет, то краснеет, то вовсе готов в обморок упасть.
Ариец кое-как выдавил:
– Парни, сворачиваемся. Бегом отсюда.
– А что случилось, босс?
– Бегом, я сказал. Все вопросы потом.
Стриптизерша проводила тоскливым взглядом уходящих богатых панов, остановившись. Уткнула руки в боки, сплюнула и ушла со сцены на перекур.
* * *
Дмитрий днем отсыпался, как всякий честный и порядочный программист, полноценно живущий только ночью. Дверь не открыл даже после пятого звонка. Сергеев выругался вполголоса, открыл дверь своим ключом и пригласил остальных войти.
Пришлось вернуться в Люблин. Разведчик объяснил это тем, что квартира хакера не проходит ни по одной «базе», и случись взлом данных иностранными спецслужбами, ее никто не обнаружит, можно спокойно пересидеть здесь все время, пока не уляжется шум вокруг недавнего взрыва в столице. В том, что шум будет, сомнений не было; власти наверняка перероют все ближайшие склады, особенно камеры, и постепенно выяснят, что рядом с подорванным ангаром крутилось четверо людей, приехавших на черном джипе. Ну и начнутся всякие «перехваты», отправятся изображения и дословные приметы в полицейские участки почти всей страны, даже по телевидению объявят, сто пудов. Уже к обеду все полицейские Польши будут искать тонированный японский внедорожник черного цвета, номера такие-то, и четверых опасных преступников-террористов, среди которых – светловолосая молодая женщина.
Десантники зашли в квартиру, покидали сумки. Все-таки разулись, несмотря на заверения Сергеева, что полы грязные; не хотелось следить еще больше, да и в гостях обутыми не принято ходить, когда-то все-таки должна проснуться совесть.
Всю дорогу до Люблина молчали, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами. Капитан, обычно веселый и говорливый, на этот раз даже к старлею с шуточками не приставал. На душе было тяжко после убийств, но это обычно проходит после литра-двух, не раз уже случалось. Картина за окнами машины, освещенная вставшим солнцем, и вовсе не располагала к разговорам: шел дождь, стучал по крыше, стекал по стеклам, усыплял своей монотонностью. Вдобавок водителю было не до разговоров, он постоянно следил за дорогой – на большой скорости мокрое покрытие хреновато держит, а медленно ехать опасно – надо побыстрее залечь на дно и сменить транспорт.
Андронова отправилась на кухню, собираясь организовать некоторый перекус; на этот раз можно было даже водки выпить, отметить уничтожение десяти ракет. Свешников отправился в ванную, смывать кровь с одежды; завалил пятерых, все брюки и рукава в красных пятнах, вдобавок подошвы заляпаны. Батяня же, умывшись и сбрив трехдневную щетину, вышел на связь с Москвой, собираясь доложить о достигнутых успехах и о том, что осталось найти и уничтожить еще восемь ракет. Выходить пришлось через Интернет, хоть и существовал риск перехвата всякими любопытными, но Сергеев заверил, что компьютер Дмитрия настолько хитрый и мощный, что даже Пентагон не в состоянии обнаружить вторжения в свои базы, а хакер там месяцами роется безнаказанно. Вот так и сказал:
– Да все нормально, Андрей. Аппарат проверенный, связь идет через военный спутник, качество отличное, можешь соединяться. А если кто и сунется любопытный, то в правом углу монитора соответствующее предупреждение выплывет.
