— Степь, — проговорил Мрак ненавидяще. — В
Лесу так не делают.
— Дрягву забыл? — обронил Олег. — Тарх сумел
это зверье обратить в людей, да ненадолго…
Таргитай прошептал в ужасе:
— Неужто их в кипящее масло?
С грохотом распахнулась неприметная дверь в стене. Из проема
вывалился и упал на каменный пол полуобнаженный человек, покрытый кровью и
грязью. Следом шагнул огромный страж, зверски ударил ногой лежащему под ребра.
В одной руке страж держал железную цепь, другой конец заканчивался толстым
обручем на шее раба. Когда тот со стоном поднял разбитое в кровь лицо, невры
узнали Баджеда.
— Великий каган! — закричал Баджед. — Трое
демонов, что ограбили мой караван… здесь!.. Я видел того, кто пел… Это один из
них… Позволь, отыщу!
В тишине, нарушаемой лишь треском поленьев под Котлом,
громко залязгали металлические двери. Стражи задвигали засовы, вешали пудовые
замки, становились у выходов с обнаженными мечами.
— Всем не двигаться! — проревел каган страшным
голосом. — Кто поднимется из-за стола — смерть!
Военачальник кагана поднялся во весь рост. Его глаза хищной
птицы нашли невров, блеснули свирепой радостью. Таргитай бессильно смотрел на
кагана: там откуда ни возьмись возник двойной ряд воинов, копья наготове, плечо
к плечу, выдержат удар бешеного тура.
Мрак сказал вполголоса:
— Надо бы чик — и готово.
— Договорим в вирые, — сказал Олег тихонько.
— Рылами не подходим, — напомнил Мрак. —
Гульнем напоследок здеся! Всем красного вина не хватит, но кого сумеем —
угостим.
За Баджедом двигался уже с десяток степняков, мечи наготове.
Таргитай ощутил крепкую ладонь Мрака, молча сжал ладонь в ответном прощании,
начал медленно переносить ноги через лавку. Глаза Баджеда расширились. Он
ускорил шаг, рот раскрылся:
— Они… Это те…
Он начал поднимать руку, в зале пронесся вопль ужаса.
Огромный волк-оборотень метнулся через стол, как черная молния, смел амфоры и
трех воинов с той стороны.
Вскакивали, забыв о грозном предупреждении кагана, хватались
за оружие. Олег, пользуясь тем, что взоры прикованы к бегущему через зал
гигантскому волку, нырнул под стол, быстро побежал на четвереньках.
Таргитай ухватился за опустевшую скамью, страшным рывком
поднял и швырнул в Баджеда. Огромная скамья, которую с трудом подняли бы пятеро
степняков, свалила раба и стражу. Таргитай перескочил через упавших, побежал к
заветному помосту с Мечом.
Двое прыгнули навстречу прямо из-за стола. Таргитай
отмахнулся, побежал, уже чувствуя колющую боль в плече. Еще кто-то бросился
наперерез, а перед помостом страшно блеснула голой сталью ограда из острых
копий. Таргитай заорал яростно, страшно вздувая жилы на лбу, кинулся, в бок
ударило острие, сзади, как молотом, шарахнуло по голове — брызнуло горячим,
начало заливать глаза. Он свалил последних, взлетел через последние ступени на
помост…
Золотой как кипящее золото Меч сиял страшно и нестерпимо,
словно солнце светило прямо в глаза. Сзади грянул голос полководца:
— Стрелами… Лучники! Бейте стрелами!
Тонко взвизгнуло. Пальцы Таргитая жадно сомкнулись на
рукояти Меча. Внезапно руку рвануло с такой силой, что в плече хрустнуло. Меч
судорожно задергался, тут же застыл в руке Таргитая — легкий и страшный. На
деревянный помост посыпались рассеченные на лету стрелы!
Киммеры в ужасе пятились, из рук вываливались луки. В зале
повисла тишина. Умолкли даже несчастные, что раскачивались над кипящим маслом.
Каган непонимающе смотрел на чужеземца: тот все еще не рухнул, сраженный
небесным огнем?
Между столами пронесся огромный зверь. Впереди зиял пролом в
стене, его загораживал Котел, но еще страшнее — жаркий огонь полыхает с
треском, волна нестерпимого жара уже окружила Котел. Волк ударился о пол,
мелькнули когти, оскаленные клыки — на ноги вскочил огромный заросший черной
шерстью полузверь-получеловек. Со звериным рыком прыгнул, схватил длинное
бревно и, отворачивая лицо, с разбега воткнул в костер под край Котла.
За столами с криками вскакивали. Гигантский человек-волк был
страшен, глаза горели жутким красным огнем. Котел нехотя наклонился, под ним
затрещали угли и горящие бревна. Кипящее масло плеснуло через край. В зале в
панике метались, сшибали друг друга. Масло потекло по раскаленной стенке Котла,
с горящих углей взметнулся черный дым. Под потолком в сети страшно закричали.
Кипящее масло брызнуло тонкими струйками по каменным плитам.
Один гость скакнул неудачно, сапоги вспыхнули, через мгновение он уже катался
по полу пылающим факелом.
— Тебе, великий Агни! — закричал полузверь
страшно. — За кудов!
Котел накренился сильнее. Масло со змеиным шипением лилось
через раскаленную стенку, затушило огонь с той стороны, ринулось высокой волной
в зал.
Стоял страшный крик. Воздух стал горячим, чадным. Зал
застлало дымом, блестели языки огня. Жутко пахло сладким человеческим мясом. В
сторону Мрака брызнули стрелы, но дым мешал, стрелы ушли в стороны.
Каган и его полководец, окруженные стражей, пятились к
железной двери в стене. Полководец с криком указывал на Мрака, тот с рычанием
швырял, обжигая руки, горящие поленья в масло, что разбегалось по залу. Котел
под тяжестью масла внезапно лег набок, под ним хрястнули горящие бревна.
Огромная тяжелая масса горящего масла освобожденно понеслась по залу, сшибая
столы, людей, превращая все в факелы.
Мрак даже не пытался вырваться из огненной ловушки — огонь в
проломе за спиной и кипящее масло впереди, — хохотал грохочуще: враги орут
в ужасе, сгорают, как сухой камыш!
Дым скрыл его, Таргитай ощутил на губах соленые слезы.
Стража кагана выставила копья, но в руке Таргитая дернулся внезапно оживший Меч
— хрустнуло, разрубленные копья исчезли. На Таргитая плеснуло горячим, два
стража перед ним внезапно стали короче — из срубленных наискось, как сочные
стебли, шей с клекотом хлестала кровь. Ноги у обезглавленных подломились,
кровью залило ноги оцепеневшим кагану и полководцу.
— Тебе, великий Агни! — крикнул Таргитай, подражая
кличу Мрака. — За кудов!
Он увидел бешеные глаза кагана. В руке взметнулся Меч,
Таргитай вскрикнул от боли, ибо его рвануло назад! Он развернулся, не выпуская
Меч, успел увидеть полководца: рот широк — от уха до уха, когда только успел
забежать со спины. Меч снова дернулся, едва не свалив Таргитая, заскрежетало
железо… Страж был в бронзе, но золотое железо рассекло его, как лист клена.
Каган подался назад, Таргитай сам направил удар Меча и едва не застонал от
жестокого счастья, когда лезвие развалило чудовище от макушки и до груди, но не
остановилось, а погружалось, словно раскаленный нож в теплое масло. Шипело,
каган распался на ровные половинки, а Меч сладострастно рассекал его дальше,
глубже…
