– Я, Ланс, теперь в жизни этого не забуду, – немного заикаясь, сказала Ксанка. – Оно мне сниться будет. И вот что… напомни мне, чтобы в следующую ходку подгузники взять. Сейчас, кажется, до этого не дошло, но в будущем, я чувствую, понадобится.
– Хорошая мысль, – кивнул Депутат. – Я тоже… почти. Что с остальным угощением делать?
– Тут пока оставь, на обочине. Обратно пойдем, оно нам может пригодиться.
– Обидно, Ланс. – вдруг с чувством произнес Кося и в сердцах махнул рукой. – Ах, как обидно!
– Что?
– Если я рассказывать про это буду, мне ведь не поверят ни хрена. Самая взаправдашняя правда, черт побери, такое приключение, что… что, б-блин, и слов не подобрать. И ведь на самом деле было! А мне не поверят, будут, как всегда, ржать.
– Есть кино, если что, Кося. Будут реготать, ты его на коммуникаторе своем покажи. Там кадры, где ты коктейль швыряешь, и морда у тебя в тот момент была самая что ни на есть героическая. Так что не переживай.
И улыбнулся Депутат. Удивительно, как загорелись сразу глаза, растащило в стороны до невозможности счастливую физию, и даже плешка под солнцем заблестела как-то празднично.
– Да, черт возьми! Да, Ланс! Спасибо, сталкер! Кино им, сукам, прямо в морду! Наконец-то… Там записалось точно, Лансер?
– Да точно, точно. ПМК ведь, качество картинки, как в Голливуде, не беспокойся. Была бы другая техника, то фильма бы нормального и не вышло ни разу. Я тебе целиком ролик солью, а потом свою копию, уж прости, порежу немного, чтоб лиц видно не было. Бот скорее всего запись Пузырю продаст, а там она может закоулками и в ЦАЯ попасть. И, поверь, совершенно ни к чему тамошним спецам наши рыльца видеть. Порчу наведут еще по портрету, за пять лет не избавишься.
– Верно, верно… да, хорошо. – Кося был бледен и предельно напуган, но при этом счастлив. Кажется, я начал понимать, за каким именно хабаром ходил в Зону этот странный, похожий на сельского клерка сталкер.
Первый аноб я нашел в трехстах метрах от ворот птицефабрики. В траве, жухлой, с засохшими, ломкими кончиками, но уже живой, зеленой, лежало плоское серебристое кольцо с шариком по центру, похожим на крупный подшипник. Я без опаски подобрал его с земли, так как «сатурн» к опасным анобам не относился. Интересная, хоть и распространенная вещица: внутри кольца прямо в воздухе висит шарик, от чего вся аномальная «конструкция» и впрямь напоминает одноименную планету. Шар, по виду стальной, удерживается строго посередине кольца невидимой и притом серьезной силой, точно не магнитной или какой другой, известной науке. Но это, конечно, была не сталь, да и вообще не металл – аноб был настолько легким, что казался сделанным из пенопласта, что никак не отражалось на его прочности. Поцарапать «сатурн» можно было разве что алмазным резцом, да и то ненадолго. Поврежденный аноб немедленно сгорал в бесшумной, но очень яркой световой вспышке, полностью исчезая и не нанося при этом никаких повреждений даже в том случае, если находился в незащищенных руках.
– Поздравляю вас, ребятки. Первый трофей, пусть и не дорогой, но коллекционеры оценят. Минимум тридцать тысяч взяли, следовательно, по десять на брата. То, что он здесь валялся, хороший признак. Там, где попадаются «сатурны», можно ждать и более серьезных находок.
У самых ворот птицефабрики я заметил яркие желтые цветы, распустившиеся на перекрученных, уродливых деревцах. Серые, трещиноватые стволы были толстыми и короткими и издалека напоминали наполовину высовывающиеся из земли старые картофелины. Из каждого ствола, переплетаясь, вырастал десяток тонких побегов, на каждом из которых ярко выделялся круглый цветок. Ничего подобного я раньше не видел и поэтому остановился. Нехорошая обычно примета – что-нибудь непонятное в Зоне увидеть. А учитывая, что непонятное здесь можно было видеть по пять раз на день…
– Что остановились? – поинтересовался Депутат.
– Цветы.
– В смысле, цветы?
– Глаза разуй, сталкер. В поселке вымер даже мох, одна плесень осталась. А тут по обочинам все зеленеет, и у ворот мутировавшая растительность. И это, заметь, Зона. Что-то тут не так.
– Ну, не знаю… Подумаешь, зелень выросла. По мне, так хуже, когда ее нет, – пожал плечами Кося.
И в этот момент один из ярких желтых цветков закрылся, превратившись в заостренный плоский бутон. Точнее, он захлопнулся, настолько быстро все произошло, – я даже услышал щелчок. Побег с закрывшимся цветком медленно изогнулся, и бутон начал натурально что-то пережевывать двумя неровными «лепестками». Я не сразу понял, что тонкий морщинистый стебель был на самом деле шеей, а ромбические желтые цветки – широко раскрытыми клювами, точь-в-точь как у только что вылупившихся птенцов в гнезде. Над «деревцами» лениво кружили падальные мухи, иногда садясь на распахнутые клювы и дряблые, морщинистые тела, вросшие в землю.
«Ботан, принимай информацию. На птицефабрике полный песец. Уже вторая форма жизни сразу после того, как от первой едва отмахались. Высылаю ролик, фото, жду инструкций. В сторону ферм идти не хочу».
ПМК изобразил зеленую линейку, которая, слабо пульсируя, поползла до края экрана, что называется, в час по чайной ложке – ролик весил немало. Минут через пять скорость резко возросла – Бот явно подключил дополнительные каналы за счет других абонентов.
«Привет, Ланс. Молодец, отличнейший материал. Скажи, после вашего файершторма те жидкие твари выжили? Ну, хоть одна?»
«Их разве что зарином травить, Бот, да и то не факт, что подействует. Выжили, конечно, но свалили после того, как мы их немножечко поджарили. К чему вопрос?»
«Уникальное явление. Пузырь за такую инфу неплохо отсыплет. Сохрани маршрут обязательно, как шел. Надыбал чего?»
«Да, фиговенький, но хабарок уже в активе. Так что с птицефабрикой? Не нравится она мне».
«Блин. Надо, дружище. Очень надо. Попробуй пройти, хотя бы недалеко, и глянуть. Если окажется интересно, ну, действительно интересно, Пузырь сольет инфу и маршрут нужным людям. А это деньги. Я постараюсь мимо Пани с Пузырем договориться, он нас может и выкупить, ему тоже сталкеры нужны».
«Что-то я не помню, Ген, того момента, когда стал товаром».
«Ладно. Твои варианты?»
«Нет пока. Думаю».
«Хорошо, что думаешь. Я тоже. Как только дельная мысль появится, не забудь поделиться. А пока надо, Ланс, сходить. Я в тебя верю».
И Бот отключился. Чувствуя в душе неприятный, горьковатый осадочек, я убрал ПМК в карман. «Надо сходить», блин. И тут же понимаю – да, надо. Если и впрямь Пузырь к себе заберет, то это уже маленький, но шажок из сложившейся безнадеги. А торгаш тот, ежели верить Ботанику, дядя серьезный, работающий вообще со всеми, кто в Зону ходит, – сталкерами вольными и не очень, военными, тайком решившими подзаработать, естественно, с бандитами, и даже в ЦАЯ есть у него «штат работников». Нужен же будет ему сталкер, который из Бермуд вернулся? Думаю, нужен, и даже очень. А Закос пусть утрется. Мыслишка даже промелькнула о том, что у Пузыря с его финансами не заржавеет и несчастный случай Пане обстряпать, буде этот урод не захочет уступить меня с Ботаником. Не уверен я был только в том, что Пузырю нужны будут Ксанка и Депутат. И даже если «сделка» состоится, то в следующий поход Закос отправит их, но уже без меня. Гадство, куда ни кинь, всюду ягодицы. Спасибо тебе, Егорка, удружил ты нам, сволочь. И себе тоже большую выгоду поимел, идиот.
