Утром два дозора по пять воинов выехали из лагеря. Вооружение было полным – щиты, копья, мечи. Дозор – всегда дело хлопотное и опасное. Разъезжать приходилось много, забираться в самые глухие места. Ведь цель дозора – выявить врага. А мелкие группы противника прячутся в самых потаённых местах – оврагах, лесной чаще.
Коней не гнали – зачем? Солдат спит – служба идёт. Поговорка верная. К тому же случись погоня – на уставших конях и врага не догонишь, и от врага не уйдёшь. Тем более что у степняков в походах всегда были заводные кони. Половец пересел на запасного коня – и снова скачет, пока первая лошадь отдыхает без седока. А в Византии лошади – тем более строевые – были в дефиците. При убыли коней от возраста, от боевых потерь заменить их иногда было невозможно. Трофейных – ещё печенежских – коней было много, но они не годились. Низкорослые, они не могли нести тяжеловооружённого всадника. Для такой службы подходили только кони европейские, крупные. Для рыцарей такие породы выводили в немецких землях.
Меж тем за четыре дня они добрались до границ империи. За спиной лежала Фракия, впереди – мадьярские земли, Паннония. Граница проходила по невысоким горам, где имелось множество удобных мест для перехода. Через них не то что человек, конная армия пройдёт.
Ночевали в селениях, разговаривали с командирами ополчения или милиции: они знали обстановку в окрестностях и нередко кормили катафрактов горячей пищей за общинный счёт – ведь на сухих лепёшках долго не протянешь. Хорошо – лето, тепло, коням раздолье, могут траву пощипать. А воинам есть надо, и желательно каждый день – горяченькую похлёбку. Но им летом тоже легче, не надо в тёплые одежды кутаться.
За неделю катафракты узнали и освоили отведённый им участок. На стыке своего и чужого участка случайно встретили другой дозор. Посидели, побеседовали о службе, о непрошеных гостях – три дня назад на соседнем участке дозор уничтожил троих половцев. Явно разведка была, прощупывали малыми силами удобные для прохода всадников места. А ещё – видимо, пытались понять, где располагаются войска греков. Дрались половцы отчаянно, и в плен взять никого не удалось – всех порубили. А пленный был нужен. Только таким путём, после допроса, можно было хотя бы выведать, где половцы и какими силами располагают. Конечно, рядовой степняк не мог знать планов своих князей, но хотя бы что-то узнать всё равно полезно.
И такой случай представился два дня спустя. Оба дозора – и Алексея и Конрада – поднимались вверх по ложбине между горами. Рядом несла свои бурные воды небольшая река – ручей даже. Вода с ледников, но вкусная и холодная – аж зубы ломит. Из растительности вокруг только невысокие кустарники.
Вражескую разведку обнаружили случайно – их выдал конь. Нигде никого видно не было, но, когда заржал конь одного из катафрактов, ему ответил ржанием конь половца. Они прятались за кустарниками, уложив своих коней на землю, но ржание лошади их подвело. Поняв, что раскрыты, степняки подняли коней и с места пустили их в галоп.
Их было четверо. Замыкающий стал пускать стрелы, причём довольно метко. То в щит стрела вопьётся, то по кольчуге скользнёт. Половцы тогда ещё не могли ковать бронебойные наконечники на стрелах – узкие, четырёхгранные, могущие пробить кольчугу. И они пользовались наконечниками двупёрыми, широкими. Такие против незащищённых целей хороши: раны наносят обширные, кровят они обильно, а вытащить стрелу из раны затруднительно.
Половцы нахлёстывали коней и уходили от катафрактов всё дальше и дальше. Понятное дело, сами кони легче и всадники тоже. Даже сравнить степняка и того же Конрада в полном облачении – просто смешно. Разница в весе полуторная, если не двойная.
Так они и ушли бы, но конь лучника внезапно споткнулся. Лучник в это время впол-оборота сидел в седле и натягивал тетиву. Потому среагировать не успел, вылетел из седла и покатился по каменистой земле.
В этот момент катафракты оказались рядом.
Едва вскочив на ноги, половец попытался бежать, однако падение оглушило его, и он качался, собрав в кучку узкие глаза на переносице. Катафракты тут же накинулись на него, связали, обезоружили.
Его товарищи, отъехав на безопасное расстояние, остановились и смотрели на всё это со стороны.
Конь половецкий не убежал – он стоял рядом с хозяином.
Половца положили поперёк седла. Алексей взял повод его коня в руку, и они спустились в долину. Тут пленного можно было допросить, не опасаясь внезапного нападения половцев.
Спрыгнув с коней, они стащили пленного с седла и посадили на землю. Он уже пришёл в себя после падения и злобно сверкал глазами, бормоча сквозь зубы какие-то ругательства на своём языке. «Вот язычник проклятый!» – усмехнулся про себя Алексей.
Попытка с ним поговорить ни к чему не привела. То ли он языка не понимал, то ли упорствовал, только не произнёс ни слова.
Конрад разозлился:
– Сейчас я его заставлю говорить, даже если он немой.
Он стянул с пленного сапожки, нашёл палку поувесистей.
– Держите его!
И стал лупить пленного по пяткам так, что палка трещала.
Пленный заорал, стал дёргаться. Однако боль была нестерпимой, и он сдался:
– Хватит, я всё скажу.
К этой минуте стопы у него распухли от ударов. Не иначе как у мусульман подсмотрел Конрад такую пытку.
– Говори!
– Что? – Пленный говорил довольно чисто. Ну да, половцы не дураки и наверняка в разведку посылают людей, знающих местные языки.
– Где ваша орда, какие планы у ваших князей – говори всё, что знаешь. Будешь упорствовать – не только бить продолжу, я тебе пятки на костре поджарю.
Вид у Конрада при этих словах был свирепый, и пленный поверил.
– За горами орда, на мадьярских землях. Мы бы в свои степи ушли, да князь Боняк на вашего императора очень обижен. Мы с вами союзниками были, помогли вам печенегов разбить, а ушли без трофеев. Нехорошо!
– Так вас же никто не гнал, вы сами ушли.
– А зачем печенегов пленных резали? Это тоже трофеи, их как товар продать можно было.
Алексей и Конрад переглянулись. Что правда, то правда. Но император такого приказа не отдавал, это советник его, Синесил, переусердствовал. А теперь гнусный его поступок империи боком выходит. Сюда бы этого царедворца, пусть послушает, что половец говорит.
Пленный продолжил:
– После победы, которую вы без нас не одержали бы, мы не нужны стали вашему императору. Наши шаманы сказали – греки хитрозадые пленных печенегов убили, следующей ночью нас резать будут. Надо уходить. Шаманы, однако, не врут. Князья послушались.
– Тогда зачем вернуться хотите?
– Своё забрать. Все трофеи вам достались, а так нечестно – ведь уговор был.
Слова половца были правдой – договор нарушать не следовало. И теперь трофеи лучше бы добром отдать, иначе снова кровопролитие будет. А учитывая, что половцев много, резня могла бы длиться бесконечно долго.
