Действительно, странно, что она чувствует себя легко и спокойно здесь, всего в какой-нибудь миле от «Славы». С другой стороны, может быть, ничего странного в этом и нет. «Слава» слишком подавляет. Слишком уж она грандиозна.
Она смотрела на лужайки и леса вокруг «Козырного короля».
Аманда слушала мирные звуки ночи и почти физически ощущала, как уходят, испаряются остатки напряжения и страха. Позади, где-то в глубине дома, старинные часы пробили два часа ночи. Именно в этот момент, когда тело ее расслабилось, а в душе наступил небывалый мир и покой, Аманда внезапно вновь почувствовала, что переносится в другое время.
Тут есть часы… надо проскользнуть мимо часов… ох, уже за полночь, мама рассердится… Какой сильный ветер… о, какая молния! Хорошо, что хоть дождя нет, может быть, удастся вернуться до того, как пойдет дождь… Так хочется увидеть Цыганку и ее малыша… может, отдам им кусочек яблока, что я приберегла от ужина…
Грязь просачивается между пальцами… Перепрыгнуть через канаву… ого, какая полная! Наверху в горах, наверное, льет проливной дождь… Вот и сарай… но почему там горит свет? И этот ужасный звук…
Аманда вздрогнула, услышав хриплое кваканье лягушки. Зажмурилась, огляделась вокруг, услышала собственное прерывистое дыхание, гулкое биение сердца. Почувствовала страх.
Постепенно эти ощущения начали затухать, однако вместе с ними ушли и воспоминания. Испарились, как дым…
Она помнила, как смотрела на часы, как сошла вниз по лестнице, вышла в дверь, прошла через поле, перепрыгнула через канаву, полную грязной воды. Но теперь она вспоминала все это, словно наблюдая со стороны за другим человеком. В отличие от того, что происходило несколько минут назад, сейчас эти воспоминания не вызывали ни мыслей, ни эмоций. Ничего.
Аманда попыталась вернуть ускользающие образы. Постаралась расслабиться, не думать ни о чем. Стояла неподвижно, смотрела вокруг, ждала. Тщетно. Похоже, Хелен права. Если она, Аманда, действительно близка к тому, чтобы вспомнить, почему она так боится лошадей, не стоит торопить воспоминания. Они придут сами собой, в свое время.
Ах черт!
В комнате раздался шорох.
— Аманда, — тихонько позвал Уокер.
— Я тебя разбудила? Извини.
Он обнял ее сзади, мягко привлек к себе.
— Не спится?
Аманда положила голову ему на плечо.
— Я вышла послушать ночь. Она полна звуков, и в то же время здесь так мирно и спокойно.
Он крепче прижал ее к себе.
— Если тебе хотелось мира и покоя, не стоило выходить в одной моей рубашке.
Аманда ощутила его напрягшиеся мышцы и улыбнулась:
— Не стоило?
— Нет. — Он нашел незастегнутые пуговицы, просунул руку под рубашку. — Пошли обратно в постель.
Аманда почувствовала, как ослабели ноги, как участилось дыхание. Беспомощно взглянула на него.
— Как это тебе удается в один момент довести меня до такого состояния?
— До какого состояния?
Он легонько коснулся губами у нее за ухом, провел вниз по шее, отогнул ворот рубашки, поцеловал плечо.
— До такого, как сейчас. Ты знаешь. Не можешь не знать.
— Расскажи мне.
— Ты сам знаешь.
Он обхватил ладонью ее грудь, и она задохнулась. Все тело залила горячая волна. Ей хотелось повернуться к нему, обнять его, прижаться еще крепче, всем телом, ощутить его каждой клеточкой. Но он стоял неподвижно, и ей оставалось молча переживать эти сокрушительные ощущения.
— Наблюдай за мной, — шепнул он. — Смотри, что я буду делать.
Завороженная, Аманда послушно смотрела, как его рука проскользнула под рубашку и стала ласкать ее тело.
— Хочешь меня? — хрипло произнес он.
— Да.
Другая рука тоже проскользнула под рубашку, медленно, лениво поглаживая нежную кожу внизу живота. Спустилась еще ниже, потрогала спутанные завитки волос, погладила их, сначала едва касаясь, потом сильнее и жестче.
— Скажи, что ты меня хочешь.
— Я хочу тебя, Уокер…
Она снова застонала. Задохнулась, попыталась перевести дыхание, сказать, чтобы он не мучил ее больше. Она впервые поняла, какое наслаждение может испытывать ее тело. Но главное, она ощущала всепоглощающий, доходящий до самых костей голод, более глубокий, чем сам инстинкт. Голод по нему.
— Уокер… пожалуйста… прошу тебя…
Неожиданно он прекратил ее мучения. Застонал, поднял ее на руки, понес в спальню, положил на кровать. Как всегда, он не стал расстегивать пуговицы, а просто рванул рубашку, не отрывая глаз от ее обнаженного тела.
Почувствовав его внутри, Аманда вскрикнула, обвила его бедрами, крепко сжала. Безумные по своей силе ощущения налетели, как гроза, и в разгар этой грозы, захваченная бурными эмоциями, вышедшими из-под контроля, Аманда услышала свой собственный голос: у нее вырвались слова, которые она больше не могла сдерживать.
Уокер замер. Зеленые глаза сверкнули. Лицо словно окаменело. Нет, на нем отпечаталось нечто большее, чем голод. Страстное, безумное желание, небывалое вожделение… Мышцы его дернулись, будто в судороге. Аманда услышала его хриплое прерывистое дыхание.
— Повтори, что ты сказала, — севшим голосом произнес он.
Она не хотела повторять эти слова. Не хотела дарить их ему вот так, в таком полубезумном состоянии. Но ничего не могла с собой поделать.
— Я люблю тебя.
На этот раз она прошептала их едва слышно.
Несколько секунд он оставался в том же оцепенении. Потом снова задвигался, будто хотел проникнуть в самую душу. Аманда забыла о том, что сказала ему. Забыла обо всем, кроме жгучего наслаждения, которое он дарил ее телу. Она больше не могла говорить, не могла думать, не могла даже дышать. Могла только чувствовать, ощущать.
Перед рассветом пошел дождь. Аманда, свернувшись калачиком, прижалась к Уокеру. Прохладный влажный ветерок обвевал их разгоряченные тела. Он крепко спал, дыша глубоко и ритмично. Аманда же не могла заснуть.
Конечно, она и не ждала, что он в ответ тоже признается ей в любви. Нет-нет, конечно же, нет. Но он мог бы сказать хоть что-нибудь. Например, что он счастлив это слышать. Или, наоборот, сказать, чтобы она не валяла дурака. Или просто торжествующе улыбнуться, как часто делают мужчины, одержав победу. Сделать хоть что-нибудь. Дать ей понять, что для него это небезразлично.
Глава 12
Аманда положила трубку. Долго стояла нахмурившись, глядя на телефонный аппарат. Она-то думала, что знает уже все вариации голоса Уокера, однако никогда еще он не звучал так… бесцветно. Словно из него выжали все эмоции.
В гостиную вошла Кейт.
