Книга Анубис, страница 43. Автор книги Вольфганг Хольбайн

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Анубис»

Cтраница 43

Могенс совершенно машинально повиновался ему и последовал за ним, когда тот развернулся и направился к деревянной двери, ведущей к туннелю с иероглифами. Потом смущенно обернулся к Хьямс и двум остальным. Поскольку он сам принадлежал к этой породе, то слишком хорошо знал, как аллергически ученые в целом и корифеи особенно реагируют на такие ситуации. Тем более невероятным ему показалось то, что Хьямс, Мерсер и Мак-Клюр позволили Грейвсу отчитать себя, как нашкодивших школяров. С другой стороны, ведь и сам он, беспрекословно подчиняясь, выполнил его распоряжение.

Они в таком темпе преодолели проход, что Могенсу не хватило времени собраться с мыслями, как они уже стояли перед решетчатой дверью на другом его конце. Она стояла открытой, однако Грейвс остановился и подождал, пока Могенс пройдет мимо него, потом запер дверь на висячий замок, а ключ положил в карман жилета. Могенс глянул на него вопросительно и немного встревоженно. Он не выносил запертых помещений.

— Просто хочу быть уверен, что нам никто не помешает, — ответил на его взгляд Грейвс. — Обычно я отпираю потайную дверь только по воскресеньям, когда Хьямс и остальные в городе.

— И ты еще удивляешься, почему другие перестают тебе доверять, — буркнул Могенс.

Грейвс лишь пожал плечами и двинулся дальше. Очевидно, он не был готов продолжать этот разговор. Они взяли курс на потайную дверь, чего Могенс, собственно, и ожидал. К его изумлению, и она не была заперта; и только подойдя вплотную, он заметил, что по земле тянется толстый электрокабель и исчезает за ней.

Следующим — и наибольшим — потрясением явилась тонкая фигурка, выступившая им навстречу, как только они протиснулись в туннель.

— Том?

Том мимоходом кивнул Могенсу и обратился к Грейвсу:

— Я почти закончил, доктор Грейвс, — доложил он. — Осталось принести и ввернуть лампочки.

— Сделаешь это сегодня к ночи, — ответил Грейвс. — У тебя будет время, когда разнесешь ужин. А сейчас иди и отдохни пару часиков.

Том благодарно кивнул и убежал. Грейвс смотрел ему вслед, пока тот не скрылся из виду и его шаги не затихли вдали, потом пояснил, мотнув головой в ту сторону:

— Парень работал всю ночь.

— Мне казалось, для тебя много значило, чтобы никто не узнал об этом проходе.

— Так и есть, — согласился Грейвс. — Никто, кроме тех, кто и без того знает о его существовании и о том, куда он ведет. — Он коротко хохотнул. — Никогда не стоит недооценивать детское любопытство, Могенс. Хьямс и двое других могут ломать себе головы, что еще я здесь нашел, а Том узнал это сразу вслед за мной. — Он пожал плечами. — Для нашей работы необходим свет. Мне было не до того, чтобы самому прокладывать кабель и подсоединять лампочки, не говоря уж о том, что я этого и не умею делать. Может, ты?

Могенс покачал головой.

— А ты доверяешь Тому?

— У меня есть выбор?

Грейвс засмеялся, но тут же снова посерьезнел:

— Да нет, я доверяю Тому. Возможно, он здесь единственный, кому я по-настоящему доверяю. Естественно, за исключением тебя, — добавил он с хитрой улыбкой.

— Естественно, — сказал Могенс.

Они пошли дальше, после того как Грейвс опять вынул из ниши в стене карбидные лампы и зажег их. Черный электрический кабель, толстый, с руку Могенса, змеился перед ними и указывал путь; у баррикады, перекрывшей проход непосредственно к церемониальной палате, он обрывался. Как и накануне, Грейвс преодолел ее первым. На этот раз включенную лампу он оставил наверху завала, так что, по крайней мере, яркий свет не ослеплял Могенса до слез, пока он карабкался за ним.

Сегодня Грейвс зажег в палате целых четыре штормовых фонаря. Когда Могенс добрался до нее, освещение там было вдвое ярче, но тьму тем не менее не разогнало, скорее даже акцентировало черноту по ту сторону шаткой границы. Могенсу снова почудились ненормальным образом двигающиеся тени, приближавшиеся к границе света, не осмеливающиеся, однако, соприкоснуться с ней.

— Раз ты здесь, мне, полагаю, не надо спрашивать, к какому решению ты пришел? — сказал Грейвс, протягивая ему две из четырех ламп. — Так что давай начинать. Времени у нас не вечность.

Могенс взял фонари и последовал за Грейвсом, который целеустремленно шагал к лестнице с вывернутыми ступенями, ведущей к жутким вратам с их еще более чудовищными стражами. Яркий свет должен бы смягчить устрашающий эффект, однако все было с точностью наоборот: лучи четырех прожекторов даже усилили зловещую игру теней и мнимое движение монстров. Нельзя идти туда наверх! Эти громадные ворота из нерушимого металла были поставлены здесь не без причины, так же, как и стражи-демоны с осьминожьими щупальцами вокруг голов. Они не были случайным порождением фантазии их создателей.

— И чего конкретно ты ожидаешь от меня? — Могенс чувствовал себя абсолютно беспомощным и, более того, неуместным здесь. В прямом смысле. Они были на месте, где не должны были быть. Где вообще не должно быть человека.

Грейвс вырвался было вперед, но, как и Могенс, застыл, когда лучи его ламп выхватили из тьмы статуи монстров, которые спали — и поджидали? — тысячелетия.

— Если бы я знал ответ на этот вопрос, тебя бы здесь не было.

Он поднял фонари, однако свет не смог дотянуться до гигантской спрутоподобной головы твари и даже до черного куба: создавалось впечатление, что страж отшатнулся от них в последний момент, как рука, чуть было не угодившая в пламя, отдергивается, чтобы не обжечься. Казалось, каменные демоны изготовились наброситься на них, но не смогли преодолеть дрожащую преграду, когда свет отодвинул тени. Но они не отодвинулись обратно, а на самой грани впились когтями в черноту и затаились, чтобы выждать момент и проглотить его. Так от начала времен тьма подстерегает свет — осада в извечной войне, исход которой предрешен.

Вместо того чтобы добрести до лестницы и подняться к вратам, Могенс свернул к ближайшей стене, чтобы подвергнуть росписи и иероглифы на ней первому тщательному обследованию.

То, что ему открылось, было жутко.

Анубис

В последующие два-три дня он, можно сказать, совсем не виделся со своими коллегами. Дело в том, что Мак-Клюр и Хьямс избегали его, а общество Мерсера он сам игнорировал. Каким бы симпатичным ни казался этот жирный пьяница на первый взгляд, его в принципе отталкивали нарочитая приветливость и фривольная поверхностность в отношениях.

Это обстоятельство мало занимало Могенса. Он всегда был одиночкой, а за последние годы и вовсе привык к отшельничеству. К тому же работа вскоре так захватила его, что любую помеху он воспринимал как надоедливое обременение.


В тот вечер Том так и не вернулся под землю, чтобы, закончить прокладку кабеля и подсоединить лампочки. Однако Могенса это ничуть не раздосадовало. Совсем наоборот, глубоко в душе он сознавал, что ему бы не хотелось, чтобы эти подземные катакомбы освещал искусственный свет, созданный руками человека. К этому добавилось и еще кое-что: чем больше он исследовал жуткие символы и изображения, тем меньше хотел их видеть. Это было абсурдно. И чем глубже он вгрызался в разгадку тайн допотопного иероглифического письма, тем сильнее захватывала его их история — но столь же стремительно возрастал и его страх. Вскоре он начал воспринимать темноту, так напугавшую его при первом посещении, как доброго друга, поскольку она милосердно укрывала от его глаз жуткие картинки и каменных идолов. Когда он оставался в палате один, то приворачивал пламя фонарей до минимума, а чаще всего работал при свете одной лишь керосиновой лампы.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация