— Что ты хочешь этим сказать?
— Я не могу вернуть тебе того, что у тебя было. Я даже
не могу дать тебе... — Я остановилась и начала снова. — Но я могу
снова дать вам питаться вместе.
— Как?
— Если Натэниел не возражает, ты можешь взять кровь у
него, а Жан-Клод у Джейсона. Вы снова будете питаться вместе.
— Ты знаешь, насколько это интимно — вместе питаться от
pomme de sang? Pomme de sang —это не случайная связь, а интимнейшая, и делиться
ею можно лишь с ближайшим другом.
Я обхватила его руку:
— Я знаю. — И шагнула к кровати, увлекая его за
собой. — Дай нам питаться твоим вожделением, Ашер, как в старые добрые
дни.
Ашер глядел мимо меня на Жан-Клода:
— Последний раз, когда моим желанием питались двое, это
были Белль и ты.
— Я помню, — тихо ответил Жан-Клод.
Он протянул руку Ашеру через комнату, и я вспомнила, как он
тянулся к Ашеру сотни лет назад.
— Да будем мы вместе, как были раньше, но лучше на этот
раз. Анита любит тебя таким, какой ты есть, а не идеал, вроде бабочки в
коллекции — на булавке и с распластанными крыльями. Иди к нам, Ашер, к нам
обоим.
Ашер улыбнулся, шагнул вперед, вставая рядом со мной, и
предложил мне руку весьма старомодным жестом. Я хотела взять его под руку — как
предлог о него потереться на ходу, и вот почему я спросила:
— А нельзя ли мне воспользоваться и твоим халатом, а не
только твоей рукой?
Он отвесил низкий изящный поклон, такой низкий, что чуть не
коснулся пола.
— То, что тебе пришлось подсказать мне это, доказывает,
что я не джентльмен.
Он сбросил халат и подал мне его как пальто. Рост у Ашера
шесть футов, так что мои руки целиком ушли в рукава, а подол щекотал пальцы
ног. Я подобрала рукава и завязала пояс, но все равно пришлось держать полы
одной рукой, как у платья до пола. Зато он покрывал почти каждый дюйм моего
тела, и так мне было уютнее. Манящий запах одеколона Ашера пропитал ткань, и
этот слабый мужской аромат заставил меня снова обернуться к нему. Заставил
искать его глазами. От зрелища Ашера без рубашки мне лучше не стало. Потянуло
погладить его голую кожу, лизнуть шрамы. Никогда раньше я не зацикливалась так
на оральных контактах, и я подумала: зверь этого хочет или вампир? Но спросить
— значило признать желание, а мне не настолько было интересно.
Я положила руку на Ашера, частично потому, что он протягивал
мне ладонь, а еще потому, что даже это легкое прикосновение мне приносило
радость. Хотелось касаться его, обернуть его собой и получить ответ на вопрос,
так терзавший Жан-Клода. Неужто вся эта красота и жар погибли? Может ли Ашер
сейчас функционировать как мужчина? Я закрыла глаза, пока он вел меня вперед,
потому что слишком сильны были зрительные образы. Памятью Жан-Клода я помнила,
каков был Ашер обнаженным, пока не было шрамов. Я помнила его тело в свете
огня, когда он лежал, вздыбленный, на ковре посреди комнаты в стране, где я
никогда не бывала. Я помню, как играл лунный свет на его коже.
Тут я запуталась в полах халата, и Ашеру пришлось меня
подхватить, чтобы я не упала. Вдруг меня прижало к его груди, твердые руки
держали мне спину. Лицо мое невольно приподнялось, будто я ждала поцелуя, и это
был миг, когда полностью чувствуешь друг друга — до боли, и внезапно становится
понятно все, что может сейчас произойти. Он принял меня в объятия и легко и
плавно понес вперед. Я бы велела ему поставить меня на пол, но сердце вдруг забилось
в самом горле, мешая говорить.
Глава 17
Ашер шагнул к кровати и положил меня туда, нагнувшись для
этого над обнаженным Натэниелом. Лежа на спине, я ощущала шевеление со всех
сторон. Жан-Клод подползал сбоку, Джейсон рядом с ним спешил от изголовья кровати.
Натэниел перевернулся и оказался рядом со мной, на боку. Глаза его не говорили
ничего, кроме того, что он не скажет «нет», но я все же спросила:
— Ты хочешь, чтобы Ашер питался от тебя?
— О да, — ответил он, и что-то было в его голосе,
что у него слышалось редко: уверенность. В этот момент он знал, чего хочет. У
него не было сомнений, а сила его желания делала сильнее его самого.
Ашер прильнул к спине Натэниела, повторяя изгибы его тела. Я
вовремя повернулась, чтобы увидеть, как Жан-Клод повторил с Джейсоном движение
Ашера. Джейсон протянул руку, взял меня за плечо, и будто распахнулась дверь. Я
ощущала до того его желание, но это была лишь бледная тень действительности.
Оно с ревом окутало меня, как огромное пламя, только этот огонь не обжигал, он
питал, меня энергией, будто я была не дровами в нем, а самим пламенем. Я
поглощала, я росла.
Найдя губы Джейсона, я поцеловала его, поцеловала его
губами, языком, зубами, прикусывая губы, засасывая его в себя. Вдруг его тело
оказалось вплотную к моему, руки прижали меня к груди, а Натэниел скользнул мне
за спину. Я была зажата между ними, и мне было наплевать.
Ногой я скользнула по бедру Джейсона, коснувшись Жан-Клода
по другую его сторону. Джейсон внезапно вдвинулся между моими ногами, и нас
разделял только шелк его шортов. Вообще-то этого должно было хватить, чтобы я
прекратила, но нет. Он был мне нужен. Натэниел приподнял мне волосы, нежно
прикусил шею сзади, и я застонала. Они оба рухнули на меня, руки, рты, тела,
будто они были огнем для меня, дерева, но это дерево втягивало их в себя, почти
выпивало. Джейсон ткнулся в меня, и шорты у него были достаточно просторны, а
шелк настолько тонким, что он вошел. Едва-едва, но я рванулась в сторону,
отодвинулась.
— Прости, — прошептал он, тоже отодвинувшись.
Я тем же придыхающим шепотом ответила:
— Я не на таблетках.
Все замерли. Жан-Клод выглянул из-за плеча Джейсона:
— Что ты говоришь, ma petite?
— Яперестала их принимать полгода назад и начала только
две недели как. Нужно еще две недели, чтобы была гарантия.
— Но ты же сближалась с Нимир-Раджем.
— Он стерилизован.
— Она — что? — спросил Ашер.
Жан-Клод посмотрел на тот край кровати:
— В ней впервые проснулся голод при этом новом
Нимир-Радже. Ты с ним не знаком.
— А ты знаком, — утвердительно сказал Ашер.
— Oui.
Джейсон глядел на меня, и мне пришлось закрыть ему глаза
ладонью. Смущение помогло, но ardeurотступил только на миг, как волна прибоя, и
я чувствовала, как несется на меня следующий вал. Жан-Клод был прав: каждый
раз, когда я говорю «нет», отказываться все труднее.
Жан-Клод спрыгнул с кровати; я услышала, как выдвинулся
ящик. Он вернулся с пакетиками и молча раздал их Джейсону и Натэниелу.
Вот это помогло. Я вылезла из их объятий и прижалась к
изголовью:
