Он тихо засмеялся:
— Ты куда лучше научилась играть в эту игру. О'кей,
обещаю ничего не пытаться.
— Тогда можешь пододвинуться, если хочешь.
— Ты же знаешь, что хочу.
Я ощутила, как он придвигается к нам.
— И еще ты обещал быть хорошим.
— Ты еще понятия не имеешь, насколько я хорош. —
Последние слова он произнес, придвинувшись очень близко.
— Джейсон, напрашиваешься.
— Извини.
Но по голосу не слышно было, чтобы он смутился. Он прильнул
к моей спине, его тело выгнулось вдоль моего, колени почти точно вошли под мои.
Мы с ним отличались ростом не больше, чем на дюйм, и улеглись почти вплотную.
Определенные части его анатомии оказались напротив моих ягодиц, и трудно было
не заметить, что он очень рад быть рядом со мной. Еще недавно я бы заставила его
отодвинуться, но последние месяцы я провела за изучением этикета оборотней.
Мужчина изо всех сил старается не вызвать у себя эрекции и не использовать ее,
если первое не удается. Женщины стараются этой эрекции не замечать. Такое
правило. Так можно притворяться, что мы просто щенки, которые спят одной
счастливой кучей. Что-то заметить — и вся система развалится.
Я поняла, что это меня не беспокоит. За полгода я выучила,
что это вещь непроизвольная, из тех, что иногда случаются, ничего личного.
Наверное, Джейсон был разочарован, рассчитывая на более бурную мою реакцию.
Когда я не прореагировала совсем, он чуть отодвинул от меня эту свою часть, но
всем остальным прижался крепче.
Я была между ними как серединка бутерброда, и это заставило
меня вспомнить, как я проснулась между Калебом и Микой. Не слишком утешительное
воспоминание. Но запах кожи Натэниела был мне знаком. Ванильный аромат его
волос, касавшихся моего лица и уходящих под его тело, создавал уют. Я
обернулась этим ароматом как одеялом, придвинулась поближе к теплой кривизне,
будто хотела вдвинуться в него, и прижалась покрепче. Про себя я признала, хотя
не сказала вслух, что сегодня в него вцеплюсь. Я держалась за него как за
последнее прибежище, как хотела держаться сегодня за Жан-Клода, если бы это было
возможно.
Рука Джейсона легла мне на бедро, но я подняла ее выше, на
талию, подоткнув между собой и Натэниелом — больше ее действительно было девать
некуда. Его рука лежала на моей ноге очень тихо, будто он напрягся, ожидая от
меня возражений. Их не последовало, и мышцы его расслабились, он даже
придвинулся ко мне целиком. Сумел за это время даже успокоиться. Молодец.
Честно говоря, ощущать Джейсона спиной было приятно. Обычно
я обнимала Натэниела — позиция доминанта, защищающего его своим телом, и моя спина
была обращена к комнате. Но я не чувствовала себя сегодня особенно доминантной,
и мне хотелось, чтобы кто-то прикрыл мою спину. И если нельзя, чтобы это был
Жан-Клод или Ричард, то Джейсон — очень неплохой выбор. Несмотря на все его
подколки, он мой друг.
Натэниел заснул первым — обычно он отключался раньше меня.
Почему-то я знала, что Джейсон еще не спит, прижавшись к моей спине и держа у
меня на бедре руку. Он был напряжен, когда я уже начала уплывать, и — странное
дело — это было уютно. Джейсон в буквальном смысле слова держал мою спину. То
есть я могла спать, и если кто-то или что-то войдет в дверь, мы с этим
справимся. Наверное.
Глава 15
Мне снился сон. Какая-то путаница насчет тел, бега и
звонков, от которых толпа бежала быстрее. Звонков? Я проснулась настолько,
чтобы почувствовать, как рядом со мной шевельнулся Натэниел. Он перевалился
через край кровати и вернулся, держа в руках мой мобильник, извлеченный из
груды одежды.
— Это тебя.
— Господи, который сейчас час? — пробормотал
спросонья Джейсон.
Я открыла телефон и приложила его к уху, не ответив на
вопрос Джейсона.
— Я слушаю. — Я успела проснуться только
наполовину.
— Анита?
— Да. Кто это?
— Рафаэль.
От этого я села. Рафаэль — царь крысолюдов. Эквивалент
Ульфрика. И еще он союзник Ричарда.
— Слушаю, что случилось?
— Во-первых, мои соболезнования. Мне сказали, что ты
можешь оказаться истинной Нимир-Ра в ближайшее полнолуние.
— Смотри, как быстро расходятся вести. — Я
попыталась это сказать без желчи, но не вышло.
— Во-вторых, я знаю, что стая захватила твоего леопарда
и ты должна попытаться выиграть его у них сегодня. Тебе разрешено приводить
союзников, и я сочту за честь, если ты позволишь крысолюдам тебя сопровождать.
— Я благодарна за такой жест, Рафаэль, ты себе и
представить не можешь, как благодарна, но я больше не лупа. У тебя договор со
стаей, а я уже не вхожу в нее.
— Да, правда. Но ты однажды рисковала собой, чтобы
спасти меня от пытки и вероятной смерти. Я тебе говорил, что мы, крысолюды, не
забываем, кто и что для нас сделал.
— А твой договор с Ричардом?
— Он с Ричардом, а не со стаей.
— Но если ты появишься за моей спиной, это все равно
будет конфликт интересов. Ты так не считаешь?
— Я так не считаю. Я думаю, это будет значить вот что:
если Ричард перестанет быть Ульфриком, крысолюды перестанут быть союзниками
вервольфов.
— Ты придешь сегодня со мной, чтобы ясно дать понять: у
тебя договор с Ричардом, а не со стаей?
Джейсон сел на постели.
— Да, — ответил Рафаэль.
— Разумно с твоей стороны.
— Спасибо за комплимент.
— Значит, ты тоже не в восторге от Джейкоба?
Джейсон придвинулся ближе, будто слышал и вторую сторону
разговора. Может, и слышал.
— Нет, — сказал Рафаэль.
— Как и я.
— Тогда я буду у тебя сегодня, и оттуда поедем в
лупанарий.
— Только ты?
— Ну нет, мы там будем приличной массой, чтобы
сторонники Джейкоба поняли.
— Мне нравится ход твоих мыслей, — сказала я.
— Лучше бы он нравился Ричарду, — вздохнул
Рафаэль.
— Ты тоже пытался его уговорить казнить Джейкоба?
— Я знал, что ты поймешь как проблему, так и
необходимое решение, Анита.
— Я-то понимаю. Лучше бы Ричард понимал.
— Да, — сказал Рафаэль, — да. Джейкоб —
далеко не Ричард, но у него есть качества, которые я желал бы передать Ричарду,
если бы мог.
— И я тоже.
— Сегодня у тебя дома, как до конца стемнеет.
— Я буду. И, Рафаэль...
— Да?
— Спасибо тебе.
