Он приподнял обе брови:
— Это тот, кто убивает полицейских?
— Нет, это патрон, созданный для пробивания
бронежилета. У копов против него нет защиты. И такие бронебойные пули можно
зарядить в обычный пистолет, Фауст. Дробовик я вспомнила для примера, есть еще
много чего. И все это вырвет у тебя сердце, почти весь позвоночник или снесет
голову, в зависимости от того, куда придется выстрел.
— Да отвали ты от двери, мудак! — велела Менг Дье.
Он повернулся и посмотрел на нее без всякого дружелюбия:
— Ты мне не Мастер.
— И ты мне тоже.
— Дети, не ссорьтесь! — произнесла я. Они оба
посмотрели на меня. Отлично. — Фауст, если ты не хочешь, чтобы от тебя
была польза, иди вниз.
— А что я такого сделал?
Я посмотрела на Менг Дье, пожала плечами и сказала:
— Отвали от двери, мудак.
У него напряглись плечи, но он грациозно поклонился своей
бордовой шевелюрой.
— Как прикажет леди Жан-Клода, так и будет.
И он отступил, встав рядом со мной. Сильвия придвинулась
ближе — не совсем между нами, но близко. Мне это понравилось. Помыкать
вампирами — занятие иногда рискованное, никогда не знаешь, в какой момент им
вожжа под хвост попадет. Ох, как мне не хватало моего пистолета!
— Что теперь? — спросил Джемиль. Он смотрел на
вампиров так, будто ему их общество нравилось не больше, чем мне. Все хорошие
телохранители — параноики. Входит в профессиональные качества.
— Постучим, я думаю.
Держась подчеркнуто в стороне, вытянув руку не больше, чем
было необходимо, я твердо постучала три раза. Если будут стрелять через дверь,
вряд ли попадут. Но стрелять никто не стал. На самом деле вообще ничего не
случилось. Мы подождали, но терпение в список моих главных достоинств никогда
не входило. Я снова начала стучать, но Джемиль остановил меня:
— Можно мне?
Я кивнула.
Он стукнул так, что дверь затряслась. Хорошая, прочная
дверь. Если на этот раз она не откроется, это будет явно намеренно.
Дверь открылась, и за ней стоял шатен, мускулистый, как
Аякс, но повыше. Нарцисс что, вербует их в гимнастических залах?
— Чего? — хмуро спросил открывший.
— Я Нимир-Ра леопардов. Думаю, вы меня ждете.
— Вовремя, блин, — сказал он и распахнул дверь
так, что она хлопнулась об стену, прислонился к ней спиной и скрестил руки на
груди. Значит, они не такие мускулистые, как кажется, если их можно было так
сложить. Но он на самом деле показал, что за дверью никто не прячется. Приятно
знать.
Комната была белой — белый пол, белый потолок, белые
стены, — будто вырезана из твердого снега. На стенах висели клинки — ножи,
мечи, кинжалы, узкие стилеты и двуручные мечи ростом с человека.
— Милости просим в зал мечей, — произнес охранник.
Судя по всему, это были официальные слова, которые ему полагалось говорить.
От дверей никого не было видно. Глубоко вдохнув и медленно
выдохнув, я шагнула внутрь. Джемиль держался на шаг за моим плечом, Фауст с
другой стороны. Сильвия и Менг Дье замыкали группу.
Какая-то фигура вышла на середину комнаты. Мне показалось,
что это человек, но я слегка ошиблась. Размером с человека, почти шести футов
ростом, мускулистый, но то, что мне сперва показалось золотистым загаром, было
золотистой шерстью, очень короткой и тонкой. Покрывающей все тело. Лицо почти
человеческое, хотя с несколько странной костной структурой. Широкое лицо,
безгубый рот, почти круглая пасть. Глаза яркие, оранжево-золотистые, с едва
заметной примесью голубизны, будто они, как и тело, изменились лишь частично.
Будто тело застыло, чуть-чуть не дойдя до человеческого вида. Такого я еще не
видела. Бледная кожа пятнами на голой груди и животе. Трудно было сказать,
действительно окружавшая лицо борода была бородой или остатками гривы. Чем
больше я на него смотрела, тем больше он был похож на льва, и наконец
невозможно стало разглядеть человека под звериной оболочкой.
Он улыбнулся — или оскалился.
— Тебе нравится?
— Я никогда не видела таких, как ты, — сказала я
мило, спокойно, почти безразлично.
Это ему не понравилось — отсутствие реакции. Улыбка исчезла,
полностью превратившись в оскал очень острых и очень белых зубов.
— Добро пожаловать, Нимир-Ра. Я Марко, и мы ждем тебя.
Он повел когтистой человеческой рукой в обе стороны, и я оглянулась,
ища, кто это «мы». Это оказались от мелких до среднего размера несколько
человек с короткими черными волосами и темной кожей. Вообще-то большинство
групп, прайдов, стай, называйте как хотите, этнически смешаны. Но в этих
темнокожих мужчинах было что-то похожее, почти родственное. Двое по обе стороны
одеты в плащи с капюшонами, капюшоны откинуты на спину, плащи распахнуты. Слева
среди темных волос мелькнули светлые. Натэниела я не видела за чернотой, но
знала, что он справа.
На белом полу была кровь, собравшаяся лужами во впадинах на
бетоне. Сток находился в середине, так что, закончив, можно было окатить пол из
шланга. Еще один охранник в дальнем углу, и ему явно не хотелось здесь быть.
Три незнакомые мне женщины висели на цепях по обе стороны двери. Две блондинки
справа, брюнетка слева. Не леопарды-оборотни — не мои леопарды, во всяком
случае.
— Покажите мне моих людей, — сказала я.
— Ты не собираешься нас приветствовать, как это
принято? — спросил Марко.
— Ты никому не альфа. Марко. Приведи сюда своего
главного льва, и его я буду приветствовать, а тебя не обязана.
Марко чуть поклонился, не отводя взгляда этих странно
бронзовых глаз. Такие поклоны приняты в боевых искусствах, когда опасаешься,
что противник нанесет удар, если ты отвернешься.
Джемиль шел позади меня, а не впереди, но настолько близко,
что мы задевали друг друга плечами. Я ему не стала говорить отойти: он когда-то
спас мне жизнь, и я не стану ему мешать работать.
— Тогда приветствуй меня, Нимир-Ра, — прозвучал
другой мужской голос. Его владелец вышел из-за плащей слева. Плащи упали, и я
увидела Грегори.
Он был повернут лицом к стене, голый, если не считать
штанов, спущенных до середины ляжек, и сапог. Ноги широко растянуты в стороны,
руки над головой прикованы к стене за запястья. Светлые локоны спадали чуть
ниже плеч. Тело у Грегори было худощавое, но мускулистое, зад подтянут.
Профессиональный стриптизер должен следить за своей фигурой. На теле не было
видно следов, но перед ним кровь заляпала пол, собираясь в лужицы и высыхая. На
спине они ничего не резали. У меня судорогой свело желудок, дыхание с трудом
вырывалось из горла.
— Грегори! — тихо позвала я.
— У него кляп, — ответил тот же голос. Я смогла
оторвать взгляд от Грегори, и вид этого второго мужчины заставил меня замереть.
