Дима покачал головой:
— Ничего. Катя, мы теряем время. Все эти рассуждения не имеют никакого смысла. Ты еще можешь поехать со мной.
— Что случилось с Алексеем? — настойчиво повторила Катя. — Ты должен мне сказать. Ведь тебе все равно. Что ты с ним сделал?
— Ничего. Поговорил с ним.
— Тогда его нет в живых, — пробормотала Катя. — Ладно, ничего нового я не узнала… Потом ты выследил меня и Олю. Хотел убить нас. Но убил только ее. Ты видел, как она погибла?
Короткое движение руки — «нет».
— Вот как. Картина была эффектной. Если бы там была еще и я, картина была бы еще эффектней. Жаль, что меня там не было.
— Я поставил машину в подворотне рядом с рестораном, — неожиданно заговорил Дима. — Сам я был неподалеку от ее машины. Вы были во дворе. Я думал, что вы там заночуете. Но дом был нежилой, ни одного огня. Но вы могли там спрятаться. Я не думал, что вы выйдете так скоро. И не думал, что вы будете вместе. Но вы вышли вместе. Пошли к машине. Я решил выйти, когда ты станешь садиться, и отозвать тебя. Даже думал, что и она тогда подойдет ко мне, поднимет тревогу и все пропадет. Но я не допустил бы, чтобы ты туда села. Все вышло иначе. Ты пошла к ресторану звонить, а она стала рассматривать карту дорог. Потом машина поехала… Я видел, как ты смотрела ей вслед. Больше ничего. Ты побежала туда, к перекрестку, я вернулся в свою машину — ты стояла совсем рядом с ней. Сел и уехал.
— А убийство Лены? Как ты придумал душить ее в туалете, да еще в женском?
— Она сама придумала это, Я просто следил за ней. Вы говорили в кафе, а я курил в закутке перед туалетами. Оттуда я видел вход в кафе. Видел, как вы вышли. Если бы вы пошли в туалет, я бы успел спрятаться в мужском. Но вы просто ушли. Вместе. Я пошел в зал и тут же увидел кошелек на полу… Посетителей совсем не было. Я сел за тот столик, запихнул кошелек под стол, накрыл его ботинком, сделал заказ… Коньяк я заказал случайно.
— Не скажи! — возразила Катя. — Это твой любимый напиток!
— Случайно… — не слушая ее, повторил Дима. — Тогда мне вдруг пришла в голову мысль. Я был уверен, что кошелек — ее, это был точно не твой. Я незаметно подобрал его в носовой платок, открыл, увидел ее фотографию. Снова кинул под стол, незаметно облил коньяком. Кафе стало наполняться. Народу было уже много. Я оказался рядом с какой-то женщиной средних лет. Встал, сделал вид, что очень спешу, вдруг нагибаюсь и говорю: «Кто-то потерял кошелек!» Сказал так тихо, что меня услышала только она. Я попросил ее передать кошелек барменше — пусть она отдаст его тому, кто потерял. Женщина даже не стала говорить, чтобы я сам это сделал, ведь я уже почти шел к двери. Вот и все. Я был уверен, что Лена вернется, найдет кошелек, захочет его отмыть. Не совать же такую липкую дрянь в сумку! А где она будет его отмывать? В туалете. Выбрал подходящую кабинку, спрятался. Дождался ее. Мне просто повезло, что никого не было. Я был в отчаянии. Мне надо было очень спешить. Я не знал, насколько она осведомлена. И мне сильно не нравилось, что ты общаешься с ними со всеми…
— А Лика?
— Это было не так сложно. И вообще нам пора. — Он нагнулся было, чтобы поднять с пола сумку, но она остановила его вопросом:
— Скажи мне все-таки, почему с Ликой было не так сложно? Шел дождь, верно? Было поздно, место было безлюдное… И было еще кое-что. Твой костюм.
— Мой костюм? — сдавленно спросил он, проверяя целость «молний» на сумке. — А что такое?
— Ты ведь испортил себе костюм, когда ждал ее там, под дождем. А ко мне в агентство явился в сухом костюме, как будто почти не выходил из машины. У тебя ведь два одинаковых костюма, Дима? Тогда мокрый грязный костюм был в твоей машине, в пакете на заднем сиденье. Я помню тот пакет. А теперь пакет лежит у тебя дома. Тебе очень идет этот костюм, Дима. Носи его всегда. Если будет случай, купи себе еще один такой. На всякий случай. На тот случай, если твоя жертва будет очень сильно сопротивляться, как сопротивлялась она. На том костюме, на брюках — следы грязных каблуков-шпилек. Она отбивалась ногами.
— Я забыл его выбросить, — прошептал Дима. — Черт! Где он лежит?
— В твоей квартире, — очень спокойно ответила Катя. — А ты сидишь в аэропорту. Через час улетает твой самолет. Ты можешь опоздать на регистрацию. Предлагаю обмен. Ты мне скажешь, что ты сделал с Алексеем, зачем едешь на Кубу, что ты украл у своего деда на самом деле, а не для виду, зачем тебе нужен был остров. А взамен я поеду к тебе и уничтожу костюм. Ключи от квартиры могу выбросить или выслать тебе почтой — на выбор. И больше я туда никогда не вернусь. И никому не скажу.
— Ты думаешь, этот костюм для меня так важен? — спросил он обеспокоенно.
«Да ведь он до сих пор думает, что я его не выдам! — воскликнула про себя Катя. — Думает, что я его сообщница, что я стану его покрывать… Черт возьми! Он сошел с ума. Никогда никому не доверял, а передо мною колется… А я, дура, молчала до сих пор… Можно было договориться со следователем, чтобы он не отстранял меня от дела! Ведь никому он не рассказал бы того, что рассказывает мне! А прямых улик нет! Только костюм». А Дима поманил ее пальцем, огляделся и быстро, на одном дыхании прошептал ей в лицо:
— Алексей болван, он думал, что его там арестовали полицейские в штатском. А это были просто парни со стороны. Все устроил Ричард. Я его попросил. Я ему нужен, и он мне тоже необходим. Я не знаю, что стало с Алексеем. Он пошел с этими парнями, как покорная овечка. Спрашивай Ричарда, что с ним было дальше. Остров был мне нужен, чтобы кое-что перепрятать… Конечно, я не собирался заниматься там никаким строительством. И жить там не собирался. Там будет склад. А Куба… Тут ты все правильно угадала. Клад, старинные золотые дублоны и прочая хреновина… У деда была карта. Даже не одна. Две — шестнадцатого века, одна — девятнадцатого… Больше никто не располагал сведениями об этом кладе. Затонул испанский галеон. Там их целая куча затонула когда-то. Некоторые уже подняли, а про этот никто не знал. Дед как-то показал мне карты, все объяснил. Хранил он их в большой изрезанной книге. Он купил их когда-то на дружественной Кубе у одного типа. В виде сувенира. Дед никогда всерьез не воспринимал этот клад, а я воспринимал… Я давно решил поднять его. Там сейчас сформированная мною группа подводников, ждут только моего приезда, чтобы выехать на место и начать работу.
— Ты сумасшедший, — также прошептала Катя. — Никакого клада там нет, а если он и был, то его давно нашли. И ради этого… Ради этого ты убил стольких людей?
Дима поморщился, поглядел на часы, встал.
— Не читай мне мораль, — уже нормальным голосом сказал он. — Я знаю, что делаю. Ты не едешь со мной?
— Нет. А ты уже идешь?
— Да, иначе регистрация кончится… Ну что мне тебе сказать, чтобы ты поехала?! Хочешь — встану на колени? Думаешь, не встану?!
— Думаю, что это не самое большее, на что ты способен, — ответила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. «Сейчас он уедет, уедет, и потом его будет трудно найти… Его будет искать Интерпол, а сперва мне нужно убедить следователя, что убивал не Шорох». — Знаешь, купи мне на прощанье кока-колы.
