Начался 1983 год, а наш маленький моб, состоявший из тридцати парней, так и не столкнулся со сколько-нибудь серьезным противником. Что ж, раз мы оказались лучше, чем сами предполагали, пора и покуситься на большее. Однако в феврале одна из таких рискованных акций обернулась крайне болезненными последствиями. В особенности для меня. Тогда и произошел инцидент, с которого я начал эту главу. Помните, как гвоздь оказался у меня в бедре? На службе я соврал, что попал в автомобильную аварию. Но когда я сказал то же самое Тине, она не поверила.
Хотя она никогда не возражала против того, чем я занимался, и не старалась удержать меня от поездок на матчи, после этого инцидента я понял, что она страшно волнуется за меня. В результате я начал серьезно задумываться о том, чем рискую каждый раз, когда испытываю свою судьбу. Но только вот какая штука: команда выступала успешно, и я не мог попросту взять да и перестать ходить на футбол. В марте мы отправились на игру с «Ковентри», которую очевидцы назовут одной из лучших в истории.
Я поехал туда на автобусе. Не на официальном, организованном клубом, который под строгим контролем пребывает прямо на стадион, а на другом, нанятом одним из наших парней. Поэтому мы могли делать остановки для выпивки по дороге. По каким-то причинам, когда мы приехали на стадион, полиция проводила нас на боковую трибуну, расположенную на достаточном расстоянии от остальных болельщиков «Уотфорда». Зато совсем рядом находились местные хулиганы, которые такому соседству были совсем не рады. По ходу матча они начали сжимать нас в кольцо. В итоге мы оказались окружены парнями зверского вида, в двое превосходившими нас по численности. Они попытались вытолкнуть нас со «своей» территории, но мы крепко стояли на ногах. Полицейские быстро прогнали особо ретивых и остались наблюдать за происходящим. Когда «Уотфорд» забил гол, который оказался единственным, мы радовались, как сумасшедшие, что еще больше огорчило местных. Однако дальше взаимных словесных оскорблений дело так и не зашло.
По окончании матча полиция вывела местных со стадиона, а нас удерживала на трибунах около пятнадцати минут. Затем мы направились к выходу за воротами и спустились по ступенькам на улицу. Как только последний из нас покинул арену, стюарды захлопнули ворота за нашими спинами. И тут мы поняли, что оказались по уши в дерьме. Поблизости не было видно ни одного полицейского, а путь нам преградили парни, которым мы изрядно досадили на стадионе. Их было намного больше. Когда они двинулись в нашу сторону, мы поняли, что, если ничего не предпримем, будем жестоко избиты. Поэтому нам ничего не оставалось, кроме как самим броситься на них. Мой младший брат вышел на дорогу и закричал: «Ну что, уроды, вы этого хотите? Тогда вперед!» И мы побежали им навстречу.
До сего дня я удивляюсь, о чем они тогда подумали, но как только мы бросились в атаку, большинство из них испугалось и пустилось наутек. Остальных же мы просто раскидали в разные стороны. Какое-то время мы преследовали местных, а потом направились к нашему автобусу. Однако к тому времени местные пришли в себя и снова встали у нас на пути. Но мы явно были на подъеме и опять бросились на них, погнав противника во второй раз. При посадке в автобусы уровень адреналина у наших просто зашкаливал. Кое-кто из недобитых врагов пытался бросаться камнями из-за забора, но мы обрушили на них град из различных «снарядов», и им ничего не оставалось, кроме как уползти и исчезнуть.
Дорога домой — это что-то. Большинство из нас совсем не пострадало, и лишь несколько человек получили незначительные царапины. Атмосфера в автобусе была просто фантастической. Мы не просто одержали верх, а победили по всем статьям: на выезде, в меньшинстве и дважды обратили их «фирму» в бегство. Лучше и быть не могло.
В течение нескольких следующих недель мы лезли в драки, как только возникала возможность. К тому же продолжала побеждать наша команда. На таком фоне не трудно испытывать эйфорию, и потому честно признаюсь — футбольные события интересовали меня гораздо больше, чем Тина.
Однако с приближением апреля я полюбил ее еще больше. Впрочем, на мое поведение на футбольных матчах повлияло отнюдь не беспокойство о ней. У меня появилась возможность летать на постоянной основе. Большинство мужчин мечтают о такой работе, и я не был исключением. Арест мог отрицательно сказаться на моей характеристике, поэтому не нужно было больше лезть на рожон. Я и так никогда не был в первых рядах, но теперь предпочитал оставаться в последних. Да и то, если попадал на матч. Слава о наших подвигах быстро распространилась в хулиганской среде. В результате фанаты соперников отчаянно старались преподать нам горький урок. Я принял решение, что после окончания этого сезона завяжу с выездной практикой и буду ходить только на домашние матчи в качестве простого болельщика.
Путешествовать с «Уотфордом» всегда было весело. Хотя опасность всегда присутствовала, мы отправлялись на выезд большими компаниями не по этой причине. Мы просто любили смотреть, как играют «золотые мальчики», и веселиться.
Мы не боялись, когда кто-то собирался броситься на нас, — совсем нет. Вызов принимался всегда, когда нам удавалось собраться вместе. Иногда мы побеждали, иногда, когда противников было намного больше, убегали, а пару раз нас даже отпрессовали. Таковы были правила игры, и мы безоговорочно их принимали. Хотя на определенных матчах беспорядки неизбежны, мы никогда сами не начинали их. Но все решительно изменилось 4 апреля 1983 года, когда я в первый и последний раз отправился на матч с единственным намерением — кого-нибудь избить.
Возможно, мозгоправ сказал бы, что все дело в моем желании покрасоваться перед приятелями или в том, что после Фолклендской войны у меня появились определенные проблемы, от которых я хотел избавиться. Если честно, даже если в этом и есть доля правды, существует другая и гораздо более важная причина. Просто в тот день мы играли с нашим соседом и злейшим врагом — «Лутон Тауном». Причем враг — еще мягко сказано. Это был объект нашей самой лютой ненависти.
Традиционно домашней трибуной болельщиков «Уотфорда» была «Рукери». Но по каким-то причинам этот матч мы смотрели на «Трибуне красного льва», названной в честь бара «Красный лев», расположенного напротив. На этой открытой трибуне помещалось до 7000 человек. Беспорядки в городе начались еще до начала матча. На стадионе же мы дрались с фанатами «Лутона», которые оказались настолько глупы, что сунулись на нашу трибуну.
К началу 1983 года многие хулиганские группировки страны придумали себе названия, такие как «Inter City Firm» («Вест-Хэм») и «Zulu Агпгу» («Бирмингем Сити»), Но у нас такого не было. Хулиганская основа «Уотфорда» состояла из парней, проживавших в непосредственной близости от стадиона. Хотя мы знали друг друга, но очень редко бились плечом к плечу. Некоторые группировки даже не ладили между собой. Но этот матч был особенный. После его окончания мы узнали, что полиция собирается какое-то время продержать болельщиков «Лутона» на стадионе, чтобы избежать эскалации насилия. В ответ было принято решение не расходиться, а собраться вместе и отправиться вслед за лутонскими ублюдками. Через пять минут нас стало около 150 человек. Все были готовы. Вдруг раздался крик, и прежде чем стало ясно, что происходит, я оказался в самом центре толпы, несущейся к перекрестку, на котором должны были оказаться фанаты «Лутона». Как только мы их увидели, разверзся сущий ад. Они побежали и оказались на Сент-Мэри Роуд, где остановились и приготовились к отражению нашей атаки. Мы преследовали их и, похватав все, что подвернулось под руку, закидали врагов «снарядами».
