Пойми, Азриэль, мой замысел не менее грандиозен, чем замысел самого Яхве, повелевшего Ною построить ковчег. Я даже предоставил убежище особо ценным индивидам. Наиболее талантливые, гениальные ученые согласились поселиться здесь, соблазненные перспективой выжить среди всеобщей гибели. Так что этот дом и есть моя империя, мой ковчег. Остальные обречены. Другого пути усовершенствовать мир нет».
«Ты сказал, что Израиль тоже погибнет. Неужели ты готов поступить так со своими соплеменниками?» — спросил я.
Грегори пожал плечами.
«Я вынужден. Иного выхода нет. К тому же… Святые места должны обрести мир и покой. Неужели ты еще не понял, что здесь тоже много евреев? Никто из живущих в Соединенных Штатах и Канаде не погибнет.
В Западном полушарии исчезнут с лица земли только южные страны: Мексика, государства Центральной Америки и Карибского бассейна. На прекрасных островах воцарится мир, снова зацветут алые пуансетии, и листья пальм будут раскачиваться на ветру.
Соединенные Штаты и Канада не пострадают. Филовирус погибает очень быстро. Мы усовершенствовали его, избавив от всех трех разновидностей лихорадки Эбола и еще нескольких обнаруженных нами заболеваний. Газ, как я уже говорил, тоже рассеивается без остатка. Ты даже не представляешь, какой долгий путь мы прошли и чего нам стоило создать вирус, безвредный для лошадей и домашнего скота. Как упорно мы работали, чтобы сделать его милосердным».
Он со вздохом покачал головой.
«Должен признать, что некоторые участки джунглей Амазонии пострадают весьма серьезно — это неизбежно. Но в целом живая природа останется невредимой. Наши яды не причинят ей вреда. Пойми, Азриэль, на меня работали лучшие умы, гениальные люди, создававшие бактериологическое оружие в секретных государственных лабораториях, люди, великолепно разбирающиеся в том, что нам с тобой понять не дано».
«А Европа? — спросил я. — Ты намерен уничтожить народы Малой Азии и Балканских стран. А какая судьба ждет Европу?»
«В этом состоит наша главная стратегическая проблема. Дело в том, что мы должны уничтожить немцев — в отместку за то, что их Гитлер вытворял с евреями. Немцы умрут. Обязаны умереть. Все до единого.
Но мы хотим сохранить другие страны. За исключением Испании. Я не люблю Испанию, к тому же там слишком сильно мусульманское влияние. Проблема в том, что операция по уничтожению Германии потребует полной секретности, поскольку придется использовать много людей и мало техники. Кроме того, едва ли удастся избежать жертв среди французов и англичан, особенно если они окажутся в этот момент в Германии».
Грегори встал и подошел к карте.
«Все готово. Последние контейнеры с химикатами доставлены по назначению. Здесь осталось немного — на случай, если кто-то посторонний проникнет в здание. Можно полностью изолировать некоторые помещения и использовать нашу смесь против полиции или властей, не нанеся вреда другим.
Ты, конечно, понимаешь, что мы будем единственным источником информации, поступающей в Соединенные Штаты с обреченных на гибель территорий. Только от нас люди узнают о поразившей мир чуме. Мы уже составили и записали соответствующие тексты. Поверь, они такие возвышенные, что их стоит оставить в наследство потомкам, как высеченную на скале Бехистунскую надпись Дария».
«Вот они, смертельные ловушки. — Грегори указал на экраны мониторов, по-прежнему показывающие пустые помещения, коридоры, кабины лифтов. — Мы здесь как в крепости.
Итак, на третий день, когда Соединенные Штаты будут публично скорбеть о страшной трагедии, а в глубине души вздыхать с облегчением и радоваться избавлению от остального мира, я восстану из мертвых и расскажу, что видел. Я поведаю, что массовая гибель людей была неизбежной и произошла по воле Бога. А в конце сообщу, что приверженцы моего Храма готовы принять на себя руководство миром».
«А твои тупые последователи знают, что все это обман? — мрачно поинтересовался я. — Им известно, что умрешь не ты, а твой брат-близнец Натан?»
Грегори повернулся спиной к карте и со снисходительной улыбкой сложил на груди руки.
«Многие ли в курсе, что ты обманом заманил брата в больницу, чтобы получить образец ДНК и с его помощью подтвердить факт своей смерти? — продолжал я. — Сколько людей замешано в этом чудовищном фарсе? Кто подменит анализы, дабы объявить о твоем воскрешении?»
«Знают те, кому нужно, — ответил Грегори. — Конечно, подавляющее большинство моих последователей ни о чем не догадываются. Когда я появлюсь, сомнений, что перед ними Грегори, ни у кого не возникнет. Всю ответственность я беру на себя. В том числе и за массовые убийства. На мои плечи ляжет и бремя поддержания нового мифа о моем путешествии в ад и возвращении оттуда. Я новый мессия, помазанник Божий. А все мои тайны останутся при мне, и я буду хранить их, как Он хранил тайны евреев».
Грегори замолчал, стараясь успокоиться. От избытка чувств на глазах у него выступили слезы.
«Ты прекрасен, Азриэль, — наконец прошептал он. — И ты нужен мне. Ты послан, чтобы быть рядом со мной».
«Рассказывай дальше, — потребовал я. — Кому и что известно о твоем замысле?»
«Только несколько человек в курсе, что история с моей смертью и воскрешением лишь обман. Но разве не то же самое произошло и тогда, в первый раз?»
«В первый раз… — шепотом повторил я. — Что ты имеешь в виду? Голгофу?»
«Даже те, кто будет распылять газ над Индией, не узнают, как именно он подействует, — продолжал Грегори. — Это известно только командирам. Мои последователи — фанатики, готовые умереть за меня и за преображение мира. А ты должен выслушать меня до конца.
Представь, какое облегчение испытают люди: образованные, интеллигентные американцы и европейцы — в общем, представители западной цивилизации, как их принято называть, — осознав, что на самом деле произошло. А именно так и будет, не сомневайся».
Он сел и наклонился ко мне.
«Азриэль, поверь, когда все будет позади, люди испытают невероятную радость. Они будут буквально переполнены ею. Уцелеет только Запад со всеми его достижениями и ресурсами. Не будет больше ни страшной нищеты, ни голода, ни болезней, ни племенных войн. Это станет рождением нового мира.
Мы, члены Храма божественного разума, возьмем все под контроль. Даже в Вашингтоне нас будет больше, чем тех, кто поначалу воспротивится новым порядкам. В других местах у нас вообще не возникнет проблем. Только мы будем знать, что именно произошло, и эта осведомленность сыграет нам на руку. Мы сообщим миру, что исполнилась воля Божья, и отныне он, освобожденный от миллионов паразитов, обретет покой и процветание».
«И ты думаешь, президент примет вашу сторону?» — усомнился я.
«Что ж, возможно, придется убить его, — невозмутимо признал Грегори. — Но мы, во всяком случае, дадим ему шанс. Он умный, образованный и симпатичный человек. Как бы то ни было, наши люди в Вашингтоне готовы к любому повороту событий. Три тысячи наших сторонников работают в Белом доме и Пентагоне. Полагаю, тебе известно, что это два самых главных здания в нашей стране. Но в случае необходимости мы отравим не только их сотрудников, но и все население Вашингтона. Даже мысль об этом доставляет мне мучительные страдания, и я надеюсь, нам не придется прибегать к крайним мерам».
